Чарли-Чарли-Браво
Шрифт:
— Штурман — в кабине?
— Нет, только его ноги, — ответил пилот.
На другом конце линии раздался стук — это упал в обморок диспетчер авианосца, представивший забрызганную кровью кабину и падающую в океан верхнюю часть туловища штурмана.
«Интрудер» начал делать плавный разворот, находясь в 14 километрах на траверзе авианосца. Оказавшись в 10 километрах от кормы корабля, Баден запросил разрешение на аварийную посадку — времени не было: голова Галлахера была неподвижна, его лицо позеленело.
Когда самолет вышел на глиссаду, находясь в пяти километрах от авианосца на высоте всего 90 метров, пилот начал верить в удачу — ноги Галлахера шевелились. Значит, он все еще жив!
Но закон Мерфи… Он забыл о нем! Внезапно начало запотевать лобовое стекло, когда до посадочной палубы оставалось совсем немного. Баден включил обогрев и, когда стекло очистилось, увидел, что «Линкольн» начал циркуляцию влево!!! Идти на второй круг он не мог — это убило бы его штурмана, поэтому, круто довернув влево и едва не свалив самолет, Баден «поймал» красный огонь системы визуальной посадки авианосца, выровнял «Интрудер», сбросил газ и плюхнул самолет задолго до первой линии аэрофинишеров. Держа переднюю стойку в воздухе, он дождался захвата троса хвостовым гаком и вздохнул с облегчением — прочно опутавшие Галлахера стропы не дали тому упасть грудью на «ножи» разбитого плексигласа. Баден вскочил со своего сиденья и бросился к другу. Когда тот прошептал: «Я уже на палубе?», Марк понял, что все позади.
Последующее разбирательство показало, что:
— катапультное кресло штурмовика было изготовлено в Англии в 1963 году и у него ни разу за 28 лет не менялся механизм отстрела;
— из-за принудительно созданных перегрузок сломалась прижимная пружина кресла, которое резко приподнялось и пробило фонарь самолета;
— поднятие кресла инициировало срабатывание пиропатрона и часового механизма катапульты, выпустившего парашют;
— кресло, пробив кокпит, поднялось недостаточно высоко, чтобы дернуть трос включения стартового двигателя катапульты.
Капитан Мерфи был бы доволен: этот случай подтвердил его теорию, — а на всех без исключения американских «Интрудерах» срочно поменяли механизмы катапультирования.
Верил ли Мерфи в удачу? Этого мы не знаем…
ЮЭС НАВАЛЕННЫЙ
Неустанно хочется писать об американском флоте, ибо…
Абы нельзя не писать о молочном брате, который хотя и катается на более совершенном авто, более удачлив в бизнесе, но в душе — такой же охламон. Ну, сосал ты левую грудь (пик Коммунизма), а он — правую (пик Капитализма) — молоко-то одно в районе Твин Пике — нефть. И спирт один — что в виски, что в водке. Вот здесь-то настоящая борьба за лидерство и начинается! Дашь фунт гидромотиватора на грудь, и все — ты впереди планеты, если найдешь ее глазами в вертящемся параде. Найдя, надо еще и приземлиться штатно или нештатно. Штатно — это в Казахстане или во Флориде. Нештатно — это в Сингапуре или в Малаге.
Оба приземлились в Малаге. Нештатно. Так говорилось в циркуляре командующего, который однажды, в далеком 87-м году, довелось прочесть.
Командующий вспомогательным флотом ВМС США сидел и писал. Писал и вздыхал. Вздыхал и вспоминал. Вспоминал свою лейтенантскую юность. Рука тянулабь написать о веселой попойке в японском баррио, что за углом ворот военно-морской базы Йокосука, а тяжелый адмиральский погон подглядывал из-за плеча и требовал строгости поведения и наказания.
Поэтому приказ вышел сухим, но все равно веселым. Вобла — она тоже сухая, но размочишь в пиве — весело.
Написал и вызвал адъютанта:
— Джордж Стивенович, вы, голубчик, пошлите сей циркуляр в открытой радиосети. Думаю, русским тоже полезно будет почитать.
Русские почитали, но ничего полезного не нашли, зато посмеялись:
— Шкертня! Гордон Чарльзович, бывало, искуснее поступал: засечет нашу лодку в Аляскинском заливе и шлет открытую благодарность своим противолодочным силам — нам намек про болт с резьбой. А мы намек понимаем: заглотили американцы подставу — можно разводить. А тут — надрались два моряка?! П-ф-ф… Шкертня! Хотя… сообщите в ГлавПУР [70] — пусть встретят этот танкер.
70
ГлавПУР — Главное политическое управление ВС СССР.
Этот танкер вспомогательного «черного» флота СССР уже вышел из Малаги и взял курс на родину, которая ему нравилась. Не нравились только замполиты, которые от нетерпения прыгали на причале и посылали «молнии» за горизонт:
— Когда на судне последний раз проводилось партсобрание?
— Застрелился ли секретарь парторганизации танкера-предателя?
— Есть ли родственники за границей у провинившегося коммуниста-алкоголика?
— Как допустили швартовку в иностранном порту борт о борт с кораблем ВМС США?
Как допустили? Просто: стояли на топливном причале этого испанского порта, когда буксир приволок и поставил к левому борту ЮЭС Нэйвал шип [71] — танкер ВМС США. Можно, конечно, было его баграми оттолкнуть, но постеснялись. Только приказали вахтенному на юте стоять спиной к империалисту. А империалисты приказали своему вахтенному стать лицом к Вашингтону, к коммунисту — спиной.
Обе стороны сделали трагическую ошибку, бикоз моряки чувствуют все спинным мозгом. Хордовые они и гибкие. Даже политически, если с флотским пьешь. А «пьешь» они спиной слышат.
71
US Naval ship — вспомогательное судно ВМС США.
Вот и американский вахтенный стоял и вдруг, вот ведь, услышал спиной:
— Дринк-дринк-дринк, — якорь-цепи будто звенят.
Нет, ничто не звенело. Это у русского вахтенного были пальцы разведены на 10 сантиметров, а между ними разряд электрический, горящий неоновой рекламой «Дринк Столишная!» Это у русских такой софт-дринк. Нет, сов-дринк. А американцы рекламопадкие. Сэйлор улыбнулся и отрепитовал флажным семафором из пальцев:
— Ньет проублем. 30 мин-нет watch оувер. Хер кам. Эй, и «Столишная» не забудь!
— Понял, брат! — ответили пальцы русского.
Через тридцать две минуты коммунист, сиганув через леера, уже разливал сов-дринк в каюте империалиста, оказавшегося корабельным радистом.
Выпили? Конечно же! За «холодную войну», за здоровье Рэйгачева, за море (три раза) и за баб (семь… на каждого). Нет, песняка не пели — недосуг, так как устроили порносуг. Что ж наш подумал, увидев видеомагнитофон в каюте обычного сэйлора? А кассеты какие!!! Он подумал:
— Счас и я его удивлю!