Чароплет
Шрифт:
— Спасибо, магистр, — поблагодарила Франческа. — Мы передадим его ответ. А теперь оставьте нас и не вздумайте отправлять следом никаких соглядатаев. — Она многозначительно оглянулась на воронов.
— Разумеется, — заверил Дегарн, склоняясь сперва перед ней, потом перед Сайрусом и наконец направляясь к выходу. Едва он открыл калитку, вороны взмахнули крыльями и улетели прочь.
Франческа подождала, пока все утихнет и донесутся голоса зазывал с рынка.
— Что ж, прошло неплохо.
Сайрус, судя по взгляду, снова приготовился взять ее за руку.
— Кто мог послать тебе этот журнал?
Франческа посмотрела на книжицу.
— Не знаю.
— Открывать не будешь?
— Наверное, придется.
Она уже хотела рвануть на себя серебристую фразу с прицепленным листком, но в последний момент помедлила. Что-то здесь не так…
— Что такое? — насторожился Сайрус.
— Не знаю. Просто…
— Давай я открою, хочешь?
— Нет, не надо. — Франческа вдруг почувствовала себя глупо. — Наверное, ничего.
Она разорвала магнусовое предложение.
Книжица распахнулась, и на развороте выросла огромная прозрачная голова с седыми космами. Франческа отскочила, с визгом выронив журнал. Из шелестящих страниц показалась призрачная шея, затем грудная клетка, потом руки…
Еще миг спустя Франческу окутал защитный кокон. Сайрус что-то кричал, вокруг бушевал вихрь.
И только тогда Франческу озарило: это потрепанное текстовое создание, распростертое на терракотовой плитке и моргающее на солнце — призрак Шеннона.
Глава тридцать четвертая
Дейдре пожевала губу, оглядывая беспорядочное нагромождение бумаг и свечных огарков на собственном столе. Ее покои в восточной части святилища были просторными, но непритязательными: белые стены, лорнская мебель, кровать с пуховой периной под балдахином. За дверью утреннее солнце высушивало после ночного дождя молодые пальмы и гравийную дорожку, ведущую к куполу.
Желудок возмущенно заурчал: нельзя так долго обходиться без сна и еды. После встречи с Никодимусом Дейдре почти всю ночь рыскала по Северовратному кварталу, заботясь о том, чтобы облава не увенчалась успехом. Почти перед самым рассветом она вернулась в святилище и сообщила Тайфону о неудаче. Демон принял к сведению. Дейдре поинтересовалась его планами насчет двух гостей из академии. Вместо ответа демон приказал не соваться в это дело и вспомнить о своих непосредственных обязанностях как главы тайной охраны.
Ослушаться демона Дейдре не могла — разве что снова свести счеты с жизнью. Зато могла просматривать доклады от агентуры в надежде побольше разузнать об астрофельских лазутчиках. Однако бессонная ночь за столом ничего не прояснила. Если академики прибыли в Авил на «кречете», значит, Астрофел и остроземская корона все-таки заключили союз, забыв столетнюю вражду. И тут наверняка приложила руку сестрица Никодимуса, грядущий Альцион. Но как именно, пока загадка. По всем докладам, она в Огуне, принимает представителей Звездной академии и цитадели Звездопада, а не Остроземья.
Из раздумий Дейдре вырвал шорох гравия. По дорожке торопливо шагал служитель Амаль Джен. Дейдре, вскочив, кинулась к нему.
— Что такое?
— В-в-в… — выдавил он. — В-в-в з-зале.
Покрасневшие глаза Амаля были размером с блюдца. Дейдре впервые видела его в такой панике.
— Что-то случилось в Посольском зале?
— Г-губер…
— В Губернаторском? Мне срочно туда?
Амаль кивнул и попытался объяснить, но Дейдре не стала дожидаться и опрометью помчалась в зал. Священники и слуги, отрываясь от своих занятий, провожали изумленным взглядом пронзающую стрелой дворики и молнией летящую по лестницам Дейдре.
Вот наконец и зеркальный пруд перед Губернаторским залом. Вокруг никого, но Дейдре все равно заставила себя перейти на шаг и, наскоро пригладив черные волосы, попыталась принять достаточно пристойный для дипломатического собрания вид.
Однако торопливо шагая по дорожке вдоль миртовых кустов, она не увидела в зале ни души. Опоздала? Маги уже ушли? Франческу с Никодимусом схватили?
Двор окутывала утренняя тишина — ни звука, ни голоса.
Дейдре вбежала в зал. Пусто. Ковер, пуфы, жаровни — все убрано. Она пошарила пристальным взглядом по закоулкам, не уединился ли кто для конфиденциальной беседы, но никого не обнаружила.
Задыхаясь от волнения, она оглянулась на внутренний двор — там одиноко серебрился зеркальный пруд. Дейдре облизала губы и попыталась сосредоточиться. Может, Амаль имел в виду вовсе не Губернаторский зал? Сбегать обратно и уточнить? Или найти Тайфона и…
Ее повело вбок.
Дейдре удержалась на ногах — огромным усилием и лишь посмотрев на пол. Тогда она все поняла, и ужас расцвел в груди ядовитым цветком. Амаль не заикался, его обратили. Она не темноту видела, когда вглядывалась в глубину зала. Она просто не видела.
Дейдре хотела выкрикнуть или хотя бы про себя произнести истинное имя подлой твари, но губы отказались повиноваться, а в глазах потемнело.
Сайрус, размотав тюрбан, потер виски. Они с Франческой попросили в таверне отдельную комнату, и теперь Франческа сидела рядом с ним на пуфе, уставившись на что-то, видимое ей одной.
Она уже объяснила, что незримое нечто — это призрак Шеннона, очнувшийся в иерофантской библиотеке и обнаруживший записку, утверждающую, что его автора убили. Остальные подробности случившегося она излагала в перерывах между препирательствами с призраком.
— Там точно говорилось только: «Наши воспоминания в ней»? И больше ничего? — допытывалась Франческа, держа на ладони протянутое ей призраком предложение. — Да, но как могут воспоминания храниться во мне? — Пауза. — Да, я понимаю, что вторая записка велела искать меня. Мы это уже выяснили. — Пауза, пока Франческа читала очередную фразу. — Нет! — Пауза. — Нет, Никодимус сказал только, что мой праязык слишком лучезарен. Откуда в праязыке ваши воспоминания? — Она прочитала следующую фразу. — Конечно, уверена. Нет у меня чужой памяти. Припомни я себя слепым старым брюзгой с попугаем на плече, свихнулась бы сразу. Одно только умение мочиться стоя…