Чары, путы и кровные узы
Шрифт:
А проснулась под утро от кошмара. Сон был тяжелым и очень реальным. Из тех, после пробуждения от коих, с губ срываются благодарения Богу за то, что они закончились. И пробуждение было тяжелым, словно кошмар не хотел выпускать ее из своих объятий. Аля проснулась от собственных стонов, долго не могла прийти в себя, а тело словно стало чужим и совсем не слушалось.
Отдышавшись и проснувшись окончательно, Аля обвела глазами темную комнату, откинула одеяло и на цыпочках побежала к двери. Выглянула в коридор
Над лестницей горела тусклая лампочка, освещая и коридор, так что найти нужную дверь Але не составило труда.
В комнате Богдана царила кромешная темнота. Аля пожалела, что так мало внимания уделила обстановке, но кажется, кровать стояла там же где и ее, только у противоположной стены. Аля осторожно двинулась вперед и тут же наткнулась на какой-то предмет мебели — видимо расчет был неверным. Мгновение, и комнату озарил свет бра, висящего над кроватью.
— Караля? — Бо, заспанный, щурясь, смотрел на нее. — Что случилось?
— Сон страшный приснился. — Жалобно ответила она, вспомнив, что ему утром вставать на работу и раскаиваясь, что не удалось юркнуть к нему под бочок незаметно.
— Иди сюда. — Позвал он, откидывая одеяло и освобождая место рядом с собой.
Аля послушно легла рядом. Бо тут же обнял ее и прижал к себе. Выключил свет.
— Рассказывай. — Предложил он.
— Нет. — Она уткнулась ему в шею, не сопротивляясь и позволяя себя обнимать.
— Тогда ты его не забудешь. Расскажи, что тебе приснилось?
— Не хочу говорить это вслух.
— Ну, давай уже, не томи! Заинтриговала и в кусты….
— Это был странный сон, вот сейчас я вспоминаю и вроде ничего такого. Но во сне… было так темно и так страшно…. И еще мы с тобой должны были спрятаться. Я даже не помню, в чем была опасность, но это было нечто очень страшное.
— Спрятались? — Спросил Богдан, зевая.
— Угу.
— Ну и слава Богу.
— А потом я проснулась одна, в темноте…. — Продолжала Аля. — Словно сон продолжался.
— Все хорошо, малышка. Это просто глупый сон. Ты устала и перенервничала в последние дни, вот твое подсознание и выдало.
— Прости что разбудила. — Виновато сказала Аля. — Тебе рано вставать, поспи еще немного.
— Я уже не хочу спать. — Бо приподнялся на локте, взял телефон, всмотрелся в экран. — К тому же мне скоро вставать.
Алины глаза уже привыкли к темноте, и она видела силуэт парня, нависающего над ней. Он подпирал голову кулаком и молча смотрел на нее. Аля видела, как блестят в темноте его глаза. А скоро почувствовала, как его пальцы нежно, почти невесомо прикоснулись к ее щеке, а вскоре очертили линию губ.
— Алька, — большой палец надавил на нижнюю губу принуждая ее открыть рот, — можно мне тебя поцеловать?
— Нет. — Аля
— Ну пожалуйста, — сладко просил он, — прошу тебя. Ну не хочешь, чтоб я тебя целовал, поцелуй ты меня. Ну….
Он наклонился к ней, близко-близко, его губы были всего в паре сантиметров от ее губ.
Все было как прежде. Они мало ночевали вместе, всего пару ночей провели в одной постели, но этот момент оживил воспоминания, и ярким всполохом зажегся в сердце девушки огонь.
А ночь окутывала комнату темнотой, словно укрывая мягким теплым пледом. Темнота была такой уютной, так хорошо скрывала в себе все проблемы, заботы и сомнения, словно их попросту не существует. В темноте все предметы теряли четкие очертания, а мысли принимали другое течение. И Але стало казаться, что они с Богданом остались одни на целом свете. Что за дверью их комнаты нет ничего. Что эта комната парит в бескрайнем космосе, вне пространства, вне времени. Что все на самом деле просто, и нет причины, способной помешать им любить друг друга.
— Малышка, — Бо уже нависал над ней упираясь на руки, — ты доведешь меня или до импотенции или до мастурбации. Пожалуйста, не поступай так со мной, если ты меня хоть маленько любишь.
— Люблю. — Аля обняла его за шею. — И не маленько, а очень сильно.
Богдан на ее признание отреагировал моментально, прижавшись к ее губам. Целовал ее жадно, лихорадочно срывая с нее трикотажные шорты от пижамы. Аля забыла обо всем и позволила себе раствориться в этой близости и том удовольствии, которое она с собой несла….
А утром наступила расплата.
Аля проснулась в постели Богдана где-то в районе полудня. И поняла, что безнадежно спалилась, что родители Бо уже в курсе ее грехопадения. Она закрыла лицо ладонями, сгорая от стыда и раскаяния. Ей казалось, будто она чувствует во рту привкус горечи — так муторно ей было. Но надо признать, мыслей покончить с собой, как в прошлый раз, у нее не было совсем.
В памяти вспыхнуло воспоминание, как Богдан прижимал ее губы к своему плечу, пытаясь заглушить стоны, и сморщилась.
Они точно знают. Если ей повезло, и они ничего не услышали, то наверняка догадались….
И что они теперь думают о ней?
Было жутко неудобно, и Аля с удовольствием просидела бы в комнате Бо, не высовывая носа за дверь, до самого его возвращения, но это было невозможно. К тому же она уже достаточно сильно хотела в туалет, да и душ принять было бы здорово.
Аля открыла дверь и выглянула в коридор. Было тихо, наверное Тамара копалась на грядках в своих теплицах, а Игорь Валентинович творил свои шедевры в кабинете. Девушка выскользнула из комнаты и побежала по коридору к туалету, расположенному рядом с лестницей, ведущей вниз.