Чародольский браслет (Быть ведьмой)
Шрифт:
Но колдун больше ничего не сказал – отошел в сторону, где его поджидали двое хмурых незнакомцев в пыльных дорожных плащах, а с ними – не в меру серьезный Леша. Вот негодяй, даже виду не подал, что знаком с Татьяной.
Она же, преодолев робость, устремилась за старшим Вордаком, чтобы все-таки поговорить о своей собственной судьбе, но ей помешали – старая ведьма довольно цепко схватила за запястье.
– Нельзя приставать к важным господам, – прошипела она в самое ухо.
И Олеша не посмела ослушаться высокопоставленного колдуна: Таню тут же отправили в дом – скрести
Целый день девушки вспоминали природные заклятия, совершали превращения или строили «славянские пирамиды» – те вещи, которые по обыкновению показывались на экзамене. А Таня отчищала от копоти и грязи огромный котел, в котором недавно варили особо вонючее зелье из смолы и лягушачьих шкурок.
На Таню косились – за что ее в такой день наказали? Лишь Даша время от времени награждала сочувствующим взглядом. Вечером Татьяну заставили и ужин разносить – вареную картошку с настоящим сливочным маслом и белыми грибами. От вида вкусной пищи девушка чуть ли в обморок не падала. Но Олеша строго следила за исполнением приказа – и наказанной опять не дали поесть.
К вечеру, когда всем ведьмам приказали достать сундуки из-под кроватей, чтобы лететь на экзамен в город, у Татьяны еле хватило на это сил. От голода и усталости кружилась голова и подкашивались ноги, но хуже всего было осознавать, что старший Вордак зачем-то специально «ослабил» ее перед экзаменом.
Наконец все ведьмы вытащили свои сундуки во двор и, как приказала Олеша, разместили полукругом. Стали ждать первой звезды, ибо существовала старая традиция – отправляться в путь ровно с наступлением ночи.
Татьяна глянула на небо: темное, безликое, равнодушное, и ей стало страшно. Остальные девушки тоже чувствовали себя неловко, взволнованно переговаривались между собой. Олеша и сама казалась мрачнее неба: мяла в сухих скрюченных пальцах огромный дорожный клубок, но замечаний никому не делала.
Татьяна неслышно вздохнула – всеобщая напряженность угнетала.
– Боишься? – шепотом спросила Даша.
– Нет…
– Ты видела, – продолжала подруга, – сегодня с утра привезли новеньких… Пятерых!
– Ну и что?
– Как – что?! – изумилась та. – Это значит, у пятерых из нас появляется шанс вырваться из этого проклятого места!
А ведь действительно, Татьяна призабыла: сколько придет новых учениц – столько «старушек» и экзамен сдадут…
– Я думаю, – горячо зашептала ей подруга в самое ухо, – все будет отлично. Мне сон снился, будто мы с тобой летим на легком облаке, внизу – черное озеро, а впереди – красивый черный замок. Здоровый такой, огромный, жутковатый…
Таня хмыкнула с иронией. Вряд ли подобный сон можно назвать позитивным. Поэтому она лишь крепче сжала золотую монету, найденную в лесу, и загадала на нее, что никогда больше не вернется в этот домик на горе.
Только исполнится ли?
– Интересно,
– В старину на чем хошь летали, – ответила девушке сама Олеша, даже не поворачиваясь. – И на метлах, и на бревнах, и на сундуках. Да и просто так умели. Понятно?
Тоня встревоженно закивала.
– А в некоторых странах продолжают летать на метлах, – подала голос Ира, самая младшая из девушек и самая хитрющая. – Интересно, почему?
– По кочану! – обрезала Олеша и вдруг зычно крикнула: – По сундукам!
Таня подняла голову: в небе зажглась первая серебристая звезда. Ведьмы отпили из своих флакончиков с вином-зельем, спешно оседлали сундуки и двинулись в путь.
К всеобщему удивлению, долго лететь не пришлось: перемахнули через два горных хребта и, как только внизу показался обширный и густой сосновый лес, Олеша, летевшая впереди ведьминского клина, приказала снижаться.
Неожиданно Танин браслет потеплел – опять советовал на что-то обратить внимание. Да она и сама различила знакомые очертания дома с башнями и башенками на все той же аллее Крестоносцев, тринадцать, и широкую тропинку, вьющуюся по холму к воротам резиденции Вордаков.
Олеша первой пролетела над кованой аркой и приземлилась в саду, перед самым крыльцом, тем самым избежав ловушек, расставленных на главной садовой дорожке, – наверное, старая ведьма уже наведывалась в этот дом, и не раз.
Девушки последовали ее примеру, но кого-то из них, кажется, Тоню, все-таки занесло на садовые колючки – раздался ее жалобный приглушенный вскрик.
Тем временем Олеша подошла к высокой кованой двери и уверенно дернула за «язык» медный колокол. Послышался мелодичный перезвон, и дверь тут же открылась – перед испуганными девушками возник уже знакомый Татьяне дворецкий-призрак.
Поднимаясь вместе со всеми на второй этаж, девушка испытывала весьма смешанные чувства: кто знает, а не готовит ли старший Вордак еще одну ловушку? Но что бы сейчас не последовало на экзамене, Таня твердо решила – в горы она больше не вернется, хватит с нее ведьминского обучения.
Ученицы дружной толпой протиснулись в большой зал, все стены которого покрывали зеркала. В центре дальней стены располагался огромный камин, густо украшенный гипсовой позолоченной лепниной, в его жерле весело полыхало ярко-оранжевое кострище. Девушки столпились возле самого огня, потому как во время путешествия ощутимо продрогли.
Из ниоткуда появился длинный стол. А из настенных зеркал начали выходить люди, мужчины и женщины, и принялись рассаживаться в мягких креслах за столом, то и дело возникающих прямо из воздуха.
Таня в первый раз наблюдала зеркальное перемещение, и от этого действия у нее по спине пробежал легкий холодок.
В самом центре стола она заметила Вордака. По правую руку от него восседала красивая большеглазая брюнетка – наверняка та самая Ружена Мильтова. Ну а слева, конечно, примостился Лешка. Он нашел взглядом Татьяну и незаметно подмигнул ей. В ответ она только вздохнула.