Цепные псы Империи
Шрифт:
– Посол ожидает вас, господин Строгофф.
Я прошел по выложенной желтым кирпичом аккуратной дорожке мимо подстриженных кустов, ухоженных деревьев и почти настоящего английского газона к высоким ступеням роскошного трехэтажного особняка. Здание было, скорее, российской архитектуры, но над ним гордо развевался паукообразный флаг Соединенного Королевства. На входе меня любезно встретил сам посол:
– Рад, что вы приняли мое приглашение, сэр. Прошу вас, проходите. Здесь у нас настоящий уголок старой доброй Англии. Вы сможете вернуться в лоно западной цивилизации и отдохнуть
Меня это задело. Не то чтобы я был с ним не согласен, вовсе нет, во многом наши мнения совпадали. Просто я не видел причин лишний раз пинать ту страну, где волей судьбы тебе доверено блюсти интересы матери-королевы. Но, как известно, «Британия превыше всего!», а значит, спорить не о чем…
Мы прошли в дом, где в обеденной зале был накрыт роскошный стол. Горели свечи, сверкали серебряные приборы, тарелки блистали белизной. В высоких стеклянных графинах стоял коньяк и джин. Стены были украшены блистательными картинами Тернера и отличными гравюрами на тему колониальных походов. На специальных подставках стояли бело-голубые китайские вазы.
Двое вышколенных служанок и высокий дворецкий замерли в ожидании. Я действительно почувствовал себя в Лондоне.
– На правах хозяина, прежде чем мы сядем за стол, позвольте представить вам свою дочь, леди Челлендер.
– Для вас просто Энни! – из соседней комнаты решительным шагом вышла рыжеволосая красавица, в которой я даже не сразу узнал…
– Господи, это вы?!
– Ну, Господом меня еще не называли, – с сомнением протянула девушка, пряча улыбку. – Лучше просто Энни. Уверяю вас, этого будет более чем достаточно.
Так глупо я еще никогда себя не чувствовал. Как можно было не запомнить ее фамилию?! Не провести параллели, не соединить оборванные концы и в упор не видеть очевидного?! Я идиот…
– Так вы знакомы? – удивился отец моей спасительницы.
Я кивнул:
– Да, мы не имели чести быть представлены друг другу, но волей судьбы столкнулись на борту судна «Оливер Кромвель», доставившего меня в Россию. Мисс Челлендер была очень любезна…
Посол, не скрывая некоторой отцовской подозрительности, вполне понятной в сложившейся ситуации, выслушал наш короткий рассказ. Побагровел, сдвинул брови, а потом вдруг махнул рукой, неожиданно рассмеялся и пригласил всех за стол. Нас было только трое, и должен признать, что ужин оказался совершенно великолепным, в стиле пиршеств лучших лондонских ресторанов!
Прозрачный бульон с яйцом, утка в кисло-сладком соусе, шотландский пастуший пирог, идеально прожаренный ростбиф с запеченным картофелем, поджаренный хлеб, превосходное французское вино.
Говорили на английском. Сначала о погоде, как и положено в застольной беседе, потом о новостях мировой политики, деликатно не касаясь острых тем участия в ней Российской империи. Сэр Эдвард находился на посту полномочного посла Британии в Санкт-Петербурге уже больше десяти лет, и его рассказы о службе были необычайно интересны. К тому же он явно знал мою родину даже лучше меня…
Мисс Энни была необычайно оживленной, много шутила и счастливо смеялась. Она и не скрывала, что была рада нашей неожиданной встрече, хотя, по-моему, несколько преувеличивала мою роль в этом событии. Боюсь, девушка искренне верила, что я все эти дни искал только ее и мой визит связан в первую очередь с непременным желанием вновь ее увидеть, а не с какими-то иными причинами.
– А теперь, пожалуй, десерт, – хозяин дома хлопнул в ладоши, и перед нами поставили великолепный цейлонский чай, сливки, печенье и пудинг, посыпанный шоколадной крошкой. – Если позволите, молодой человек, кофе и сигары будут поданы в мой кабинет. Нам есть о чем поговорить, верно?
– Благодарю вас, – так же учтиво поклонился я.
В конце концов, меня пригласили не ради ужина и определенные ответы должны были быть получены. Мисс Энни явно была разочарована предложением папеньки, но, как настоящая дочь своей страны, постаралась ничем этого не проявить. Она лишь скромно выразила надежду, что ее общество не было мне в тягость и отныне я буду чаще посещать их скромное жилище.
– К сожалению, в самое ближайшее время мне предстоит вернуться в Лондон. – Я умудрился не давать девушке опрометчивых обещаний и проследовал за сэром Эдвардом в его рабочий кабинет, расположенный на втором этаже. Энни возмущенно фыркнула и пристукнула каблучком; похоже, эта рыжая болтушка всерьез считала себя такой уж неотразимой.
Посол пропустил меня первым, широким жестом предлагая кресло у распахнутого окна, справа от большого солидного стола. На нем стояли роскошные часы известной фирмы «Брегет»: медная скульптурная композиция изображала обнаженного Геракла, разрывающего пасть Немейскому льву. Между львом и героем греческих мифов находился аккуратный циферблат в позолоченной оправе.
Небольшой стопкой высились бумаги, слева красивый письменный набор, две чернильницы и штук пять перьев, курительные принадлежности и темная бутыль французского дорогого коньяка.
– Итак, кофе или?.. – хозяин выразительно подмигнул в сторону бутылки.
В тот момент мне показалось, что ему просто необходимо выпить для храбрости. Я решил поддержать его, кивнув. Сэр Эдвард быстро наполнил два широких бокала, протянул один мне и, опустившись в кресло за столом, сделал долгий глоток. Я лишь слегка пригубил янтарный «напиток королей», предпочитая хоть как-то сохранить трезвую голову.
– Что ж, молодой человек, я знал, что рано или поздно вы придете за мной, – посол игнорировал мой удивленный взгляд. – Ну, быть может, не вы лично, а любой другой из вашей стаи. Так ведь, господин Строгофф? Или позволите называть вас просто Цепной Пес, ха-ха…
– Что вы знаете о смерти моего отца? – привстал я.
– Сядьте! – он чуть повысил голос, быстро доставая откуда-то маленький пистолет и наводя на меня ствол. – Поверьте, за все долгие годы, проведенные в вашей варварской стране, я привык быть готовым ко всему. Нет смысла скрывать, мы были знакомы с вашим батюшкой. Он не раз вмешивался в планы британской политики и совал свой нос куда не следует. Знай об этом государь Александр, Его Величество первым делом приказал бы посадить его в дом умалишенных! И это давно следовало бы сделать!