Ценный
Шрифт:
— Ты нашел подходящее место, куда бы меня сводить?
— Да, — коротко отвечает он.
— Мы же не сами охотимся на дичь и готовим ее, не так ли?
Я скорчила ему гримасу. К моему удивлению, он издает короткий смешок, прежде чем остановиться и вернуть отсутствующее выражение на свое обычное место.
— Это не так. Но я просто не смог бы пойти в один из тех снобистских ресторанов, где подают одну горошину на ложке.
Из моего горла вырывается смешок.
— Горошину на ложке? Ты говоришь по собственному опыту? Потому что это
Генри не отвечает на мой вопрос.
— Это место называется «Мясной домик Марио», и его очень недооценивают.
— Никогда о таком не слышала, — я пожимаю плечами, немного съеживаясь при упоминании названия. — Все-таки это большой город.
— Слишком большой, — размышляет Генри. — Ничего похожего на причудливый и уютный Порт-Провиденс.
— Совсем ничего.
Я изучаю его лицо.
— Ты уже скучаешь по дому и ненавидишь это место?
Я перестраховываюсь.
— Компания не такая уж и дерьмовая, — предлагает он.
Я хлопаю себя по колену.
— Что ж, зови меня счастливчиком. Моя компания на шаг впереди полного дерьма.
Генри коротко кивает, и уголок его рта приподнимается.
— Так точно, мэм.
Проехав еще несколько миль, я понимаю, что мы направляемся довольно далеко к окраине города, подальше от океана, а значит, и от всех хороших ресторанов, на мой взгляд. Это не та часть города, которая славится своей кухней. Надеюсь, Мейсон, консьерж, знает, что делает. Когда мы подъезжаем к ресторану, все в этом месте напоминает мне о Генри, и я не могу удержаться от смеха.
— Ты серьезно?
Генри заглушает двигатель и выходит из джипа, ничего не ответив. Я наблюдаю в зеркало, как он подходит к моей двери.
— Над дверью изображен череп оленя, — замечаю я, беря его за руку и спрыгивая на землю.
У него такие приятно шершавые ладони.
— Правильно. Это череп оленя, — подтверждает Генри, как будто это самый обычный предмет декора, который он когда-либо видел, что, черт возьми, вероятно, так и есть.
Но это не все, что кажется здесь неуместным. Стулья сделаны из старых бочек, стены — из гофрированной жести, а столы сделаны из чего-то похожего на старинные деревянные двери.
— Ты уверен насчет этого места? — шепчу я.
— Очень, — подтверждает он с полной уверенностью.
Официантка провожает нас к нашему столику, который находится в глубине зала и спрятан для максимального уединения. Я была немного эгоистична, желая потратить деньги на что-нибудь изысканное, но, признаюсь, это больше по вкусу Генри. В конце концов, он гость. В меню, как и следовало ожидать, блюда на гриле. Когда мы вошли, я сразу почувствовала этот запах. Но, честно говоря, пахнет просто потрясающе.
Мы заказываем что-то под названием «мясная тарелка с большой задницей», без шуток, это действительно название в меню. Затем каждый из нас заказывает по паре блюд на выбор: взбитый сладкий картофель, запеченную фасоль, листовую капусту, запеканку из зеленой фасоли, макароны с сыром,
— Есть ли шанс, что ты захочешь осмотреть какие-нибудь местные достопримечательности? — решаюсь задать вопрос и делаю глоток чая со льдом.
Я понимаю, что Генри не очень-то любит путешествовать, но мне бы не хотелось отказываться. Как я и ожидала, он выглядит смущенным этим вопросом, что не так уж и необычно для него. И все же, то, как он ерзает на стуле, заставляет меня задуматься, о чем он на самом деле думает. Когда он не отвечает, я продолжаю в том же духе.
— Променад на Венис-Бич — это круто. Мы могли бы взять урок серфинга на пляже Малибу, посетить обсерваторию Гриффита или красивые сады в Гетти-центре. Если тебе совсем не по себе, мы могли бы прогуляться до вывески «Голливуд». В первые несколько недель моего пребывания здесь Бет показала мне все эти места, и я была поражена красотой Калифорнии. Это совсем не то, что Нью-Йорк.
Генри просто смотрит на меня и потягивает свою колу. Тогда ладно. Вместо этого мы обсуждаем его поход в ресторан, пока официантка не приносит еду. Стол внезапно заполняется небольшим угощением. Я накладываю себе на тарелку и откусываю первый кусочек свиной отбивной в кленовой глазури, которая тает у меня во рту.
— О Боже, — простонала я, когда вкус блюда коснулся моего языка.
Кажется, Генри это понравилось, и он улыбнулся моей реакции.
— Тебе нравится? — спрашивает он.
Я никогда не видела, чтобы он выглядел полным надежды.
— Это удивительно. Поблагодари от меня твоего консьержа.
— Это не Мейсон нашел это место, — сообщает он.
На его лице появляется выражение сожаления? Генри — настоящая загадка.
— Тогда кто же это сделал? — спрашиваю я.
Он ерзает на стуле, на мгновение замирая, словно решая, говорить или нет.
— Я бывал здесь раньше, — говорит он безразличным тоном, как будто это самая безобидная информация, которую он мог сообщить.
Я настолько ошеломлена его словами, что перестаю жевать и грубо проглатываю еду.
— Ты раньше бывал в Лос-Анджелесе? — выдыхаю я.
Его губы сжимаются в тонкую линию, и он кивает.
— Не только в отпуске, но и я… Я здесь вырос, — услышав это откровение, я со стуком кладу вилку на стол.
— Ты вырос в Лос-Анджелесе?
— Да, все откуда-то родом.
Его тон внезапно становится нетерпеливым, как будто его беспокоит эта информация. Я жду в ошеломленном молчании. Я не хочу совать нос в чужие дела. В конце концов, он мог бы просто солгать и сказать, что это место нашел его консьерж.
Я думаю, он действительно хочет открыться, хотя ему явно тяжело делиться. Единственное, что сейчас нужно сделать — это сохранять спокойствие. Я откусываю еще кусочек этого невероятного блюда, особенно сладкого картофеля со сливками, который тает у меня во рту. Похоже, моя тактика срабатывает, потому что Генри начинает снова.