Цена твоего молчания
Шрифт:
— Вот, держи.
В мои руки легли несколько листов с отпечатанным текстом, являя собой полностью готовый реферат.
— О-о-х, — вырывается само собой, но я быстро беру себя в руки, — спасибо!
— Не за что, — пожимает он плечами, но лицо довольное, так что я и не думаю останавливаться.
— Ага, скажешь тоже! — всплескиваю руками, едва не уронив лист, и аккуратно складываю их на краю стола, — да что бы я вообще без тебя сегодня делала? Да мне бы завтра пару влепили без разговоров, и все! Спасибо, Вов! Спасибо большое! Буду должна!
— Еще один поцелуй? —
Настроение мгновенно упало под стол.
Мои брови сошлись на переносице, а кулаки сами собой сжались, вдавив ногти в кожу до боли.
Но злость оказалась не единственным чувством. Адреналин, выплеснувшийся несколько раз за последние три часа напрямую в кровь, уничтожил чувство страха на корню. А возмущение, легкий стыд и странное предвкушение собрались в одну точку в животе, распирая изнутри.
Вова стоял так близко, что я видела изогнувшиеся в усмешке губы, легкие морщинки вокруг глаз от неподдельного веселья и хитрый прищур. А еще четко понимала, что меня дразнят.
Но было поздно.
Меня с головой затопило состояние с пометкой «море по колено».
Один удар сердца для одуматься, и я уверенно делаю шаг к парню. Но лишь для того, чтобы встав на носочки, обвить его шею руками и прижаться губами к губам в мстительном поцелуе…
Шок Владимира я ощутила в прямом смысле под пальцами — мужское тело заметно напряглось, буквально закаменев всеми мышцами. Странно, а мне почему-то показалось, что именно этой реакции он от меня и ждал. И на секунду даже почувствовала горячее удовлетворение от того, что сумела застать парня врасплох.
Но уже через полторы — приятное чувство сменилось легкой паникой. В моей голове так плотно осела недавно высказанная мысль Леси о том, что Владимир незамедлительно «подхватит» мое «начинание», что осознание необходимости продолжать самостоятельно ударило по нервам хуже бича.
Нет, само собой я уже целовалась. Не так часто и много, как большинство моих ровесниц — все же обстоятельства последних лет жизни не способствовали бурной личной жизни, но все же достаточно, чтобы не путать поцелуй в щеку с французским вариантом. Хотя, последний не особо нравился — почему-то казался негигиеничным и неловким, рождая больше дискомфорта, чем удовольствия.
Совершенно не вовремя вспомнилось, что первый поцелуй у меня был с Пашкой. Нам тогда исполнилось едва ли четырнадцать, а времени мы проводили вместе намного больше, чем сейчас. И однажды, не помню уже с чего все началось, наш разговор зашел на тему поцелуев. Амурными приключениями никто из нас похвастать не мог, но любопытство оказалось сильнее здравого смысла. Мы решили попробовать друг с другом, чисто по-дружески, в качестве эксперимента.
Вопреки ожиданиям, никакого волшебства я тогда не почувствовала. Да и позже, позволяя парням сжимать меня в объятиях после единичных свиданий, терялась в догадках, о чем же с таким придыханием говорят в книгах о любви. Да, приятно. Но не более.
С Пашкой мы больше никогда не повторяли, дружно «забыв» про этот довольно неловкий момент в наших отношениях.
Все это пронеслось в голове меньше, чем за мгновение. А я, тем временем, теряла последние остатки смелости…
Опираясь на весьма скудные воспоминания, я отдельно лизнула нижнюю губу парня, чуть интенсивнее коснулась губами верхней…
И отстранилась, уставившись в глаза Владимиру. Который по-прежнему стоял на месте, обхватив ладонями край стола. И тоже смотрел на меня в упор, изучающе и немного будто удивленно.
Молчание оказалось недолгим.
— Знаешь, Настя, — протянул парень, проведя пальцем по своим губам с таким видом, что я покраснела, — я всего мог ожидать от тебя. Но такого…
Чего?
Чего именно?
Я с нарастающим страхом перебрала в памяти наш недолгий поцелуй, скосила глаза на одежду, машинально облизнула губы, но ответов на свой вопрос так и не нашла. Или он не ждал, что я все-таки решусь? Так сам же только и делал, что напоминал и подначивал!
Я нахмурилась, собравшись высказать все, что думаю о парнях, которые сами не знают, чего хотят, когда Владимир продолжил.
И я была готова ко многому…но только не к тому, что прозвучало.
— Ты ведь совершенно не умеешь целоваться!
Что?
ЧТО???
Да как!!! Да вообще…!!!!
Из горла вырвался лишь возмущенный хрип, дополняя сжавшиеся в кулаки ладони, но парень только шире улыбнулся.
А затем его руки совершенно бесцеремонно легли мне на талию, уверенно подтаскивая мой организм целиком к себе. Я даже вдохнуть не успела, по инерции вцепившись в крепкие плечи, чтобы не упасть.
— Поэтому я передумал, — мир стремительно крутанулся вокруг оси, а я внезапно оказалась прижатой к столу телом парня, чье лицо оказалось настолько близко, что я окончательно растерялась, — меняю твое «спасибо» на «правильный поцелуй»…
Сглотнула я как-то чересчур громко…
Возмущение?
Что это такое, напомните?
В голове, как по волшебству, стало пусто-пусто, как в зале Эрмитажа ночью. Только гулкого эха не хватало для полного сходства. Эге-гей…
Широко распахнутыми глазами я смотрела, как лицо парня медленно приближалось к моему, будто в замедленной съемке. И до тех пор, пока изображение не расплылось окончательно, видела расширенные угольно-черные зрачки, практически скрывшие радужку, и легкую улыбку на красивых губах…
А последнее, что я ощутила, прежде чем его губы накрыли мои — легкий отголосок страха. Что и на этот раз будет просто приятно. Что легкая дрожь предвкушения, разгоревшаяся внутри, сменится гулким разочарованием. И пряное напряжение где-то под ребрами исчезнет вместе с гулким выдохом, так и не став чем-то большим…
Глаза закрылись само собой, а ожидание стало просто невыносимым. Владимир не производил впечатления парня, который страдает неуверенностью или нерасторопностью. И я была уверена, что поцелуй получится напористым…почти агрессивным. Так уверена, что сбившееся дыхание наглядно продемонстрировало степень моего удивления…