Цена проклятия
Шрифт:
– Видишь, зеркальце покрылось туманом от дыхания? Подношу к ноге, смотри, что будет.
– Из кровавой раны стали выбираться крошечные, невидимые невооруженным глазом осколки. Один за другим они прилипали к гладкой поверхности, пятная капельками крови отражение. Только по ним и можно было судить, что рана очищена. Вынимая из стерильного пакета иглу с ниткой, я напомнила:
– Так о чем ты хотела попросить?
– А, да, прости. Увлеклась твоей работой.
– Еще бы не увлеклась, я ведь про себя читала обезболивающий заговор, а он немножко успокаивает. Не до сна, нет, но внимание рассеивается.
– Мне, кажется, я не подхожу для роли наследницы какого-то там странного замка в чужой стране. Не хочу никуда уезжать. Пожалуйста,
– Какой камень?
– поинтересовался Клод, входя в комнату и оставляя за собой двери открытыми. Внимательно рассмотрев его длинное, бледное лицо с чудесными серо-голубыми глазами, прячущимися под тенью густых светлых ресниц, я перевела взгляд на Мари. Близнецы? Оттенок радужки - одинаковый, небось, еще и цвет меняет, в зависимости от настроения, разрез глаз, очертания губ, форма носа похожи. Только у Мари черты лица более мягкие, женственные.
– Угадала, мы, действительно, близнецы. Когда мы порознь, не так заметно, - подтвердил Клод, глядя, как я перевожу взгляд с него на девушку и обратно.
– Что у сестрички с ногой? Ходить будет?
– Конечно, до свадьбы заживет. Только пусть полежит дня три. Или ходит, но с костылем, не наступая на раненую конечность. Вот мазь, - отдала маленькую баночку из темного стекла с остатками спермацета, - нужно смазывать ранку несколько раз в день, обязательно меняя повязку. Даже шрама не должно остаться. Думаю, дней через пять-семь можно будет убрать швы. Аккуратно разрежете стерильными ножничками и вытащите нитки пинцетом. Или можно вызвать доктора, пусть он это сделает. Клод, Мари отказывается от наследства, может быть, ты хочешь взять на себя ответственность за имение и людей, там живущих?
Парень задумался, рассеянно перекладывая очки из одной руки в другую. Заметив, как я удивленно смотрю на него, ведь утром он был без очков, счел нужным объяснить:
– Я обычно линзы ношу. Близорукость. Сейчас снял, надоели.
Он водрузил очки на переносицу, сразу сделавшись похожим на профессора, и прижав их указательным пальцем, чтобы крепче сидели, твердо заявил:
– Нет. Спасибо за предложение, но я отказываюсь. Кафедра, студенты, дела. Занят по горло. Это Мари у нас бездарно проводит время. А я разработал на будущее детальный план для себя и не собираюсь отступать от него ни на йоту. Спасибо, ты совершенно правильно сделала, что поинтересовалась нашим мнением. Не ожидал подобной вежливости от самой обычной ведьмы.
Вроде ничего не сказал обидного, но в душе поселилась неловкость, из-за чего я поторопилась собрать свои инструменты в аптечку, положила коробку в сумку. Затем, подхватив пластиковый мешок с использованной ватой, осколками, тапочками, второй уж точно никому не понадобится, вышла, захлопнув за собой дверь. Ну, а чего я ждала? Благодарности от человека из высшего общества? Ха.
На кухне уже было чисто, как в операционной, разделочный стол из нержавейки сиял, а кухарка, в белоснежном чепце и фартуке, старательно добавляла специи в соус, закипающий в горшочке на плите. Я спокойно подождала, пока она закончит, и выяснила, где обычно садовник сжигает мусор. Оказалось, в саду отведено специальное место для костра. Шагая в указанном направлении, я постепенно забрела в дальний угол усадьбы. По сравнению с запущенным участком дракона, здесь все было вылизано и вычищено. Ни лишней веточки, ни листьев, падающих с деревьев. Даже паутины не нашла, хотя честно искала. Такое впечатление, что садовник только что закончил свою работу. Ага, а вот и он сам! Высокий широкоплечий седой, как лунь, мужчина заканчивал сгребать листья в огромную, выше меня, гору. Ну, и как с ним объясняться? Я подергала его за рукав зеленого комбинезона:
– Мне вот нужно сжечь этот мешок со всем, что внутри. Можно закопать
– Давай, кнопка!
– на чистейшем русском языке ответил старик.
– Только вот незадача, сыро. Ночью дождь был. Как поджигать будем?
– Не беда, - поспешила обрадовать соотечественника, активно запихивая остатки знахарской практики в вырытую руками ямку.
– О, все, закопала. Вы уже закончили? Отойдите подальше на всякий случай.
Я достала полусонную ящерку из специального кармашка на груди и выпустила на землю, мысленно передав ей картинку пылающей кучи мусора. Сама встала на три шага левее, прикрыла глаза и сняла ограничение с энергии, огненным шариком вращающейся в солнечном сплетении. Так, теперь надо действовать, как учил Сайгош. Заземлиться, вдохнуть побольше воздуха в то место, где находится первый энергетический центр, и резко выдохнуть из живота вверх через грудную полость, захватывая пламя, в нужную сторону. Тут же открыла глаза, чтобы посмотреть, получилось или нет. Получилось. Гора мусора на наших глазах превратилась в небольшую кучу пепла. Почти мгновенно. Ящерка сразу же забралась на руки, чтобы получить благодарность в виде ласкового поглаживания по спинке, а я радостно обернулась к садовнику, чтобы тут же шарахнуться в сторону от направленных на меня вил.
– Ведьма! Вон из моего сада! Пошла прочь, нечистая сила! Спаси, сохрани и помилуй мя, Господи! Свят, свят, свят!
Нормальный мужчина буквально за несколько секунд превратился в озлобленного фанатика с вытаращенными голубыми глазами и раздувающимися от гнева ноздрями. Мне даже показалось, что у него волосы на голове шевелятся. Стараясь не поворачиваться к нему спиной, я осторожно отступала к дому, пока не уперлась в дерево. Садовник с дьявольской ухмылкой на морщинистом лице приближался с вилами наперевес, читая вслух девяностый Псалом. Это только у меня такое везение: нарваться в Англии на православного. Кому сказать - не поверят. Я уже собиралась позволить ящерке поджечь деду бороду, как вдруг между нами вырос Кроули. Храбрый следователь что-то отрывисто сказал садовнику вполголоса, после чего тот съежился и удалился вглубь сада.
Коронер проводил меня до малой гостиной, подождал, пока войду, и закрыл двери. В комнате за карточным столом перед аккуратно разложенными листочками сидела печальная девушка. Когда мы вошли, она встала.
– Я буду переводить содержание записок по просьбе господина Кроули, - объяснила Алекс.
– Наша задача на одном большом листе разноцветными карандашами нарисовать передвижения всех членов семьи. Я уже закончила набрасывать приблизительный план дома. Можем начинать работать. И вот еще что. Звонил Сайгош, просил, чтобы ты не волновалась. Сегодня он переночует в городе и вернется завтра, если не к обеду, то к ужину обязательно.
– Спасибо, Алекс. А чем будет заниматься господин коронер, пока мы с тобой будем делать его работу?
– ехидно спросила я. Кроули помахал нам рукой и вышел вон. Надо же, и этот убежал.
– Его вызвали в город для доклада начальству, - рассеянно ответила Алекс, высыпая карандаши из пачки прямо на стол.
– Для начала отмечу, где побывала сама. Красным карандашом. А тебе - вот - держи. Пусть след кузена Конрада будет синим.
Глава 17. Ситуация проясняется.
– Спасибо, нет, - отказалась я участвовать в затее следователя.
– Слишком много людей вчера вечером находилось в особняке. Гости, слуги, дворецкий, кухарка сказала, что даже нанятые официантки были. Две девушки, блондинка и брюнетка.
– Кажется, я их видела, - пробормотала себе под нос Алекс, старательно вычерчивая на листе красную линию.
– Могу поделиться списком. Вот, здесь все есть.
На тетрадном листе без полосок и клеточек красовался длинный перечень фамилий. Я обреченно закатила глаза, вздохнула, потом вернула список на стол. Проверить такое количество людей за два дня невозможно.