Цена Веры
Шрифт:
На посадочной площадке их ждал мужчина. Он был слишком юным и тощим, его ладони были слишком велики для его рук, а из-за неудачно перекошенного лица казалось, что весь мир его постоянно пугает. Драконий принц Юнь был болезненным мужчиной – часто болел и страдал от разнообразных прискорбных расстройств, включая лицевой тик. Из-за болезней он не принимал участия в войнах других принцев, и поэтому постоянно проживал во дворце Соромо – единственный Драконий принц, которому была предоставлена такая роскошь.
Дракону принца Юня и было поручено нести герольда, чтобы привезти Танкуила. И, хотя арбитр и рад был скорости полёта назад в столицу, но его не так радовало само путешествие – слова "ужасное потрясение" лишь приблизительно могли передать этот опыт. Но теперь Танкуил был на месте и почувствовал неотложную необходимость срочно повидать Джеззет.
– Благодарю вас, принц Юнь, – сказал Танкуил, с трудом поднимаясь на ноги и стараясь заставить колени не подгибаться. Драконий герольд соскользнул со спины дракона и встал рядом с Танкуилом.
– Интересно, понимает ли оно меня, – продолжил Танкуил, кивая в сторону дракона.
– Он не "оно", и отлично вас понимает, – сказал Юнь оскорблённым тоном, и его передёрнуло, словно от боли.
– Я прошу прощения, – сказал Танкуил и повернулся к дракону. – Спасибо.
Зверь ответил молчанием и проницательным взором, от которого Танкуил едва не опустил глаза в землю. Потом дракон отвернулся, сделал несколько маленьких шагов вперёд и положил голову на землю перед принцем Юнем. Тот протянул руки и обнял массивную квадратную голову создания.
Танкуил почувствовал руку на плече, и Драконий герольд мягко повёл его прочь.
– Для дракона необычно так долго находиться вдали от принца. – Это было единственное объяснение, которое герольд предоставил, подталкивая Танкуила в сторону лестницы, ведущей с балкона.
– Я хочу немедленно увидеть Джеззет Вель'юрн, – сказал Танкуил со всей убедительностью, на которую был способен. Во время полёта на спине дракона, он не осмеливался спросить герольда, каковы выдвинутые ей обвинения, и по окончании путешествия – которое, по его подсчётам, длилось целый день, – он знал ничуть не больше. Неизвестность раздражала, если выражаться очень мягко.
– Императрица сначала желает видеть вас.
Танкуил почувствовал, как челюсть стиснулась от злобы, закипавшей глубоко внутри.
– Мне насрать, чего хочет ваша императрица. Вы отведёте меня к Джеззет немедленно…
– Или что? – спросил герольд, по-прежнему шагая впереди Танкуила и не трудясь даже посмотреть назад, проверить, идёт ли за ним арбитр. – Вам не помешало бы прислушаться к её требованиям, арбитр. Она держит в руках жизнь вашей женщины и плохо реагирует на угрозы, оскорбления или принуждение. Не пытайтесь использовать на ней свою магию.
Танкуил отлично знал, что угрозы, оскорбления и принуждение считались едва ли не единственными инструментами в распоряжении арбитров. И поскольку императрица являлась монаршей особой, она была свободна от любых подозрений или допросов агентов Инквизиции. Лишь инквизитор мог бы допрашивать маленькую правительницу, и это, скорее всего, положило бы начало войне, которую ни Сарт, ни Инквизиция не могли себе позволить. Армии Драконьей империи были разрозненными, каждая фракция подчинялась своему принцу, но если бы императрица оказалась под угрозой, то все они вмиг бы объединились, и против этой силы не выстояло бы ни одно королевство в известном мире.
– Лучше бы всё прошло быстро, – проворчал Танкуил, решив последним словом добиться хотя бы такой жалкой победы.
– Это займёт столько, сколько потребуется, – ответил герольд раздражающе нейтральным тоном.
– И сколько же это займёт, интересно.
– Сай ам, ча ам.
Танкуил стиснул зубы, но больше ничего не сказал, лишь в тишине шёл за герольдом по тёмным коридорам.
Что-то в этом каменном плавающем городе тревожило Танкуила. С лодками ещё можно было смириться, хотя ему всегда не нравилось быть окружённым со всех сторон таким количеством воды, но мысль о плавающем городе была за гранью его понимания. Он прожил здесь почти шесть месяцев с частыми поездками в близлежащие поселения, но так и не привык. Ему всё время представлялось, что город раскачивается из стороны в сторону, и поэтому у Танкуила не получалось ходить по прямой.
Ещё до того, как он отправился на последнюю охоту на ведьм, даже до последней ссоры с Джеззет, он решил, что пришло время что-то менять, время убраться подальше от проклятого города. Арест Джез лишь убедил его, что и в самом деле настало время уезжать. Они оба всегда хотели увидеть дракона, но сейчас, увидев, Танкуил понял, что предпочёл бы оставить этих существ для легенд и фантастических разговоров в тавернах. В реальности эти чудища были громкими, вонючими, тревожно умными и опасными – ничего опаснее он раньше не видел. Он знал: чистой удачей было то, что во встрече с драконом принца Наарска он дожил до момента, когда прибыл герольд.
Они дошли до огромных дверей зала. По правде говоря, те были чуть толще листов бумаги, и Танкуил не понаслышке знал, как мало уединения они дают. Герольд повернулся к нему со странным выражением лица.
– Арбитр, ей больно. Я бы посоветовал… осторожность и терпимость.
Танкуил чуть не спросил Драконьего герольда Травайна о преступлении Джеззет. Они долго путешествовали вместе, и за всё это время почти не говорили. Танкуил слишком боялся задавать вопрос, поскольку герольд мог обидеться и сбросить арбитра со спины дракона. Они летели довольно высоко, а Танкуил так и не научился махать руками достаточно быстро для полёта.
Герольд раздвинул двери и вошёл внутрь, а Танкуил последовал за ним в огромный зал. Он насчитал шестнадцать Драконьих рыцарей, и с учётом их подготовки, их, скорее всего, было достаточно, чтобы убить его шестнадцать раз, скажи он неверное слово. Четверо стояли наготове у дверей, наблюдая и ожидая. Ещё двенадцать стояли поблизости от помоста с троном из костей дракона. Императрица сидела на троне, суровая и неподвижная, в громоздких парадных одеждах и с бесстрастным выражением лица, по которому невозможно было хоть что-то прочитать. Позади неё развалилась дракониха, матриарх, и Танкуил не мог ничего с собой поделать – её размер повергал его в благоговейный страх. Прошёл всего лишь один день с тех пор, как он сражался с драконом Наарска и едва не умер, хотя казалось, это было давным-давно. Эта дракониха размером была раза в полтора больше, и, решил Танкуил, в полтора раза опаснее.