Цена
Шрифт:
ВИКТОР. Ладно, какая разница. Мне как-то всё равно.
УОЛТЕР(уловив едва различимый упрек). Нет, это же отлично, просто замечательно. (Садится. Небольшая пауза). Мы не совсем понимаем друг друга, не так ли?
ВИКТОР(с ясно видимой жаждой противостоять улыбке УОЛТЕРА). Мне немножко не понятно, Уолтер… да.
УОЛТЕР. Что непонятно?
ВИКТОР медлит с ответом.
Да
ВИКТОР. Ладно. Приведу только один пример. Я звонил тебе в понедельник, во вторник, сегодня утром еще раз.
УОЛТЕР. Я уже все объяснил.
ВИКТОР. Но я же звонил не просто так. Твоя эта сестра, она разговаривала со мной, словно я чума или что-нибудь еще. Это так унизительно!
УОЛТЕР(странным голосом, он очень огорчен). Мне жутко неудобно, ей не следовало этого делать.
ВИКТОР. Знаю, Уолтер, но не могу представить, чтобы такой тон был ни с того ни с сего.
УОЛТЕР(теперь он видит глубину возмущения ВИКТОРА). О нет, она часто не в духе. И я никогда её не настраивал по отношению к тебе.
ВИКТОР молчит, слова УОЛТЕРА его не убедили.
Ты что, мне не веришь? Мне правда неудобно. Дел было по горло — оттого всё так и получилось.
ВИКТОР. Ты спросил — я ответил.
УОЛТЕР. Да, верно. Но понял по-своему. (Небольшая пауза. Его напряжение усиливается, но он бравирует). А теперь о налоге. Он согласился оценить это в двадцать пять тысяч. (Делая усилие). Хочешь — с радостью отдам тебе все, что на этом выгадаю.
Небольшая пауза.
ЭСТЕР. Двенадцать тысяч?
УОЛТЕР. Сколько получится.
Пауза — ЭСТЕР медленно переводит взгляд на ВИКТОРА.
Тебе должно быть скоро в отставку, не так ли?
ЭСТЕР(взволнованно). Можно было уйти и сейчас, но он все решает, что дальше.
УОЛТЕР. О-о… (ВИКТОРУ — его смущение теперь заметно довольно ясно). Значит, сумма будет очень кстати, так?
Вместо ответа ВИКТОР лишь удостаивает его взглядом.
А мне она не нужна — и в этом все дело. И, по правде говоря, я давно собирался тебе об этом заявить.
ВИКТОР. Почему это?
УОЛТЕР(неожиданно, со странным коротким смешком протягивает руку и трогает ВИКТОРА за колено). Но не будь же таким подозрительным!
ВИКТОР. Просто я пытаюсь понять что к чему, Уолтер.
УОЛТЕР. Так, хорошо. Отлично.
Небольшая пауза.
Потому что пришло время друг друга понять. Только и всего.
Небольшая
ВИКТОР. Знаешь, Уолтер, я ведь несколько раз звонил тебе еще до этой истории с мебелью — года три назад.
УОЛТЕР. Я был болен.
ВИКТОР(удивленно). О… Но сколько раз я просил передать, что звонил.
УОЛТЕР. Я был очень болен. Лежал в больнице.
ЭСТЕР. Что с тобой было?
УОЛТЕР(после небольшой паузы, как если бы он был не очень уверен, стоит ли это говорить). Нервы не выдержали.
Небольшая пауза.
ВИКТОР. А я и не знал.
УОЛТЕР. По правде говоря, я только начинаю входить в курс дела, ведь перерыв длился почти три года. (С желанием показать, что все в порядке). Но я даже благодарен за это судьбе — никогда не был счастливее, чем сейчас.
ЭСТЕР. По-моему, ты стал совсем другим.
УОЛТЕР. По-моему, Эстер, тоже. Я по-другому живу, по-другому думаю. Живу теперь в небольшой квартирке, и у меня нет больше этих… богаделен.
ВИКТОР. Каких богаделен?
УОЛТЕР(к нему возвращается довольство собственным поведением). О, у меня было три богадельни. Вы же знаете, как на стариках делают капиталец их нуждающиеся безрассудные дети. Как они пытаются избавиться от родителей — это просто фантастика! Но теперь я с ними покончил, и половину своего времени провожу сейчас в городских больницах. И, скажу вам, — я живу! Впервые в жизни. Я практикую — и это все. (Пытается расположить к себе улыбкой). Иногда, конечно, ограбишь какого-нибудь миллионера, но это так, чтобы самому хватало, правда. (Здесь его исповедь пока заканчивается, и он ожидает реакции ВИКТОРА).
ВИКТОР. Что ж, это должно быть здорово.
УОЛТЕР(пытаясь ухватиться за это минутное одобрение). Вик, я хочу, чтобы мы поговорили подольше, так много хочется тебе сказать… (Дело идет не так, как бы ему хотелось, поэтому он должен вдохнуть в свои чувства дополнительную энергию). У меня ведь никогда не было друзей — впрочем, ты это знаешь. Всё происходит как-то постепенно. Когда начинаешь — хочешь быть лучшим, а для этого нужно быть одержимым. Надо столько знать, а времени так мало. И для этого убираешь все лишнее… (Улыбается). Включая людей. И, конечно, приходит час, когда понимаешь, что не ты в жизни делаешь что хочешь, а жизнь что хочет делает с тобой. Становишься чем- то вроде инструмента, инструмента, который извлекает из людей деньги, а из мира — славу. И так дуреешь. От власти. Думаешь, что раз ты можешь наводить страх, люди будут тебя любить. И думаешь, что и ты их любишь. А на самом деле остается один лишь страх. Однажды под большим кайфом я очнулся на полу посреди собственной гостиной, а в руке был нож: я хотел убить свою жену.