Cердца трех
Шрифт:
Между тем избитый пеон в страхе перед новыми побоями нахлестывал изо всех сил свою загнанную кобылу и проехал в'eрхом обрыва, как раз над Фрэнсисом. У нефтяного источника его лошадь упала, совершенно обессиленная. Пиная ее ногами, он заставил животное подняться и начал так колотить лошадь палкой, что она шарахнулась от него и, ковыляя, побежала к зарослям. Но первый день его приключений еще не кончился, хотя пеон сам об этом не подозревал. Он тоже примостился на камне, поджав ноги, чтобы не касаться нефти, свернул папироску и, куря ее, созерцал текущую нефть. Шум приближающихся людей вспугнул его, и он скрылся в зарослях, начинавшихся у самого камня. Выглянув оттуда украдкой, беглец увидел двух незнакомцев. Они подошли прямо к нефтяному источнику и, повернув клапан посредством железного колеса, замедлили течение нефти.
— Больше нельзя, — сказал тот, который был, по-видимому, старшим. — Еще поворот, и трубы взорвутся от напора. Гринго-инженер предупреждал меня об этом.
Теперь только маленькая струйка, представлявшая собой, однако, определенную опасность, продолжала медленно стекать с холма.
Едва эти два незнакомца закончили свою работу, как показался конный отряд, и пеон узнал гасиендадо, которому он принадлежал, а также надсмотрщиков и гасиендадо с соседних плантаций. Они, видимо, охотно воспользовались возможностью устроить охоту на сбежавшего рабочего, подобно тому как англичане увлекаются охотой на лисиц.
Нет, эти два нефтяника никого не видели. Но гасиендадо, ехавший впереди, заметил следы лошадиных копыт и пришпорил своего коня в том направлении, куда они вели. Вся компания последовала за ним. Пеон выждал, выкурил папироску до самого конца и стал размышлять. Когда все скрылись из виду, он решился выйти, открыл клапан нефтяного источника и стал наблюдать, как нефть под давлением забила фонтаном и потекла бурным потоком. Он услышал ворчание, хлюпанье и клокотание вырывающегося на поверхность газа и стал прислушиваться к этим звукам. Пеон не понимал смысла всего происходящего, и от дальнейших злоключений его избавило только то обстоятельство, что он истратил на папиросу свою последнюю спичку. Тщетно рылся он в своих отрепьях, щупал уши и волосы. У него не осталось ни одной спички.
Радостно хихикая при виде потока нефти, которую он так бесполезно тратил, пеон вспомнил о тропинке в ущелье внизу, побежал с горы и наткнулся прямо на Фрэнсиса, который встретил его с револьвером в руках. Беглец вмиг опустился на свои изодранные колени и в ужасе молил о пощаде человека, которого сегодня дважды предал. Фрэнсис вглядывался в него, но не узнал, так как запекшаяся кровь превратила израненную и исцарапанную голову и лицо пеона в какую-то маску.
— Амиго, амиго, [33] — бормотал пеон.
33
Амиго — друг (исп.).
Тут молодой Морган услышал, как где-то внизу, на тропинке, упал камень, задетый, очевидно, человеческой ногой. В следующий момент Фрэнсис узнал в том, что еще осталось от пеона, то несчастное существо, которому он отдал половину виски из своей фляжки.
— Ну, амиго, — сказал Фрэнсис на местном наречии. — Похоже на то, что они гонятся за тобой?
— Они убьют меня, забьют меня до смерти, они разъярены, — лепетал несчастный. — Вы для меня друг, вы для меня отец, вы для меня мать. Спасите меня!
— Ты умеешь стрелять? — спросил Фрэнсис.
— Я был охотником в Кордильерах, прежде чем меня продали в рабство, сеньор, — ответил пеон.
Фрэнсис передал ему револьвер, указал прикрытие и приказал не стрелять, пока он не будет уверен, что не промахнется. В это время в его голове проносились далекие от этих мест мысли: «В Тарритуане сейчас начинается игра в гольф. Миссис Биллингем сидит на веранде клуба и раздумывает, как ей наверстать те три тысячи очков, на которые она отстала, молит Бога послать ей удачу. А я здесь — о Господи! Господи! — прижатый к нефтяному потоку».
Эти размышления сразу оборвались, как только на тропинке появились начальник полиции, Торрес и жандармы. В то же мгновение Фрэнсис выстрелил из винтовки, и так же мгновенно они скрылись. Он не знал, попал ли в кого-то или они просто отступили. Преследователи вовсе не собирались нападать, они пока прятались в кустарнике. Фрэнсис и пеон делали то же самое, укрываясь за кустами и скалами и часто меняя позицию. К концу первого часа у Фрэнсиса оставался всего один патрон. У пеона, благодаря угрозам и предупреждениям Фрэнсиса, было еще два патрона в револьвере. Но этот час Фрэнсис выиграл для Леонсии и ее родных, будучи совершенно уверен, что сможет в любой момент перейти вброд нефтяную реку и скрыться. Таким образом, все обстояло относительно благополучно и продолжало бы так обстоять, если бы сверху вдруг не нагрянул новый отряд людей. Спускаясь вниз, они стреляли из-за деревьев. Это был гасиендадо со своими соседями, гнавшийся за беглым пеоном. Но Фрэнсис думал, что его преследует другой полицейский отряд. Выстрелы, которыми они его осыпали, казалось, подтверждали такое предположение.
Пеон подполз к нему и, показав, что в револьвере осталось еще два патрона, вернул ему оружие, попросив коробку спичек. Затем он дал понять, что Фрэнсису следует перейти ущелье и выбраться по другой его стороне. Наполовину угадывая его намерения, молодой человек послушался, выстрелил со своей новой, более выгодной позиции в полицейский отряд в последний раз и зашвырнул винтовку далеко в овраг.
В следующий момент нефтяная река запылала с того места, где пеон поднес к ней спичку. Еще через минуту источник выбросил фонтан горящего газа. И, наконец, из самого оврага вырвался пламенный поток и устремился на отряд Торреса и начальника полиции. Опаленные жаром Фрэнсис и пеон вскарабкались по противоположной стороне оврага, обошли пылающую тропу, затем снова вышли на нее в безопасном месте и побежали мелкой рысцой.
Глава Х
В то время как пеон и Фрэнсис в полной безопасности передвигались по тропе, проходящей в овраге, который пониже того места, куда стекала нефть, превратился в огненную реку, начальнику полиции, Торресу и жандармам пришлось спасаться, карабкаясь по крутой стене оврага. В то же время отряд гасиендадо, преследующий пеона, был вынужден податься назад и подняться вверх, чтобы спастись от ревущего в ущелье пламени.
Пеон все оглядывался назад через плечо, пока не указал с радостным криком на второй столб черного дыма, поднимавшийся в стороне от первого горящего источника.
— Еще! — хихикал он. — Есть и еще источник, и все они запылают. Все их племя, все они заплатят за мое избиение. А дальше — целое озеро нефти — как море, как Юкатан!
Тут Фрэнсис припомнил слова гасиендадо о нефтяном море, вспомнил, что оно заключало в себе по меньшей мере пять миллионов бочек нефти, из-за отсутствия транспорта еще не отправленных к морю и находящихся в естественной впадине под открытым небом: нефть сдерживалась только дамбой…
— Какая тебе цена? — спросил он пеона.