Цена посвящения: Время Зверя

Маркеев Олег Георгиевич

Но именно это самое простое и естественное решение здесь, в этом обезьяннике, забитым недочеловеками, и было наименее возможным. Хоть и полулюди здесь собрались, но не звери же окончательно. Не поймут. По их убогим понятиям, гнобить и убивать людей можно, но с такими оговорками и противоречивыми правилами, что лучше уж совсем не делать, чем потом до Второго пришествия тереть — перетирать «по понятиям».

Глеб обвел взглядом зал. Под языком сразу же сделалось тошнотворно сладко, будто гной из флюса прорвало. Пришлось залпом допить сок.

Наташа достала из сумочки пачку «Кэпстэна». Пошарив, выудила зажигалку.

Глеб

разочарованно вздохнул.

Тщательно выпестованный стиль незнакомки рухнул в один момент. Зажигалка оказалась банальным «Крикетом» из киоска.

Помедлив, выбила из пачки коричневую сигарету. Медленно, словно раздумывая, поднесла к губам.

Старалась зря. Глеб уже решил, что свою, «Ронсон» с платиновым отливом, он доставать не будет. Проколы в стиле мастер пиара не прощал никому.

Как петрушка из ящика кукловода, над стойкой возник бармен. Поставил перед Наташей высокий стакан с рубинового цвета коктейлем. Изловчился, жестом фокусника из воздуха достал зажигалку, поднес огонек к сигарете.

— Спасибо, Виталик, — качнув в губах сигарету, произнесла Наташа.

Голос у нее оказался грудой, мелодичный, с чуть слышной хрипотцой.

Выдохнула, окатив себя благородным запахом голландского табака.

Глеб, уловив движение за спиной, развернулся.

Официантка, совсем еще девчонка с забавно вздернутым носиком, притормозила на каблучках.

— Ох, — выдохнула она от неожиданности. — Простите. Вас там ждут. Леша с ребятами.

Она кивнула в сторону ниши, хвостик на ее голове весело подпрыгнул.

Глеб кивнул.

Оглянулся на Наташу. Она уже припала пухлыми губами к соломинке.

Жидкость в ее стакане, светло-рубиновая сверху, медленно темнея и наливаясь тяжестью, на самом дне становилась цвета загустевшей, остывшей крови.

Внутри у Глеба было так же: багрово-красно, кроваво и мертво.

— Хорошо! — Он по-волчьи ощерился.

Бодро спрыгнул с табурета и на пружинистых ногах пошел к черной арке ниши.

* * *

Леха Модный, в миру Алексей Малахов, получил погоняло за страсть к новым и красивым вещам. В спартанских условиях ИТУ удовлетворить подобную страсть можно только одним способом — раздеть очередной этап, одетый в нулевые робы, чем Леха занимался методично и весь срок. Сам срок он получил за разбой и хранение наркотиков. Но в подоплеке лежала вся та же неуемная тяга к красивой одежде.

Леша Малахов с особой жестокостью набил рожу мелкому барыге, впарившему корешам крапиву вместо анаши. Бил не из тяги к справедливости, а потому что попросили. Леша только начинал восхождение в криминальной иерархии родного района и к просьбе более авторитетных товарищей отнесся, как к доброму знаку. До этого он махал кулаками за просто так, и вдруг подфартило, заметили и облекли доверием.

Приказ-просьбу Леша выполнил, как первое пионерское поручение. Добросовестно и с энтузиазмом неофита. Но черт его дернул снять с тихо стонавшего потерпевшего кожаную куртку. Не устоял. Новая она была и моднющая до жути, вся в клепках и молниях. С этого момента и пошла непруха.

«Скорая», которую днем с огнем не сыщешь, случайно ехала мимо парка, а терпила ненароком именно в этот момент выполз на свет. Врач ни с того ни с сего вспомнил про клятву Гиппократа и приказал водиле затормозить. Барыга, получив первую помощь, обрел дар речи и, плюясь кровью, стал требовать ментов. А те, как назло,

маялись от безделья неподалеку. Наряд ПМГ нарисовался через минуту, принял устное заявление терпилы и передал куда следует. Оттуда пришла команда задержать злостного грабителя.

Повязали Лешу через час в дешевом кафе, где каждый вечер тусовалась его компашка. Обмывал с корешами боевое крещение и демонстрировал девкам обновку. Таким образом, куртка была на нем, и отпираться было без толку.

Опера заломили Леше руки за спину, для профилактики правонарушений среди малолетних показательно врезали по ребрам, сломав два, и на виду у всего кафе поволокли к выходу. Леша для форса промычал погромче что-то про «волков поганых», за что получил еще и с гордым видом влетел головой вперед в «воронок».

В ментовке, принимая задержанного, обшмонали вещдок, и тут всплыла мерзкая деталь. В одном из многочисленных карманов куртки нашли «чек» героина. Потерпевший перед экзекуцией не успел поставить Лешу в известность про товар в кармане, а потом просто не смог. Менты долго разбираться не стали, где чье, и все повесили на Лешу. «Букет» из статей получился знатный. Если не разбираться, как заработан. На Краснопресненской пересылке над Лешей вволю поржали все, кто имел на это право.

Но это случилось по молодости. Второй срок Модный уже мотал за незаконное ношение оружия. До кучи вешали и вымогательство, и нанесение тяжких телесных, и даже захват заложника. Бригада, в которую входил Модный, занималась не только этим, промысел их на языке УК и по мирским понятиям однозначно именовался бандитизмом. Но общая «бандитская» статья посыпалась на отдельные эпизоды еще до суда. Леше досталось ношение ствола, который в момент задержания рубоповец засунул ему за ремень. Леша по совету умных людей решил, что спорить себе дороже, и скрепя сердце, взял на себя ментовской грех. От остальных статей отмазал адвокат.

На волю Модный вышел первым из банды, но все равно опоздал. Рынок уже в основном поделили, роли распределили, и своего места никто так запросто отдавать не спешил. Романтические времена паяльника и утюга канули в Лету, беспредел задавили на корню, и в бригадах царила железная дисциплина.

Леху Модного поставили на денежное, но весьма не престижное направление — курировать барыг. Качать права он не стал, хотя участок ему достался чуть лучше сутенерского. Наркотики, как путаны, промысел заподлянский — все пользуются, но все и брезгуют. Леха подозревал, что дело без подкола не обошлось, сказался довесок к разбойной статье на первой ходке, поэтому отрывался на подведомственных барыгах по-черному. За несвоевременную выплату дани без базаров накладывал пени в виде тяжких телесных повреждений. Старшим товарищам такой подход к делу нравился. Но авторитета Леше Модному это не прибавляло.

Ущемленное самолюбие он лечил в самых крутых бутиках. Уж чего, а денег стало, как грязи. А когда живешь одним днем, хочется его прожить не в рванье с китайского рынка.

Сегодня на Модном была шелковая рубаха-косоворотка бордового цвета с золотым отливом. Золотое свечение концентрировалось в золотых витых пуговицах, конкретной цепи на шее и на правой кисти. Черные, свободного кроя брюки тоже отливали в полумраке, но уже серебром. Лакированные туфли бликовали, как зеркальные. Леша игнорировал моду на короткие пацанские стрижки, длинные волосы укладывал в элегантную прическу.