Чародей на том свете
Шрифт:
Проводник задумчиво почесал лапой за ухом и заткнулся. Раз уж Исида считает, что нужно, то…
– Итак, – с прежней невозмутимостью продолжил аукционист. – Окончательная цена – четыре тысячи мани. Четыре тысячи – раз…
Костлявая дама зло сощурилась, признавая поражение.
– Четыре тысячи мани – два! Четыре тысячи мани – три! Продан!
Упуат едва слышно завыл, изливая всю горечь от мысли о неизбежном расставании с деньгами.
– Покупательница соблаговолит пройти в офис, дабы оплатить покупку? – с дежурной вежливостью осведомился аукционист.
(Еще бы ему быть невежливым – четыре тысячи мани: отличная цена!)
За железной дверью конторы рынка их встретил низший демон какой-то незнакомой разновидности, краснокожий, с рыбьими глазами навыкате.
Некоторое время служащий переводил глаза с Упуата на Элю, с Эли на Даньку, должно быть, не понимая, кто тут хозяин, кто слуга. Потом, видимо, решил не вдаваться в такие тонкости.
– Как будете платить – наличными или переводом?
– Переводом, – проворчал Упуат. – Или, любезнейший, мы похожи на идиотов, чтобы таскать с собой такие деньги? Без охраны?
Он ловко вытащил из кармашка на ошейнике кристалл с символом Второго Сокарисского банка – подарок Менеса.
Приказчик невозмутимо взял из лапы волчка кристалл, приложил его к извлеченному из-за пояса жезлу. На кристалле высветилась нужная цифра.
– Отлично, уважаемый, – протянул магический камень обратно псу, но его как бы между прочим перехватил Даня, вызвав новый приступ ворчания Проводника.
– Эй, Рамесу, Хнумхотеп, давайте сюда товар.
Двое египтян ввели Кириешко, шею которого украшал широкий ошейник с длинным ремнем, намотанным на руку одного из конвоиров.
– Вот, он ваш, – поводок был вложен в руку Эли. – Всего доброго.
Когда они вышли, Данила снял с пребывающего в прострации капитана ошейник.
Кириешко посмотрел на Горового, на Упуата, на печально улыбающуюся Элю… Потом бухнулся в ноги археологу и зарыдал, целуя его сандалии.
Глава пятнадцатая
ЗАГОВОР
Из окна гостиницы, расположенного в трех с гаком сотнях метров над землей, Даня мог рассмотреть Сокарис как следует. Воистину, город, протянувшийся во все стороны, был исполински огромен, и даже отсюда не были видны его границы.
На многие километры тянулись кварталы, являющие собой хаотичное смешение архитектур разных эпох. И если кое-где древний египетский стиль и проявлялся, то это были лишь островки в море.
Внизу в рыжих амдуатовских сумерках копошились толпы людей, демонов и иных созданий. Зажигались огни увеселительных и прочих заведений, голограммы выглядели волшебными миражами.
Неподалеку от их обиталища располагался квартал увеселительных заведений.
Рестораны, клубы, варьете, притоны и пристойные бордели… Что бы ни говорил Упуат, но от людей сильные этого мира научились очень многому.
– Итак, уточняем диспозицию, – голос Кириешко вывел его из задумчивости.
Заседание тайного общества заговорщиков под предводительством мятежного нетеру длилось уже не первый час. На повестке дня стоял один-единственный вопрос: «Освобождение из застенков самодержавия соратников вождя». То есть Тота с Хнумом.
А началось все с того, что сразу же по возвращении в «Mena House» их отряда, принявшего пополнение в виде военспеца Кириешко, на пороге гостиницы появился судебный исполнитель. Так им представился симпатичный молодой человек с меланхолическим лицом, обрамленным густыми белокурыми локонами.
Физиономия парня отчего-то показалась Даньке знакомой. Присмотревшись внимательнее, он с удивлением узнал в пришельце… Александра Македонского.
Он-то здесь какими судьбами? Хотя в свое время великого завоевателя объявили сыном Амона и соответственно египетским богом. И даже мумия его, по некоторым сведениям, была захоронена на земле Та-Кемета, в Александрии.
– Приветствую тебя, божественный Александр! – обратился к молодому человеку археолог. – Так вот, оказывается, где ты обрел свой последний приют.
Молодой человек печально улыбнулся:
– Привет и тебе, Ра-Атум Даниил! У меня послание к тебе и твоим друзьям.
Он протянул археологу свиток папируса, скрепленный печатью.
– Ух ты! – охнул Менес. – Так это же из Дворца Двух Маат!
Данька развернул папирус. Написано было древнеегипетскими иероглифами. Он углубился в чтение.
– Ну что там? – нетерпеливо бегал вокруг него Упуат.
– Повестка. Через шесть дней нам надлежит явиться на Суд.
Кириешко присвистнул. С судами лучше дела не иметь. Это он прекрасно усвоил как сотрудник правоохранительных органов.
– Чего им от вас надобно-то? – недоумевал хозяин гостиницы. – Вы же живые, а туда только… ну, нашего брата приглашают.
Эля в упор посмотрела на Александра, как бы пытаясь по его лицу прочесть, чем для них чреват этот вызов. Красавчик смущенно потупился.
– Распишитесь, пожалуйста, в получении, – протянул он блокнот и уточнил: – Все четверо.
Эля, Владилен Авессаломович и Даниил поставили свои автографы. Заминка вышла с Упуатом.
– А мне как, языком лизнуть или отпечаток лапы поставить? – с издевкой поинтересовался волчок.
Македонянин зарделся, яркие пятна румянца покрыли его щеки, шею и грудь – особенность, о которой писал еще Плутарх.
– Дайте слово, – попросил.
– Слово нетеру! – гордо выпятил грудь Проводник.
Едва он это произнес, на блокнотном листке появилась четвертая подпись – имя Упуата, начертанное сияющими иероглифами и обведенное защитным овалом-картушем.
– Ни хрена себе! – почесал затылок Кириешко. А Открыватель Путей самодовольно оскалил клыки и подмигнул всей честной компании – знай, мол, наших.