Цена счастья
Шрифт:
— О да! То есть это я очень счастлива! — простодушно ответила Фанни. — Она так добра ко мне. Просто не знаю, как бы я жила без нее.
В этот момент в гостиную вошла Серена. Ее рыжие локоны были еще влажными. Затворив за собой дверь, она озорно произнесла:
— Какое несчастье, что вы, сэр, явились, когда меня не было здесь, чтобы представить вас моей мачехе. Надеюсь, она не напугала вас?
Гектор вскочил, кинулся ей навстречу, взял ее руку и на мгновение задержал в своей.
— Нет, несчастье в том, что вам пришлось пригласить меня в гости! — парировал он, улыбаясь и глядя на нее с таким восторгом, что у Серены замерло сердце и румянец залил щеки.
— Но я просто не могла сопротивляться. Теперь ты понял, что
— Серена! Ты никогда так обо мне не говорила! — с возмущением воскликнула Фанни.
— А это не я сказала. На это очень надеется майор Киркби.
Гектор подвел Серену к креслу рядом с камином. Когда она села, он положил ей за спину подушку, и молодая женщина поблагодарила его.
— Ты знаешь, что волосы у тебя все еще мокрые? — спросил майор.
— У огня они быстро высохнут.
— Ты всегда так безрассудна? Пожалуйста, будь осторожной.
Серена улыбнулась:
— А что, я кажусь тебе беспомощным инвалидом? Хорошо еще, что ты не видел меня, когда я только вошла в дом, — я промокла насквозь.
— Тогда на самом деле хорошо, что я этого не видел. Я очень беспокоюсь за тебя.
— Фанни подтвердит, что я никогда не болею. А у тебя случается насморк каждый раз, когда ты попадаешь под дождь?
— Нет, конечно. Иначе я бы не выжил в Португалии. Но это совсем другое дело — ты ведь не солдат.
Серена поняла, что Гектора не так-то легко убедить в том, что у нее крепкое здоровье, и была этим немного удивлена. Конечно, приятно было, что о ней так заботятся, поэтому она умолкла, предоставив майору возможность рассказать о его приключениях на континенте. Киркби пробыл у них полчаса, а потом в соответствии с этикетом встал, чтобы откланяться. Фанни пожала ему руку и сказала своим мелодичным мягким голосом:
— Вы знаете, что мы не можем развлечь вас, майор, как следует. Но если вам не покажется скучным скромно отужинать вместе с нами в один из вечеров, мы будем рады видеть вас у себя.
— Скучным? Я был бы просто счастлив! Я на самом деле могу прийти?
Они договорились о встрече, и Гектор поцеловал руку Фанни.
— Спасибо вам, — произнес он многозначительно и подмигнул.
Вдова издала смешок и тут же постаралась принять серьезный вид.
Майор Киркби повернулся к Серене:
— Думаю, тебе чрезвычайно повезло с мачехой. Может быть, мы встретимся завтра в галерее? Ты там бываешь?
— Очень часто. Наблюдаю, как Фанни морщась, героически пьет воду из источника.
— Тогда до завтра! — Он сжал ее руку и вышел.
Серена взглянула на Фанни почти смущенно:
— Ну что?
— О, Серена, какой он милый! Ты не рассказала мне о нем и половины. Никогда не видела таких добрых глаз. К тому же он так любит тебя!
— Он меня не знает.
— Что ты говоришь!
— Думаешь, знает? Я так боюсь… Видишь ли, он считает, что я… О, Гектор приписывает мне множество прекрасных качеств, которых у меня вовсе нет. Он не имеет представления о моем несносном характере, моем упрямстве или…
— Серена, ты просто дурочка! — Фанни обняла ее. — Да ведь он любит тебя! Он будет заботиться о тебе, ценить тебя и считать, что ты заслуживаешь всего самого лучшего. Он — тот самый человек, который сделает тебя счастливой.
— Фанни, Фанни! — запротестовала Серена. — Он еще даже не сделал мне предложения.
— Какая ты смешная! Да майор глаз не может от тебя оторвать! Он сделает предложение еще до конца этой недели.
Глава 9
Но Фанни постигло разочарование. Гектор появился снова только через десять дней, да и то по ее настоянию. Несомненно, он был по уши влюблен в Серену. Майор вел себя как человек, ослепленный ярким солнцем, и был настолько отрешен от окружающего мира, что его мать встревожилась и не знала, что и думать. То она была убеждена, что сын больше не любит
Если бы майор не был так поглощен своими чувствами, он бы заметил эти взгляды — любопытствующие, удивленные, осуждающие — и понял, что его богиня стала в Бате предметом пересудов, что привело бы его в ужас. А Серена же над пересудами только смеялась. Фанни не догадывалась, что происходит, до тех пор, пока миссис Флур не поразила ее словами:
— Экого славного ухажера, мэм, подцепила ваша падчерица! Боже мой, да за ним понаблюдаешь — и в театр ходить не надо. Каждое утро он как штык в галерее и, если леди Серена там, мигом к ней и на остальных ноль внимания, а если ее нет, свесит голову, как побитый пес, и уходит.
Фанни была обескуражена:
— О, как я могла быть такой глупой! Никогда не думала, что люди заметят… будут говорить о леди Серене…
— Господи, мэм, да кого волнуют сплетни? — утешила ее миссис Флур. — И что плохого в том, если кто-то приударит за красивой девушкой? А нравится людям говорить об этом — пусть себе судачат.
Серена была такого же мнения:
— Фанни, дорогая, не изводи себя! Свет начал перемывать мне косточки уже тогда, когда я ездила в Лондоне на фаэтоне с высокими козлами. Мне тогда было восемнадцать, и папа плевать хотел на негодующие крики моих строгих критиков. А когда я решила, что больше не нуждаюсь в дуэнье, все в ужасе заламывали руки. И, наконец, когда я оставила Ротерхэма, меня объявили «неисправимой». Добавь к этому все остальные мои пороки, и ты поймешь, что я давала людям столько поводов для злословия, что если бы меня волновало их шушуканье, я бы давно ушла в монастырь. Более того, разве моя тетка не предупреждала тебя, что я законченная кокетка?
— Ах, Серена, не говори так!
— Но это правда, — откровенно сказала она. — Ты сама часто обвиняла меня в том, что я играю чьими-нибудь чувствами.
— Нет, никогда! Я лишь говорила, что ты обладаешь такой жизненной силой и красотой, что… что мужчины не могут не влюбляться в тебя. А ты так равнодушна к своей красоте, что не совсем понимаешь это.
— Дурочка ты, Фанни, — сурово бросила Серена. — Все я понимаю. Если привлекательный мужчина считает меня красивой… увы, таких мужчин не так уж и много! Да и мои рыжие волосы совсем меня не красят. Поэтому, если такой мужчина восхищается мною, как же мне не вознаградить его легким изящным флиртом?