Цепные псы
Шрифт:
— Ага. — ухмыльнулся Лапоть. — Проняло? Я же говорил, что она настоящая. И кровь настоящая. Не сомневайся. У других так не торкает.
— Какая кровь?
— Сзади.
Пал перевернул карточку и действительно нашел там пятно бурой краски.
— И что? — Тропов поднял удивленный взгляд.
— Да ты не понял. Это реально икона Мары. — зашипел парень. — Последние секунды. Черепах удачно снял. Мне просто повезло, что я знал, где разжиться хорошей фотобумагой. Вот и вырвал парочку. Это последняя с ЕЕ кровью. Для себя берег, но боюсь. За нее и прирезать могут. Потому проще продать, чем шкурой рисковать. Не смогу защитить.
— Стоп! — осадил Лаптя Артем. — Не части. Что за Мара? Что
Перед выходом Прохор просветил в кое–каких сложностях экономики. Основной валютой Улья служили патроны и потроха мутантов. На Востоке спораны стоили дорого. Патронов тут хватало из–за торговли муров с внешниками, а вот серьезных мутантов куда меньше. К центру ценовая политика выравнивалась, а вот уже на Западе наоборот патроны становились куда дороже. Особенно крупные и непростые. Так что десять споранов за фотку голой бабы еще и в стиле садо–мазо — это развод чистой воды. На экранах Обители сейчас видеоряд и то жестче.
Лапоть тем временем завис. Сначала обиженно насупился, потом резко расслабился и заухмылялся.
— Да ты не в теме. Погоди! — сорвался паренек и куда–то усвистел.
Пал хмыкнул и продолжил трапезу, благо еда выше всяких похвал. Даже странно, что такого придурка пустили в столь приличное заведение. Но проследив глазами кажется понял, как тот здесь оказался. Он, скорее всего, из обслуги, потому как бармен–кваз что–то ему рыкнул в спину и тот угодливо закивал. Подхватил какой–то короб и понес за стойку. Хм… может он тут не только ящики таскает? Среда муров чем–то похожа на зоновскую, но наверняка и тут есть любители молодых мальчиков. И все же Лапоть вернулся спустя десять минут, когда Артем уже насытился и ковырялся в тарелках больше для удовольствия. Смакуя каждую ложку. В руках он держал серьезный планшет. Из тех, что к уху не приложишь и легко спутаешь с телевизором.
— Вот. — всучил он Палу девайс. — Смотри.
Пал все же заинтересовался. Парень настойчиво хотел толкнуть свой товар и не канючил, снижая цену, а пытался убедить в качестве. Это, по меньшей мере, странно. Потому Тропов взял планшет с уже включенным видеорядом и всунул в ухо наушник.
И тут же про себя хмыкнул. Не зря Лаптя не прогнал. Он узнал интерьер этого же зала. Только вместо бармена за стойкой пара квазов с пулеметами и галдящая толпа вокруг арены. Но заинтересовало его другое — ракурс съемки. Видео смонтировали и он за первые несколько секунд понял, что снимали на камеры внутренней безопасности и даже смог вычислить их положение. Его сейчас точно видят хозяева этого вертепа.
У стойки крутился низкорослый то ли татарин, то ли казах. Что–то не слишком азиатское, но и не явно европейское. Зал гудит как растревоженный улей. И тут наступает тишина. Гробовая. Ракурс меняется и появляется девушка в сопровождении еще парочки квазов.
Ого! А у девчонки явно глубочайший ПТРС, из которого не каждый мозгоправ вытянет. Пал уже видел такое у ребят, что прошли жесть горячих точек. У тех, кто возвращался с поля боя, прикрываясь кишками своих товарищей от снующих по небу дронов артнаводки.
Та же искренне счастливая улыбка и взгляд смотрящий сквозь все вокруг. Видящий нечто свое и недостижимое нормальным людям. Даже в наряде из красных ремней и с кокетливыми рожками на голове она не выглядела чертовкой. Эта улыбка поражала нежностью и теплотой.
Татарин оживился, заухмылялся, но потом как–то сник. Огляделся. Ему явно не понравилась реакция зала. Про него все забыли, уставившись на девушку. Та же медленно и величественно прошлась по залу, провела рукой по стойке. Коснулась квазов и те заметно вздрогнули. Татарин зло оскалился, слитным движением достал из–за плеча и метнул нож. Сталь пригвоздила ладонь девушки к столешнице, но та даже не вздрогнула. Это еще сильнее взбесило мужика. Он бросился в атаку, производя захват и залом руки. Но тут его ждал облом. Девчонка неожиданно провела грамотную серию ударов. А вот улыбка с ее лица пропала. Теперь она похожа на ту, что изображена на «иконе» Лаптя. Красивое, но слишком перекошенное от ненависти лицо. Зал взвыл, но подался назад.
Что странно, последний удар девушки пришелся в пустоту. Противник просто пропал. Зато девушку невообразимым образом швырнуло на стойку. Она так и застыла в интересной позе. С ее тела сползали алые ленты и тут же сменялись струйками крови из десятков неглубоких порезов. Когда мужик появился в поле зрения, Тропов осознал, что руки девушки жестко прибиты к поверхности.
Казалось бы все кончено и победитель мерзко так улыбается. Но тут девчонка ломает ножи и разворачивается. Упирает взгляд в противника. Мужика, уже стянувшего брюки для акта насилия, отшатывает. Он пытается отступить от жертвы, но нелепо падает на задницу. Встать даже не пытается, а так и ползет спиной вперед. Девушка медленно идет следом, не сводя с него взгляда. Толпа расступается как море перед Моисеем. Мужик нелепо елозит руками в поисках непонятно чего, но тут вытаскивает из голени ботинка нечто маленькое. Судя по тому, что направил на девушку — это миниатюрный ствол. Но выстрела не последовало. Вместо этого мужик тонко завыл, так что даже у Тропова пробежали мурашки по спине, а затем вышиб себе мозг. Сработал ствол хорошо, так что даже толпу ошметками окатило.
Девушка тут же подняла ствол и счастливо улыбнулась. Словно отличную игрушку нашла. А потом просто рухнула на пол. Тут же десяток квазов ввинтился в толпу, отсекая опешивших муров от тела. На этом видео закончилось, а Тропов откинулся на спинку и вопросительно посмотрел на Лаптя.
— Ну и что я должен тут увидеть? Бой как бой. Дары Улья и не такое могут.
— Чего? — натурально округлил глаза Лапоть. — Дары?
— Ну да. — небрежно ответил Пал.
— Мара меньше месяца в Улье. — даже с какой–то обидой в голосе набычился паренек. — Родилась на западе и сюда чуть ли не на своих двоих дошла. Ее Спидди там взяла. Так она еще в поездке привалила половину группы, а потом тут ее и прирезала. Прирезала клокстопера! Я сам труп Спидди тащил на разборку к вашим. Да и Перо клокстопер, пусть и чуть хуже. Сам видел, что она с ним сделала. Да на такое даже Сам не способен.
При последних словах Лапоть опасливо возвел очи горе. Намекает на Бормана? Ну да. Прохор упоминал, что местный босс очень непрост и сам стоит отряда элитных бойцов.
— Я только не понял нахрена мне это? — Пал толкнул Лаптю фотокарточку.
— На такое способен только Улей. — почти шепотом продолжил убеждения мальчишка. — Про это стараются не говорить вне стабов. Но иногда Стикс касается людей. Помогает им. Это благословение. Но он всегда делает это очень легко. Может остановить тебя и не дать нарваться на тварей. Это значит, что он в тебе заинтересован. Ты чем–то ему приглянулся. Но никто не слышал, чтобы он давал такую силу. Особенно новичку. Понимаешь?
— Не очень. — хмыкнул Пал.
Кажется, он видит перед собой ловкого парня, что пользуется моментом и торгует суевериями. С таким каждый сталкивается по нескольку раз в год. Те же куличи и всякие раскраски для яиц на Пасху. Вот и тут нарисовался свой новый праздник и свой святой. Точнее святая. Хотя идущая от девушки ненависть не соответствует святости. Но и тут контингент еще тот, как и их суеверия. Похоже, Пал пока не проникся этими поверьями или же просто не сталкивался с чем–то поистине сверхъестественным.