Цербер
Шрифт:
Глава 3
К кладбищу вели двести метров специально отведенного от шоссе асфальта. Сейчас по ним двигались два автобуса, открытый грузовик с гробом и так много легковых автомобилей, что хвост колонны еще съезжал с шоссе, а головной автобус уже докатил до первых могил.
В ярком солнце тень от громадных берез и лип покрывала только вершину холма. Могильные ограды расползлись по склонам вниз к оврагу и к реке, невидимой отсюда, с бетонки.
— Тьфу, — сказал один из двоих возле джипа «Турбо»
Второй молча глядел на процессию и только хмыкнул, когда там нестройно грянул оркестр.
— Чего мы ждем-то?
Первый был одет в обтягивающий спортивный костюм, на руках тонкие кожаные перчатки с обрезанными пальцами. Старший коротко взглянул на него. Тот было притих, но сейчас же отвлекся на проходящих мимо девушек в ярких майках и джинсах.
— Куда путь держим, девчата?
— А куда и вы — на кладбище.
— Не надо так шутить. Кого там хоронят?
— А тебе, московскому, не все равно?
— Почему ты… а, по номерам. Так ведь я их как прилепил, так и скину. Я, может, самый главный рэкетир.
— Уймись, — бросил старший. Молодому не терпелось.
— Все-таки, кого ж там в мать-сыру кладут-то?
— Банкира нашего самого главного, — ответила высокая полная блондинка с горячими глазами.
— Угу, понятно, теперь мода такая — банкиров стрелять.
— Сам помер. Говорят, взял — да и подавился за обедом. Костью. Вот как бывает.
— Ну, это врут, — уверенно сказал бойкий. — Банкиры у нас так просто сами не помирают. Хороший был человек?
— А я с ним на машинах не каталась, — сказала смелая блондинка, зорко стреляя глазами на старшего. — Колдун, говорят, был, умел кровь заговаривать и любовь ворожить. Мог и сглазить кого, если бы захотел.
— Небось врешь.
— Нужно мне врать-то.
— У него и дед такой был, — сказала вдруг маленькая и меланхоличная. — Боровские — они все такие.
— Ой уж и все.
— Люди просто так не скажут, — быстро вставила блондинка, почувствовав, что теряет инициативу.
— Про всех не знаю, — сказала меланхоличная, — а этот точно был. У него и в РАЙ ПО все по струночке ходили, потому что знали: чуть что — ни выговоров, ни лишений никаких, а — сглаз. Маньку Дробышеву приворожил да и сглазил, она в Уже утопилась.
— Да про кого такого не скажут, если девушка… того, неуступчивая. А вот…
— Это ты прав, — вмешался старший, высокий и светловолосый. — Все, перекурили, едем дальше.
Его спутник, моментально прервав разговор, юркнул в машину, второй сел рядом. «Турбо» взревел, выбросил клуб сизого дыма и умчался, обогнув девушек.
— Даже не попрощался, — сказала подруга блондинки. — Хам.
— Как у них машина называется — «Блейзер»? — скучным голосом поинтересовалась третья.
— «Мицубиси-Танжера», — важно и неправильно сказала блондинка. — У моего любовника такой. — И оглядела остальных сверху вниз, что ей,
В это время оркестр грянул во второй раз — гроб опускали в могилу. Донесся вой плакальщиц, ему вторил грачиный крик над полем по ту сторону шоссе.
Подруги пошли своей дорогой, и только большая блондинка, щурясь от солнца, смотрела на толпу, запрудившую почти четверть кладбища, совсем забыв о солнцезащитных очках, сдвинутых на лоб.
— Теперь понял? — спросил Михаил в машине.
— Теперь понял, — отвечал Алик, пригнувшийся к рулю. Он жал по пустынному участку.
— Ну и что ты по этому поводу думаешь?
— Да ничего особенного. Что тут думать. Все ясно. все ясно и ничего особенного
«Мне бы так», — подумал Михаил.
Глава 4
В придорожном кафе Михаил сразу взял себе бутылку коньяку. Кафе — слишком громкое название для двух составленных вместе строительных вагончиков.
— Не нравятся мне эти рыла, — тихо заметил Алик. Он жевал цыпленка и глядел в окно, забранное узорной решеткой в виде сердечек, но говорил о компании четырех амбалов в углу. Столик компании был уставлен пивом. Красовались две бутылки хорошей водки. Пустые.
Амбалы обратили на них внимание, едва они вошли.
— Легковые стоят какие рядом? — спросил Михаил, цедя коньяк и тоже глядя в окно. Он имел в виду площадку перед кафе.
— Не-а. — Алик лениво кинул полуобгрызенную ножку и принялся вытирать пальцы салфеткой. При этом его взгляд, проехав по компании, обратился к стойке. Персонала в кафе был один мужчина старше сорока пяти. Он что-то переставлял за гудящей экспресс-кухней.
— Хорошее время лето! — громко сказал Михаил. — Ночи светлые, ехать легко.
— Не надо, шеф. Это местная братва, хозяин им наверняка платит. — При желании Алик мог говорить вообще не разжимая губ и очень быстро. — У вас есть что-нибудь? У меня есть, но все равно не надо.
— Хороший вкус, — раздался голос. Каких угодно слов можно было ожидать, но только не этих. Михаил поднял глаза.
— Но виски «Чивас Регал» лучше, — продолжал подошедший амбал, разглядывая этикетку «Ахтамара», который Михаил успел уполовинить.
Чтобы лучше видеть, амбал наклонил бутылку, положив прямо на горлышко указательный палец с грязным ногтем.
— Только дорогое, спасу нет. И здесь не продается. Одолжили бы, мужики, на бутылочку. Заодно и подкинули б, вы же при колесах. А то мы и сами можем. Тачка у вас что на…
Это все, что он успел сказать. Зря сказал. И отвернулся к своим зря. Прямым указательным — в сонную артерию, толчком в плечо — чтобы валился быстрее.
Пока Алик вынимал то, что у него там с собой было, еще один из подскочивших амбалов остался без глаза, летящая бутылка отбита в воздухе, из двоих один растянулся, наткнувшись на опрокинутый столик, четвертого снес выстрелом Алик.