Цена свободы
Шрифт:
Вилл расхохотался, нагнулся через стол к Ласку:
— Ну, зачем тебе такая косорукая? Продай, а? Я сейчас при деньгах!
«Все-таки решился!» — в отчаянии подумала Лера.
— А тебе зачем косорукая? — резонно спросил Ласк. — Она и ... — добавил хозяин такую пошлость, что Леру бросило в краску. Вилл откровенно залюбовался девочкой.
— Ну, вот я и проверю, раз у тебя такого интереса нету.
Лера метнула отчаянный взгляд на хозяина: «Не надо!»
— Так проверяй, — равнодушно отозвался тот. — Я что, против?
И Ласк снова тупо уставился в стол. Вилл радостно подскочил:
— Вот
— Не надо, пожалуйста! — закричала Лера, бросилась за стул Ласка.
— Не визжи! — прикрикнул тот.
Девочка затравленным взглядом обвела комнату.
— А куда пойти-то? — засуетился Вилл.
— А зачем идти? — удивился Крит. — Ты тут давай!
Вилл отмахнулся:
— Я в спаленку гостевую, ладно?
Ласк тупо кивнул и уронил голову на стол.
— Пошли, лапочка, — потянул Вилл девочку за руку. Та попыталась вырваться, но хватка у тэма была стальная, даром что пьян.
— Закончишь, меня позови, — глянул Крит холодными глазами. — Тоже ее попробую, раз хозяин не против.
— Да иди ты, дура! — гаркнул Вилл на упиравшуюся девочку.
Крит неторопливо встал, подошел ближе и с силой ударил Леру в лицо. Теряя сознание, она услышала:
— Сам дотащишь? Или помочь?
…Лера очнулась от прикосновения рук — твердых, вымазанных жиром, вонявших мясом. Пальцы торопливо развязали поясок и задрали рубашку до горла — вечерний воздух охладил кожу. Лера открыла глаза. Она лежала навзничь на кровати, а в полумраке комнаты над ней навис Вилл. Он торопливо стягивал с себя штаны и быстро повторял:
— Хорошая девочка, прелесть, что за девочка!
Лера попыталась одернуть рубашку и вскочить с постели, но мужчина быстро прижал ее коленом, больно надавив на живот. Девочка закричала сквозь стиснутые зубы, выгнулась и почти стряхнула с себя тэма. Колено с такой силой припечатало ее к кровати, что стало трудно дышать. Лера еле втянула в себя воздух, в глазах потемнело.
Тэм навалился грузным телом, жарко дыхнул в ухо:
— Девочка, хорошая.
Леру тряхнуло от гадливости. Зловоние изо рта Вилла, его свистящее дыхание вызывали не меньшее отвращение, чем мявшие тело пальцы. Девочка вскинула руки, уперлась Виллу в лицо. Пусть он прекратит! Пусть он прекратит дышать! Лера прижала ладони и содрогнулась от омерзения, словно давила голыми руками таракана. Она все напирала и напирала, отталкивая от себя тэма, пока Вилл не скатился на пол.
Тэм побагровел, гулко стукнулся затылком об пол и начал рвать на груди рубаху. Лера испуганно отпрянула, подтянула ноги на кровать. Вилл карябал себе грудь жесткими ногтями, хрипел и бился, хватал воздух посиневшими губами. Потом замер и вытянулся.
Девочка осторожно спустила ноги с кровати. Прикрывая глаза, обошла тэма, пошатываясь, добрела до умывальника — воды там плескалось чуть-чуть, — и тщательно вымыла руки, жалея, что не может оттереть их песком. Торопливо подхватила отброшенный пояс, туго затянула его на талии. И только после посмотрела на Вилла. Тэм был мертв — ни один живой человек не смог бы так выпучить глаза и вывалить язык. Вилл задохнулся, как и пожелала Лера.
Она спокойно вышла из комнаты, спустилась на кухню, не встретив никого в коридорах. У печи возилась Барба, да Минка задумчиво перетирала тарелки.
Девушка удивленно оглянулась:
— Уже? — вырвалось у Минки, и она тут же прикусила язык.
— Смотря что ты имеешь в виду, — прислонившись к косяку, все так же спокойно сказала Лера.
— Ну...
Дверь за спиной открылась. Через порог шагнула Фло, удивленно подняла брови.
— Тэм Вилл умер, — сообщила ей Лера.
Минка ойкнула, Фло схватила Леру за плечо и втащила за собой на кухню:
— Ты что несешь, дура?! — отвесила звонкую пощечину.
— Я говорю, что он умер. Задохнулся.
Фло втолкнула девочку в кладовую, заперла и торопливо вышла из кухни. Минка тут же приникла губами к щели:
— Ты что, убила его?! — с ужасом и любопытством спросила она.
«Да», — хотела сказать Лера, но, к счастью, инстинкт самосохранения у нее не пропал:
— Нет, конечно. Как ты себе это представляешь?
— А он, ну, это, успел?
— Нет! Минка, отстань!
Фло вернулась нескоро. Минка извелась от любопытства, но Лера молчала, а выйти из кухни без разрешения девушка не решалась.
Лера сидела, прислонившись к стене. Она устала — очень сильно, словно в одиночку выдраила все полы в доме. Руки болели, а ладони жгло огнем — сильнее, чем щеки от хлесткого удара Фло. Девочка не понимала, что произошло, но инстинктивно предпочитала не думать о случившемся. Она словно погружалась в белый туман, укутывалась в него, теряла представление о времени.
Дверь открылась неожиданно. Фло ухватила Леру за плечо жесткими пальцами, потянула:
— Марш за мной.
В малой столовой за пустым столом сидел ведун — Лера отличила его по медальону на груди. Рядом развалился Крит. Ласк, очевидно, был так пьян, что в следственную группу его не включили. Девочка с облегчением поняла, что занятый смертью приятеля Крит забыл о своем желании. Вряд ли бы у нее получилось подобное еще раз.
— Подойди ко мне! — тонким голосом приказал ведун.
Девочка приблизилась, он цепко схватил ее за волосы и притянул к себе. От ведуна пахло чем-то приторно-сладким, желто-коричневые глаза смотрели в упор. Но белый туман, плававший вокруг Леры, смягчил взгляд, он воткнулся, точно гвоздь в желе — без толку. Ведун с сожалением оттолкнул девочку.
— Пусто, как я и предполагал, — повернулся он к тэму. — Она тут ни при чем. То есть, вы понимаете, что я имею в виду. Не на этой, так на другой уважаемый тэм Вилл мог... э... перейти в мир иной. Все-таки образ его жизни…
Лера подумала, что ведун и сам не понимает причину смерти тэма, но вынужден говорить уверенно, чтобы не повредить своей репутации. Ее обвинить не рискнет — ничего криминального не увидел, а голословно — слишком опасно, мало ли как всплывет эта история, да кто проверит Леру. А так все чисто, не подкопаешься.
— Иди, — велела Фло, и Лера послушно поплелась на кухню.
От расспросов Минки отмахнулась, послушно принялась мыть посуду. Как же так получилось, что Лерино желание исполнилось? Ладошки уже не горели, а просто чесались. И это лишний раз убеждало, что именно она убила Вилла. Но почему-то ужаса от содеянного девочка не испытывала. Умом понимала, что человек мертв — плохой ли, хороший — но Лера не вправе лишать его жизни. «Я убийца», — подумала она, но даже это не взволновало. В душе ворочался белый туман.