Чацкий, за тобой карета!
Шрифт:
Благо, находится наш храм знаний на первом этаже корпуса, и мне не нужно бежать сломя голову. Я спокойно прошу дать мне два словаря – ну а что, он же не уточнил количество, а «несколько», это что-то, что больше одного, верно? До конца занятия остается пять минут, но я уже у двери. Я успела, не сильно и напрягаясь, так что утрись, Чацкий, твоя месть за мой отказ не удалась.
Открываю дверь аудитории и замираю. Она пуста. Только мой рюкзак виднеется на второй парте, а одногруппников и след простыл. Даже Аська ушла,
– Ну, что, БотанИка, поговорим?
Я оборачиваюсь и вижу, как Чацкий закрывает дверь в аудиторию.
Глава 6.
– Ну и? Что дальше? – хмыкаю, с вызовом глядя на Чацкого.
– Ты подумала над моим предложением? – серьезно спрашивает мой «преподаватель», упирая руки в бока.
– Подумала, Дмитрий Юрьевич, – усмехаюсь, отходя к столу и опираясь на край. – Тебе не кажется, что ты сам себя переиграл? – мне и правда смешно, неужели он не понимает, что его предложение стало неуместным в свете последних событий?
– В смысле? – озадаченно переспрашивает и машинально делает шаг в мою сторону.
– В коромысле! – не теряясь, заканчиваю фразу. – Преподаватель не может встречаться со студенткой, балда! – я сама подхожу к нему ближе и легонько стукаю кулачком ему по лбу.
Удивительно, но этот какой-то неосознанный жест получается сам собой, я только в совершив поступок, вдруг осознала, что сделала. Настучала по лбу преподавателю! А он тоже хорош – стоит и ничего не предпринимает. А нет – всё-таки проснулся.
– Ника! – снова беззлобно рявкает на меня и хватает за запястье, которое я только начала убирать. – Ты опять обзываешься! – резким движением притягивает меня к себе вплотную и прижимает к своей широкой груди. – Еще и дерешься… – это уже почти шепотом.
Я, застыв от такой неожиданной близости парня, совсем теряюсь и, кажется, перестаю дышать, невольно зависнув на красивом лице, окруженная аурой свежего мужского парфюма. А Чацкий тем временем продолжает гипнотизировать меня взглядом. В какой-то момент я совсем потерялась в реальности и не поняла, как одновременно с ним потянулась вперед за… поцелуем? Понять, что было бы через какую-то долю секунды, я не успела. Дверь открылась, и мы с Чацким одновременно повернули головы на вошедшего, продолжая почему-то стоять в обнимку.
– О, Дима, ты здесь! – словно в вакууме звучал голос ректора. Я с ужасом ожидала, что он скажет по поводу открывшейся картины, готовилась оправдываться и придумывать небылицы, как вдруг услышала совершенно другое: – А это, вероятно, и есть та самая Вероника? – обращаясь ко мне, добавил мужчина.
Чацкий великодушно выпустил меня на волю, схватив однако за руку и перекрестив наши пальцы.
– Да, Пал Иваныч, познакомьтесь – Вероника Орлова, – указывая на меня, с гордостью произнёс шантажист.
Натянув улыбку пошире, я кивнула, так и не сумев выдавить из себя ни слова.
– Ну ладно вам, – так же широко скалясь, отвечает ректор. – Дима предупреждал, что вы давно встречаетесь, поэтому проблем нет. Только, ребята, будьте осторожны и, пожалуйста, больше не позволяйте вольностей в стенах университета. В конце концов, в аудиторию мог войти не только я. А студентам нужно подавать пример того, как можно встречаться и при этом прилично вести себя в стенах вуза.
Мужчина развернулся, чтобы уйти, и перед тем, как закрыть дверь, сказал, обращаясь к Чацкому:
– Дим, зайди ко мне, как освободишься, – и подмигнул. Мне.
О-БАЛ-ДЕТЬ!
Нет, я, конечно, слышала, что наш ректор «мировой мужик», «прогрессивных взглядов» и «понимает студентов», но не настолько же! Тут точно какой-то подвох!
– Чацкий, что это было? – после нескольких секунд «переваривания» только что произошедшего перфоманса, я наконец могу говорить и поворачиваюсь к парню. А тот еле сдерживает смех. Нет, ну не придурок разве? – Чего ты ржёшь?
– Ты бы видела сейчас своё лицо, тоже бы сейчас хохотала. Пал Иваныч умеет удивлять, да?
– Чацкий, прекрати лыбиться и объясни нормально, что всё это значит? Откуда ректор знает моё имя? – пришло время мне становиться в позу сахарницы.
– Ой, Орлова, какая уже теперь разница, – пытается отмахнуться от меня и сменить тему. – Ты же понимаешь, что теперь тебе никак уже не отвертеться? Пал Иваныч в курсе, что мы встречаемся и даже официально одобрил наши отношения.
– Которых на самом деле нет, – заканчиваю фразу.
– Но он-то об этом не знает, – продолжает бессмысленный спор «студент года».
– Так! Стоп! Чацкий, уж не подкатываешь ли ты ко мне таким образом? – задаю вопрос и боюсь услышать положительный ответ. Я не готова сейчас встречаться с кем бы то ни было… Мне всего недавно исполнилось восемнадцать. Да я в куклы два года как играть перестала!
– Еще чего! Орлова, я уже сказал, что ты совершенно не в моем вкусе, – безразлично отвечает парень и начинает собирать свои вещи со стола в небольшую мужскую сумку из кожзама.
– Тогда зачем тебе всё это? – скептически прищурив глаз, смотрю за его движениями и пытаюсь понять, в чём тут подвох. – Чааацкий…
– Ладно. Давай так, я расскажу тебе, но при одном условии. Ты сначала даёшь согласие стать моей фиктивной девушкой, а потом я выкладываю всю правду-матку. Идёт?
– Не идёт! Никто. Никуда. Не идёт! Я терпеть не могу, когда мной начинают манипулировать. Поэтому – адьёс!
Я решительно направляюсь к выходу из аудитории.
– Ты же понимаешь, что это война, Орлова? – прилетает мне в спину, когда я нахожусь у самой двери.
– Встретимся на ринге, – смело заявляю и выхожу.
Да что он мне сделает!? Ну погоняет в библиотеку – подумаешь, беда!