Цена жизни
Шрифт:
– Родной!- Она крепко обняла его, а я стояла рядом и улыбалась. Как только женщина отпустила сына, она повернулась ко мне и тоже крепко обняла.- Спасибо, что привела его домой.
– Пожалуйста,- удивленно пискнула я. Рик только посмеивался, глядя на это.
Тут из глубины дома вышел отец Рика. Это можно было понять по их внешнему сходству. Мужчина подошел к сыну и тоже обнял его. Я была так рада за них. Их семья снова стала цельной.
– Ну и меня обними тогда,- к нам вышел парень, похожий на Рика,
– Джек!- Рик рассмеялся и продолжил обнимательную карусель.- Мам, пап, Джек, хочу вам представить человека, благодаря которому я жив и нахожусь сейчас здесь. Это Вивиан.
От взглядов, наполненных благодарностью, я не знала, куда деться. Ну, Рик, удружил!
– Вив, это мои родители – Карен и Стивен Эйден. А это…
– Я сам! Джек, брат этого здоровяка,- подошел ко мне парень. Я пожала ему руку, а сама повернулась к Рику.
– Ты не говорил, что у тебя есть брат.
– Да как-то не пришлось к слову.
– Врет,- с улыбкой заметил Джек.- Боится, что уведу.
А вот от этих слов я покраснела. Черт, они неправильно все поняли! Я же не…
– Ты? Уведешь?- Усмехнулся Рик.- Я тебя умоляю, ты велик увести не можешь!
– Скажи, Джек, ты тоже умеешь готовить, как Рик?- Приняла я правила игры.
– Нууу…я могу заказать в ресторане!
– Тогда прости, у тебя нет шансов. К тому же мне постоянно надо напоминать, чтобы я не забыла выпить таблетки, не забыла обуться, выходя на улицу.
– Ты можешь забыть обуться?- Удивился парень.
– Не далее, чем вчера,- улыбнулся Рик.- Поймал ее уже у двери.
– Что же мы стоим в коридоре, пойдемте ужинать, все стынет!- Мать семейства помахала руками, чтобы мы пошевеливались.
Рик проводил меня к столу и посадил рядом с собой. Я видела, что у семьи Рика много вопросов, но они не задают их – терпят, ждут, когда сам расскажет. Не хотят спугнуть. Понимаю. Они же, как по минному полю сейчас – одно неверное слово может привести к непредсказуемой реакции. Да, не только Рик тяжело переживал все. Семья тоже страдала.
– Вивиан, Рик сказал, что ты сейчас на восстановлении, щадящая диета. Я приготовила все, что тебе можно.
– Спасибо огромное. Не хотела так утруждать вас.
– О, что ты! Какие трудности? Я рада, наконец, собрать за столом всю семью. Рик, милый, поухаживай за девушкой.
– Да я и так собирался.
Он положил мне понемногу почти из каждой тарелки. Не уверена, что смогу съесть столько! Но попробую обязательно, хотя бы из уважения к хозяйке, которая старалась.
Все оказалось очень вкусным! Мне определенно, стоило поучиться у нее готовить!
– Карен, а вы повар? Ну, по работе.
– О, нет, милая, я детский доктор.
– Правда? Чудесная, наверное, работа?
– Да. Каждый день работаешь с малышами,- тут я вспомнила о том, что Рик
– А я юрист.
– Да? Никогда бы не подумала! И нравится?
– Понятия не имею,- улыбнулась я.
– Еще не решила?
– Нет, просто не помню. У меня после аварии амнезия. Рик помогает мне освоиться.
– Ох, мне так жаль! Ты вообще ничего не помнишь или какой-то период?
– Вообще.
– Кроме меня,- напомнил о себе Рик. Внимание семьи перешло к нему, а потом снова ко мне. С удивленно-вопросительным оттенком.
– Да, так получилось.
– А твои родители?- Моя улыбка угасла, и мать Рика это заметила.
– Их я не помнила. Они приехали в больницу, и мы познакомились снова.
– Ужас какой!
– Лучше и не скажешь,- но мы в этот момент называли ужасом разные вещи.
– Ты сейчас живешь с ними? Привыкаешь?- Карен с тревогой смотрела на меня.
– Нет, Вив живет со мной. Я забрал ее,- семья мужчины внимательно смотрела на сына, не совсем понимая данную ситуацию.
– В смысле забрал?
– Из больницы, у родителей. Увез, как только ее выписали.
– А…ее родители в курсе, где она?
– Нет, иначе уже заявились бы.
– Понимаете, мои родители не такие, как вы,- я решила пояснить бедной женщине все, пока она не надумала ничего страшного.- Они…не любят меня.
– Да как же так? Не любить своего ребенка. Может, тебе кажется? Родители не всегда такие, какими их видят дети. Не всегда находится понимание. Но это не значит, что родители не любят.
– Вы не знакомы с моими. Их больше волновали сорвавшиеся переговоры, чем то, что их дочь пережила клиническую смерть и теперь ничего не помнит.
– Господи Иисусе! Милая, ты в порядке? Сейчас ты как?
– Сейчас хорошо. Силы еще не полностью восстановились, а в остальном хорошо.
– А насчет твоих родителей – может, ты не так все поняла? Может, они были в шоке, знаешь, ситуация…
– Нет, мне все высказали там, в палате. Ясно и конкретно. Что я разочарование, делаю все им назло, и теперь они ждут от меня строго подчинения, иначе вышвырнут на улицу без цента в кармане,- я произнесла это почти без эмоций. Лишь с легкой грустью.
– Да как же можно? Что ж это такое?
– Это мир больших денег, насколько я поняла.
– А они, если узнают, что ты у моего сына…,- она волновалась о Рике. Я могла это понять.
– Мам…
– Нет, все хорошо, я понимаю. Пусть только попробуют. Те, у кого счет с большим количеством нулей, пекутся о своей репутации. Но ничего так не портит репутацию, как дочь, которая открыто – через таблоиды – рассказывает неприглядную историю о родителях. Если придется, я сделаю это. Но надеюсь, что личного разговора с внушением будет достаточно.