Цена ошибки

Долгополов Илья

– Ваша правда, Иван Христофорович, Ваша правда.

– Ты лучше расскажи о себе, Федор Михайлович, где родился, где крестился, как службу нес, успехи какие, может интересы или увлечения имеются, не стесняйся, работа работой, а жизнь жизнью, – Откинувшись на спинку диванчика, попросил Арагонов.

– Да какие там успехи, пока только учусь. Вообще я отсюда родом, отец школьный инспектор, мать учитель музыки. После гимназии поступил на юридический, по окончанию подал рапорт на службу в полицию, направлен в район, там и служил все время. Опыт, конечно, есть, но небольшой, а вот сыскное дело мне интересно, но не доводилось расследовать что-то серьёзное, только так, читаю, изучаю

дела, к которым допускают, мотивы, причины и следствие. Весьма захватывает. Наверное, это и есть мое увлечение, – ответил Игнатьев.

К столу подошел официант и спросил: – Что закажете, господа?

– Ты к водке как? – Посмотрев на Игнатьева, спросил Арагонов.

– Хреновуху люблю.

– Хреновуха есть? – Переводя взгляд на официанта, спросил Арагонов.

– Разумеется, самая что ни на есть, свежайшая, – Ответил официант, – А откушать чего желаете?

– Подай-ка нам к хреновухе, соленых огурцов, судака, запечённого с сыром, сала с горчицей и груздей слабосоленых со сметаной, а по горячему позовем, и неси скорее, уж больно выпить хочется.

Официант шагнул назад, сделал поклон и удалился.

– На службу завтра не нужно, выходной, – Продолжил Арагонов и достал папиросу из портсигара, – Не спал всю ночь с этим утопленником. Какие мысли у тебя, Федор Михайлович?

– Мысли? Пока все странно, может и самоубийство, может и убийство, но больше склоняюсь ко второму. Мало улик. Проверим для начала, кто этот Агафонов на самом деле, а дальше выводы делать будем. А пока у нас ничего нет, кроме трупа и его вещичек.

– Мда, – задумчиво произнес Арагонов, – Я вот думаю, если это убийство, то мотивом может быть месть. Месть, голубчик, самый распространенный мотив для убийства, еще бывает ревность. Пока что будем придерживаться этой версии, но жду от тебя пару возможных сценариев, обсудим на днях. В начале недели придет ответ из Петербурга по Агафонову, узнаем, что за птица, поехать придется, ножками протоптать полстолицы. Сейчас и родственники появятся, и коллеги, найдем зацепочку, распутаем клубочек то, распутаем, – Арагонов затянулся, струя горького дыма ударила в гортань. Он несколько раз щелкнул нижней челюстью и три ровных колечка вылетели изо рта в сторону Игнатьева.

Официант поставил на стол закуски, наполнил две рюмки мутновато-жёлтой жидкостью и резким взмахом положил каждому из сидящих за столом белые тканевые салфетки на колени.

– Ну что, Федор Михайлович, будем знакомы, – Торжественно произнес Арагонов, поднимая рюмку.

– За знакомство! – Не менее торжественно ответил Игнатьев, поднимая в ответ свою. Они выпили залпом, оба поморщились и закусили, кто чем.

Официант время от времени подходил к столу наполнить рюмки, после подали на горячее утиное жаркое, которое гости смели с тарелок с невероятной скоростью, они разговаривали, иногда смеялись, видно было, что обоим их окружение было симпатично, это всегда видно, когда человеку симпатичен человек, не вызывает чувства скованности, ты как будто с ним с детства знаком. Находятся темы для разговора, вы говорите на одном языке и на интересные для обоих темы, вы понимаете, что вас слушают и не торопятся перебить, чтобы ответить. Вы чувствуете себя в своей тарелке. Редкое явление.

За весь вечер в ресторане гостиницы “РОЯЛЪ” никто из подозрительных лиц так и не появился, пара постояльцев спустилась поужинать, две молодые пары отмечали какое-то событие, трое мужчин сидели в углу и пили коньяк, скорее всего приезжие.

Отужинав, они попросили счет у официанта, который тут же переадресовал этот вопрос на управляющего.

– Господа, все за счет заведения, – Тихо промолвил управляющий.

– Послушайте, уважаемый, неужели Вы думаете, что наши полицейские не могут оплатить ужин в ресторане? – Разозлился Арагонов.

– Что Вы? Никак не мог себе такое позволить, – Вытирая со лба испарину, ответил он, – Просто знак уважения и внимания, не примите за оскорбление.

– Держи деньги, сдачу оставишь себе, не забудь известить, если что-то разузнаешь, – Арагонов достал из бумажника несколько банкнот, положил их на стол и взяв под локоть слегка качающегося Игнатьева направился к выходу.

– Почему Вы не приняли любезность от него? – Осведомился Игнатьев.

– Голубчик, тем самым ты поставишь себя в уязвимое положение, и он будет думать, что ты ему обязан, ну или как минимум вы квиты, а тут он вдвойне виноват, и в полицию не заявил и подачку сунул, он у нас в кармане, теперь он будет более напуган, а значит и внимателен, именно то, что нам нужно, а поужинать бесплатно мы у него еще успеем, если так уж захочется.

Они вышли из здания гостиницы, сели в ближайший свободный экипаж и поехали в сторону дома.

– Я завезу Вас домой, – Предложил Арагонов, – Подскажи извозчику адрес.

Игнатьев продиктовал адрес, извозчик кивнул и поддал вожжей. Экипаж прибыл к указанному месту. Арагонов попрощался с коллегой, назвал извозчику свой адрес, уселся поглубже и вынув карманные часы, посмотрел на время, доходило до одиннадцати вечера.

Подъезжая к дому, Арагонов заметил на углу улицы знакомый силуэт – Мужичка в безразмерном пальто. Он приказал остановиться, расплатился за поездку, спрыгнул с экипажа и уверенной походкой устремился к нему.

– Не меня ли ты тут поджидаешь, Прохор?

– Вас, Ваше Высокоблагородие, кого же еще, – Ответил тот.

– Новости какие?

– Колье нашлось, у одного барыги спрятано дома, – Прохор вытер рукавом под носом.

– Долго же ты возился с ним, я уже начал место тебе подыскивать в тюремных казематах, а ты, смотрю, исправился. Пошли, чего встал, показывай, где он живет.

– Никак нельзя, Иван Христофорович, я на тот свет не хочу, адрес скажу, как выглядит скажу, но с Вами не пойду, – Испуганно начал отвечать Прохор.

– Ты смотри, как дружков своих закладывать, так ты смелый, а как в дом к ним зайти, так сразу трус?

– Не трус я, и не дружки они мне, но всему есть объяснение, я же не по доброй воле их выдаю, а по принуждению.

– Ладно, говори адрес, и не дай Бог я там не найду то, что хочу, – Обрезал Арагонов.

– На Крестьянской улице, в самом конце стоит белый дом, о двух этажах, на первом этаже комнаты сдаются, крайняя справа по коридору. Там снимает комнату заезжий барыга Игнат с сожительницей, шрам у него на лице и глаз бельмом затянут. У него Ваше колье, сегодня портовые проговорились, сказали, что он с этим колье приходил. По описанию похоже на то, что Вы ищете, – Быстро, как будто зазубрил, выпалил Прохор.

Арагонов посмотрел на время и похлопав Прохора по плечу, отодвинул его в сторону. Без проблем найдя тот самый дом, он открыл парадную дверь и попал в недлинный коридор, по обе стороны которого были расположены комнаты. В коридоре было развешено постиранное белье, пахло прелой древесиной и сыростью, единственным источником света в коридоре была керосиновая лампа, висевшая под потолком. Медленно двигаясь в сторону двери, на которую указал Прохор, Арагонов осторожно вступал на половицы, которые издавали неприятный скрип. Остановившись около двери, он внимательно прислушался. Было слышно, что за дверью разговаривали двое, мужчина и женщина. Арагонов достал револьвер и дулом постучал в дверь.