Чародей с гитарой
Шрифт:
– Я слышал, – проговорил енот, беря понюшку из изысканной табакерки, – что вы попали сюда по какому-то дурацкому делу.
– Это так. – Клотагорб с презрением поглядел на офицера.
– Значит, вы и есть тот самый волшебник, о котором мне сообщили? – Отрум непринужденно, с изяществом аристократа, поклонился. – Нижайший поклон знатоку тайных наук, перед которым должен склониться всякий. – Пог над головой негодующе фыркнул, но мнение Клотагорба о майоре резко улучшилось.
– Наконец-то здесь осознали важность познаний! Может быть, меня наконец кто-то поймет.
–
– Так точно, – отвечал Мадж. – Если тока они способны понять, что важно, а что нет, и будут слушать со всем вниманием.
– А если нет?
– Если… – Мадж беспомощно поглядел на Клотагорба.
– С каждым днем все ближе и ближе подступает кризис, угрожающий всему цивилизованному миру, – проговорил волшебник, – справиться с ним можно только силами всех теплоземельцев.
– Простите меня, высокоученый сэр, не хочу оспаривать ваши слова, – проговорил майор, закрывая серебряную табакерку, – однако я не готов к подобным вопросам, а потому полагаю, что встреча должна состояться. Я надеюсь, вы поймете, насколько трудно собрать всех нотаблей за столь короткое время.
– Тем не менее это необходимо сделать.
– Но на встрече вы должны подтвердить справедливость высказанных вами опасений.
– Естественно, – раздраженно откликнулся маг-черепаха.
Джон-Том отметил прозвучавшую угрозу. В майоре Отруме крылось большее, чем мог разглядеть глаз или почуять нос. Чтобы вот так непринужденно держаться перед Фаламеезаром, требовалась недюжинная смелость. А ведь даже Джон-Том поначалу показался местным жителям существом крайне опасным.
А потом он подумал, что храбрость, может, и ни при чем. Неизвестно, что там у этого майора насыпано в табакерку. Возможно, уже намарафетился до самых пяток.
– Уйдет кое-какое время.
– Но чем скорее – тем лучше, – сказал Клотагорб, являя признаки нетерпения.
– Конечно же, вы можете описать мне эту угрозу так, чтобы хотя бы волшебники могли с ходу понять – простите мне эту откровенность, сэр, – что их выволакивают из логов и нор не по прихоти вздорного старика. – Он умиротворяюще выставил руку. – Не надо, сэр, не стоит. Просто представьте, как вели бы себя вы, оказавшись на моем месте.
– Вполне разумная мысль. Волшебники Обширных земель – народ подозрительный. Следует, чтобы они сразу поняли всю глубину опасности… Я предоставлю вам такую информацию, услышав которую чародеи не будут уклоняться от участия в совещании. – Он запустил руку в жилет. – Вот, – маг-черепаха извлек горсточку свитков. – Запечатаны с проклятием.
– Да, я вижу метку, – проговорил енот, осторожно принимая свитки.
– Это не за тем, чтобы вы, майор, не могли ознакомиться с их содержанием, – пояснил Клотагорб. – Скоро о том, что содержится в них, узнает весь мир. Просто среди чародеев попадаются снобы, которые не потерпят вторжения простых обывателей в чародейские дела.
– Заверяю вас, к вашим посланиям отнесутся как подобает, – с рассеянной улыбкой заверил его майор, опуская свитки в кисет на боку. – А теперь относительно менее важных дел. Становится поздно. Безусловно, вы устали от дневных трудов… – Он коротко взглянул на бобра-неудачника. – И долгого путешествия. Если вы согласитесь отдохнуть, сможет успокоиться и все население.
Каз непринужденно отряхнул кружевные манжеты и шелковые чулки.
– Неплохо бы ванну и яств более изысканных, чем это возможно в полевых условиях. Ах, салат из фасоли и шпината под овощным красным соусом!
– А вы гурман. – Майор Отрум с новым интересом поглядел на кролика. – Надеюсь, вы простите меня, сэр, но понять не могу причин, по которым вы угодили в подобное общество.
– Благодарю вас, но свою нынешнюю компанию я нахожу вполне удовлетворительной. – Каз слегка улыбнулся. Отрум пожал плечами.
– Жизнь часто помещает нас в самые неожиданные ситуации. – Явно было, что по крайней мере себе самому он представляется философом. – Мы обеспечим вас ванной, сэр. Разместим и всех остальных.
Бобер наклонился поближе с выражением полнейшего внимания на физиономии и кивнул головой в сторону дракона.
– Разместить их, сэр, и его тоже?
– Да, а как насчет Фаламеезара? – поинтересовался Джон-Том. – Товарищей не разлучают. Дракон просиял.
– Никаких сложностей, – заверил енот и показал назад. – Третий дом отсюда по левую сторону – это казарма. В настоящее время в ней обитает лишь малый вспомогательный отряд – его мы оттуда переместим. Если ваш друг-колосс захочет вернуться в родную ему водяную среду на время или постоянно – река неподалеку. Но внутри найдется место для всех вас, и вы сможете оставаться вместе. Будьте добры следовать за мной. – Он уселся в кресло. Кучер разразился потоком проклятий и понуканий. Невзирая на тонкий пискливый голосок, ругань оказалась особенно грязной и мерзкой.
Разделяй и продвигай избранное меньшинство, вознегодовал Джон-Том. Так поддерживают покорность среди угнетенных. Обращение местных с маленькими грызунами постоянно вселяло в него неловкое чувство.
Следуя за креслом, они подошли к входу в огромное деревянное сооружение. Высоты скользящих дверей вполне хватило, чтобы пропустить Фаламеезара.
– В этом строении мы нередко размещаем крупные машины, – пояснил Отрум. – Отсюда и высокие ворота. А теперь я вас оставлю. Я должен вернуться, чтобы представить отчет и дать ход вашим запросам. Если вам что-нибудь понадобится, не стесняйтесь, спрашивайте у персонала. Приветствую вас как гостей нашего города.
Он повернулся, и кресло направилось прочь, уносимое пыхтящими от тяжести груза мышами…
Глава 19
Помещение оказалось удовлетворительным, хотя и спартанским. Фаламеезар объявил, что с него будет довольно и доставленной из хлева подстилки, несколько суховатой, но, впрочем, подобной родному илу на речном дне.
– Но есть кое-какие неясности с правительством здешней коммуны. Мне бы хотелось обсудить их с тобою, товарищ, – обратился он к Джон-Тому, направлявшемуся к собственным апартаментам.