Цена предательства
Шрифт:
Но с тем, что «процесс» его убивания медленный и мерзкий, сделать ничего не удалось. Как и всегда, впрочем, когда в дело пошли галоизлучатели: ощущаешь себя кучей мерзкого тёплого д…ма, пока наблюдаешь, как твои мускулы и тело превращаются из тренированного закалённого организма – в расплывшееся внутри защитного комплекта тесто! Сироп. Жижу… И так до того момента, когда нервным окончаниям становится нечего передавать: тело андроида перестаёт функционировать, вытекая через отверстия первого, нательного, комбеза – рукава
Он снова порадовался, что автоблокираторы почти мгновенно отключают связь его человеческого мозга с атакованным дроном. Правда – не до конца.
Так что, стиснув зубы, он досмотрел агонию бедняги, принявшего смерть за него там, внизу. Порадовался, что сообщение об этом ему можно и не передавать – всё сделает бортовой «чёрный ящик», включающийся сразу после «смерти» дрона. Затем щёлкнул тумблером, заставив убраться из своего мозга усики нанотрубочек-электродов, отдышался, и стащил объёмистую полусферу визиошлема с головы.
Проклятье!
Умирать неприятно.
Даже если за тебя это делает специально для этого и предназначенное тело.
Его ведь вырастили. Обучили. Натренировали. Накачали мышцы стероидами…
Михаил вставал с кресла оператора с ощутимой дрожью озноба во всём теле.
Проклятая работа. Хорошо, что смена кончилась – словно нарочно подгадал. Пусть-ка теперь поработает капрал Уркхарт из второго отделения – вон он, уже притопал в операторскую, и они традиционно отсалютовали и пожали руки друг другу.
– Ну что, много жуков-кроликов-лягушек наколошматил? – традиционный вопрос.
– Пошёл бы ты, старый хрыч, со своими заплесневелыми приколами… От блока-информатора узнаешь.
– Что, было?..
– Да… – Михаил нахмурился, пытаясь сообразить, как получше сформулировать, чтобы предостеречь, – Кое-что новое. Посматривай почаще назад. Особенно – уже на проверенных местах. Сегодня зацепило с замедлением где-то с час, на уже обследованном.
– Ага. Понял. Ну, спасибо. Счастливо отдохнуть.
– И тебе – удачи.
Думая, что со сменщиком из чужого отделения они никогда не горели желанием особо «сблизиться», Михаил выпустил крепкую сухую руку, и вышел за дверь.
Проковылял в душ. Чувствовал он себя ещё более мерзко, чем обычно. И никак не мог понять – почему.
Что он пропустил? Что было не так, как всегда?
Ладно, ему нужно просто немного расслабиться. И отдохнуть.
Раздражение и возбуждение снимет пара рюмок в баре.
А усталость и едкий пот – старая добрая вода.
Поворачиваясь под обжигающими струями настоящей воды, (Привилегия космодесантников!) он пытался унять разошедшееся воображение. Нет, к счастью, чёртовы сустары ещё не догадались (Или – просто не смогли!) снова усиливать сигналы от дронов к операторам таким образом, чтобы те испытывали те же ощущения, что и агонизирующий биодрон. Иначе…
Иначе все операторы давно бы отказались от такой работы!
Впрочем – нет. Если бы такое и случилось когда-нибудь, (очередное – тьфу-тьфу!) земная наука, постоянно плетущаяся в шаге позади сустарских новейших технологий, вскоре нашла бы очередной адекватный ответ. До сих пор – находила же… Михаил скрестил пальцы. (Нет никого суеверней спортсменов, студентов, и… космодесантников.)
Он растирался полотенцем (Тоже – из настоящего хлопка!) до тех пор, пока не покраснела кожа. Но в ногах почему-то всё равно ощущалась противная дрожь.
В чём дело? Ведь его второго, «биологического», дрона уже «разжижали», сжигали, разрезали, и дробили в гравиловушках чуть ли не десяток раз?
Может, инстинкты профессионала подсказывают, что в этот раз нападение оказалось… Не совсем обычным?
Что это за червячок сомнения и… И – да, паники, грызёт сознание, или подсознание? Опасность, исходящая словно ниоткуда.
Она есть – Михаил это чуял.
Как чуял там, внизу, и то, чего до этого никогда не ощущал: чей-то заинтересованный враждебный взгляд. Общий смысл которого можно было бы передать так: «Ну-ну. Прочёсывай, прочёсывай. А когда расслабишься – получи! Посмотрим, что ты на это скажешь!..»
Нет, всё верно: кое-что необычное было. Только… Как это чётко сформулировать для рапорта? Так, чтоб не выглядеть параноиком. Или идиотом.
Он решительно постучал в дверь кабинета майора.
– Войдите.
Войдя, Михаил чётко вскинул руку в приветствии:
– Господин майор! Капрал Михаил Левицки прибыл для рапорта.
Майор, вставший с кресла у стола, заваленного рулонами схемограмм и кипами отчётов на бумаге, кивнул, ответив на приветствие:
– Проходите, капрал. Садитесь. – чтобы лучше видеть собеседника ФонМюллер даже отодвинул чуть в сторону гибкий псевдомонитор настольного компа, – Докладывайте. – на лице майора, да и в тоне не было ничего необычного: собранная деловитость. И всё равно Михаил до сих пор робел перед начальником. Ещё бы: тот на этой работе двадцать пять лет, а не пять, как Михаил!
Простой пластиковый стул напротив майора Михаил двигал осторожно, чтоб не скрипеть его ножками по голому пластиковому полу. Уселся, не откидываясь на спинку – знал, что фамильярности майор не любит.
– Да, сэр. Разрешите доложить, сэр… Я хотел рассказать вам о… – Михаил поколебался, хоть и знал, что такое его поведение не поднимет доверия к нему со стороны майора, любящего конкретику. – О своих ощущениях, – он поправился, – О своих необычных ощущениях. Перед тем, как тело моего андроида начало превращаться в кисель.