Чародеи Юга
Шрифт:
— Вы же слышали о том, что произошло в Сартосе? — сказал Конан. — Из-за этого проклятого магического кризиса пострадал один из наших лучших покупателей. И мы вынуждены заниматься поиском новых. Говорят, граф Бирафир является большим ценителем вин.
— О! О графе Бирафир много чего говорят, — сказал стигиец.
— Может, пойдем в тень и обсудим, — предложил Сигурд, — что говорят о графе Бирафир за бокалом одного из наших вин.
— Почему бы и нет! — сказал стигиец. — Только не в одну из этих повозок. Даже отсюда я чувствую исходящие от них миазмы. Впереди есть прекрасный шатер, принадлежащий одному моему другу, который
— Замечательно! — сказал Конан, и направил своего верблюда вслед за двинувшимся вперед стигийцем.
Сигурд ненадолго задержался, чтобы передать Зелта на хранение Счастливчику и взять с собой пару бутылок вина получше.
— Что-то случилось? — спросил зингарец.
— Похоже кое-кто хочет поделиться с нами информацией, — сказал ванир. — Если случится что-нибудь странное, отпусти Зелта: он сумеет найти нас с Конаном.
— Осторожнее там, — предупредил Счастливчик, забирая птицу.
— Ладно, — сказал Сигурд и послал верблюда в направлении удаляющейся фигуры капитана.
Когда Сигурд нагнал капитана и стигийца, те уже отдали своих верблюдов одному из слуг и перебирались в фургон, украшенный подобно одежде их нового знакомого, пышно и совершенно несуразно. Сигурд последовал их примеру.
Внутри было достаточно прохладно, что наводило на мысли о магии, хотя в Сартосе и его окрестностях это могло ровным счетом ничего не значить. Капитан и стигийский купец сидели за небольшим резным столиком, полностью заполненным чашами с различными фруктами. Сигурд умело забрался в фургон, умудрившись по пути не выронить ни одну из бутылок.
— А вот и вино! — воскликнул купец, радостно всплеснув руками.
Конан принял у Сигурда бутыль, вскрыл её ножом, лежавшим на столике, и начал разливать напиток по кубкам, которые достал откуда-то из-за спины стигиец.
— Чудесное вино, — сказал купец, небольшими глотками уничтожая напиток. — Вы его собираетесь продавать в Бирафере?
— Да. Правда, замечательный букет? — с видом знатока спросил Конан. — Помимо этого сорта у нас есть еще два других, но это лучшее.
Сигурд с огромным трудом сдержал усмешку. В Сартосе они действительно купили себе немного вина. Две очень дорогие бутылки розового аргоского на случай, если понадобится произвести на кого-нибудь впечатление (вот он и настал!). Остальное же было, мягко говоря, для сугубо личного пользования на случай беспросветного горя и полного отсутствия денег.
— Превосходно! Во истину, превосходно, уж поверьте мне, — сказал стигиец. — Только вот боюсь, что в Бирафире не найдется человека, способного по достоинству оценить ваше вино.
— Это было бы более, чем печально, — сказал Сигурд. — Что же заставляет вас так думать?
— По большей части слухи, что ходят об этом месте, — ответил купец, — и о его хозяине. Вы ведь слышали историю о ста храмах Бирафира? На самом деле их там не более восьми. Официальных. Множество мелких учений возникает и преображается в нечто новое там практически ежедневно. Кто-то практикует человеческие жертвоприношения, кто-то темную магию. Культ Сета Бирафирского или, скажем, Иштар Бирафирской в корне отличаются от основных течений. И многие жрецы ограничивают своих последователей и аколитов в некоторых благах мирских, в том числе и вине, даже в столь замечательном, как ваше. Может лучше поискать какое-нибудь другое место для поиска покупателя? Или вы знаете какого-нибудь конкретного человека в Бирафире, которому намерены предложить заключить с вами договор?
— Собираетесь перехватить нашего покупателя? — усмехнулся Конан.
— Что вы, что вы! — начал яростно отрицать молодой стигиец. — Наоборот, надеюсь помочь вам. Советом. Все купцы братья и должны помогать друг другу.
Сигурд не выдержал и рассмеялся.
— Конечно, когда речь не идет о пересечении интересов, — поправился стигиец. — Но это ведь не наш случай?
— Разумеется нет, уважаемый, — сказал Конан. — Мы хотим договориться с хозяином этого места, графом Бирафиром.
— Ах так! — стигиец казался искренне удивленным. — А вас не смущает тот факт, что никто и никогда его ни видел? Я слышал, что даже “лиловые” ничего о нем не знают.
— До нас дошел слух, что он показывался в Сартосе, — сказал Сигурд. — Примерно полгода назад. О нем говорили, как о человеке богатом. И щедром.
— Слухи! Не более, — опроверг информацию стигиец. — Я был в это время на Побережье, никак не мог избавиться от груза фиг. В Сартосе видели только его людей, вернее тех, кто назвался его людьми. Платили они и впрямь щедро. Жили, как и я, в “Морском Змее”. Только седмицы через две они пропали куда-то и больше о них никто ничего не слышал.
— Даже, если это и не люди Бирафира, — сказал Сигурд, — то того факта, что в это же время граф приобрел поместье, вы ведь не станете отрицать. А на это деньги требуются немалые.
Конан тем временем открывал уже второе аргосское розовое.
— Стану. Немножко, — нехорошо улыбаясь, сказал стигиец. После той первой чаши он до вина больше не дотрагивался. — Когда Бирафир покупал свое нынешнее поместье, его прежний хозяин находился при смерти. Говорят, что граф заплатил лекарством, а отнюдь не деньгами. Темная история. Этот прежний владелец был верным последователем культа Сета, и в доставшемся ему от брата поместье попытался навести порядок. Травил мелкие культы, казнил жрецов противных ему течений, и немудрено, что это нелегкое занятие столь быстро исчерпало его силы, и до царства Нергала ему оставалось сделать всего пару шагов.
Стигиец ненадолго замолчал, запустил руку в густую шевелюру, а потом потянулся за кубком, предусмотрительно наполненным Конаном.
— Самое интересное, — продолжил стигиец, — что в недолгой истории этого поместья уже были люди, подобные предшественнику Бирафира. Они тоже пытались разрушить этот религиозный гадюшник, но все неизменно плохо кончали. И делали это очень скоро.
— К чему вы ведете? — спросил Конан. Что хочет сказать стигиец, он давно уже понял, но ему хотелось всё-таки до конца выслушать собеседника.
— Возможно, графа Бирафира не существует, — сказал стигиец. — Ни графа, ни его легендарных богатств. Возможно, что бирафирцы, хотя правильнее их будет называть лероссцы по имени предыдущих владельцев, устроили заговор с целью захвата власти. А сам граф Бирафир не более, чем призрачная фигура, которая никогда и не существовала. Как иначе объяснить, что его никто и никогда и не видел?
— Может он действительно урод, как говорят люди? — предположил Сигурд.
— Который может излечить человека от смертельной болезни, — продолжил мысль стигиец, — а от своего недуга избавиться не в состоянии. Может быть. Только вот я в это не верю.