Чародей и летающий город
Шрифт:
— Он спрашивает, не налить ли тебе в келут каплю коньяка?
Эвандер, несомненно одобривший эту мысль, кивнул и улыбнулся старичку. Фирд достал бутылку, видавшие виды жестяные кружки и налил всем по глотку коньяка.
— За наше счастливое возвращение! — воскликнула Сирина на фурду и подняла кружку.
Старик удивился, но тоже поднял свою. Эвандер и девушка пили за то, что остались в живых.
Крепкий коньяк вызвал легкий румянец и головокружение. Впервые за многие дни, а может быть, и недели, Сирина рассмеялась. Эвандер тоже засмеялся. Старики обменялись несколькими
Вскоре Унта подала путешественникам горячий келут и пшеничную кашу с маслом.
— Что будем делать, Эвандер? — спросила девушка.
— Отдохнем немного и отправимся к Орнизолесту.
— Хорошо бы сперва найти Конитомимо.
— Кажется, он остался в большой луже в переулке.
— — Господи, вот он, наверное, злится! Эвандер весело захихикал, представив себе эту картину.
— Конечно, злится, но Юми и Элсу его почистят. Я расскажу утоли про Конитомимо. Они добрый народ и обязательно рано или поздно освободят его.
— Ох, Эвандер, неужели нам это удалось?! Мы выжили. Мы вернулись.
Эвандер поджал губы и кивнул. Улыбка Сирины погасла.
— Да, ты прав, — грустно промолвила девушка. — Мы вернулись, и, значит, у нас начинаются неприятности. Нужно во что бы то ни стало выбраться из города. Мне уже никогда не вернуться домой, во дворец.
Эйфория, вызванная алкоголем, оказалась непродолжительной.
— Уголи помогут нам. Мы найдем выход.
— Верно, найдем, — подумав, кивнула Сирина. — Если уж мы выбрались с Ортонда, то удрать из Монжона сумеем и подавно.
— Для начала надо бы узнать, что здесь произошло, — решил Эвандер. — Интересно, слышали Фирд и Унта что-нибудь о положении дел в городе?
Сирина обратилась к старичкам и попросила рассказать, что случилось в Монжоне за последние недели. Унта со смехом спросила, где же они были, если не знают таких вещей. Сирина объяснила, что они купцы, недавно прибыли с севера и слышали только о бунте и состязаниях волшебников, но не более.
При этих словах Фирд горько усмехнулся. Унта поспешно пояснила — случилось столько всего, что и не упомнишь.
Король приговорил чародея Гадджунга к смертной казни в наказание за таинственную гибель принцессы Сирины. Похороны королевской дочери состоялись несколько дней назад. В связи с отсутствием тела церемония была еще более мрачной, чем могла бы быть: в результате магического взрыва принцесса Сирина исчезла. Взрыв слышал весь город, его эхо разнеслось на пятьдесят миль вокруг. По словам одних очевидцев, взрыв сопровождался красной вспышкой и явлением ангелов, по словам других — была одна только красная вспышка, некоторые утверждали, что видели вспышки других цветов. Король обвинил Гадджунга в том, что он разбудил ярость благословенного Тимнала.
Злой чародей в ответ наслал на Монжон очередное проклятие, обрекшее город на голодную смерть, и назначил большую награду тому, кто доставит к нему принцессу Сирину — живой или мертвой. Равная сумма была предложена за поимку юноши, пытавшегося похитить принцессу с башни королевского дворца. Молодой человек тоже исчез во время взрыва.
Сирина испуганно взглянула на Эвандера. Их считали исчезнувшими, даже
Унта стрекотала, не останавливаясь. Вот-вот ожидалась война со Сторшем. Агрант обвинил сторшизцев в пособничестве чародею. Торговые споры вылились в серьезные неприятности. На городской площади в Майнзене повесили монжонского контрабандиста. Агрант отозвал своего посла. Пограничным постам отдали приказы не пропускать сторшизцев на территорию Монжона.
Беды росли, как снежный ком. Урожай пострадал от неведомых ранее вредителей. Голод стал обычным делом в пригородах. Унта говорила нараспев, словно читала заупокойную службу.
Где-то на середине рассказа Эвандер отключился. Даже тонизирующее действие келута оказалось бессильно.
Через некоторое время юноша проснулся и понял, что лежит на соломенном тюфяке в темной прокопченной кухне Фирда и Унты. Рядом тихо посапывала Сирина. Эвандер с надеждой подумал, что, может быть, все не так уж и плохо. Чародей вернулся к себе на Черную гору. Король считает Сирину мертвой — и даже устроил ей похороны. Возможно, с помощью утоли удастся выскользнуть из города и начать новую жизнь где-нибудь на востоке. В любом случае придется отправиться именно на восток, чтобы передать предостережение колдуньям Кунфшона. Если уехать так далеко, никто никогда не найдет двух беглецов. Может быть, колдуньи дадут им пристанище. Юноша вновь закрыл глаза, и сон взял свое.
Его разбудили внезапно — грубо потрясли за плечо. В глаза бил луч маленького монжонского светильника, вокруг стояли какие-то люди.
— Вот, один проснулся, — сказал голос на плохом фурду.
— Козырь-в-Шляпе сейчас сам подвалит, — ответил другой, тоже на фурду. Юноша попытался сесть.
— Сирина? — позвал он.
— Эвандер?
Девушка отозвалась из противоположного угла кухни. Эвандер попытался встать, однако ноги не держали его. Двое молодчиков подхватили его под руки и подняли.
— Эй, парень, а ты, похоже, подустал.
— Кто вы? — спросил Эвандер.
— »Кто вы?» — передразнил мужчина с большим красным носом и жестокими голубыми глазами. — А мы — местный комитет дознания. Мы в таверне прослышали, что во Внешнем круге, откуда ни возьмись, появилась симпатичная парочка незнакомцев. А еще прошел слух, что парочку на ночь приютил старый Фирд. Так что мы сами себя избрали в комитет по дознанию, прямо там же, у камелька, и решили разобраться на месте, что к чему.
— Он вроде звал Сирину, — вмешался другой незнакомец в кожаном колпаке. Раздались смешки.
— Во набрался парень, а?!
Вперед протиснулся мрачный мужчина. Его толстая шея была еле видна над воротником новенькой кожаной куртки. Перебитый в нескольких местах нос и повадки выдавали профессионального головореза.
— Что еще за Сирина? — спросил он.
— Не Сирина, — пробормотал юноша. — Я сказал «Билина».
— Занятно, — заметил молодчик в кожаной куртке.
Через минуту к компании присоединился человек, лицо которого Эвандеру было знакомо, — Козырь-в-Шляпе. Это его люди разгромили королевские темницы и попутно освободили юношу.