Чары, путы и кровные узы
Шрифт:
— Бо, это же фотки с айфона!
— Вот именно, — он положил руки на ее плечи, — хороший фотограф способен на телефон снять шедевр, а бездарный и с супернавороченной камерой не справится. Запишешься на курсы, камера у нас есть. Не самая крутая, но это не страшно — поучиться пойдет, а потом купим хорошую. И всякой дополнительной хренотени — вспышки, объективы…. Как тебе?
Аля задумалась.
— Буду фотографировать свадьбы, юбилеи, лавстори там разные, да? — В ней просыпался энтузиазм, словно она уже видела свое будущее. — Потом можно фотостудию открыть, да?
— Да. Творческая работа — это не в офисе сидеть от звонка
— Тогда я согласна! — Аля повисла на шее мужа, повалила его на спину, прижалась с поцелуем к губам.
Ноутбук с грохотом свалился на пол, но они, увлеченные страстью и жаждой обладания друг другом, этого уже не заметили….
Через несколько дней после этого разговора, Алька сидела на диване перед телевизором и пересматривала любимый сериал перед выходом нового сезона. На коленях ее вытянулся Боня, которого после свадьбы все-таки забрала у родителей девушка. Она скользила ладонью по его шелковистой шерстке, иногда погружая в нее пальцы. Когда взгляд ее ловил блеск массивного обручального кольца, губы ее трогала довольная улыбка — сегодня их супружеской жизни исполнился ровно месяц. В связи с этим событием девушка хотела сделать мужу сюрприз — что-то типа романтического вечера со свечами, с легкими закусками, вином, плавно перетекающего в ночь, ради которой было куплено и уже надето под платье новое кружевное бельё. И вот сейчас, когда все было готова, Аля дожидалась мужа, скрашивая ожидание, наблюдая за нешуточными страстями, развернувшимися на экране.
Ранее, накрывая на стол и зажигая свечи, Алевтина постоянно чувствовала на себе тесный пояс с «пажами» для чулок и, предвкушая реакцию Богдана, краснела и улыбалась сама себе. И сердце ее от мыслей о муже замирало и падало в живот, словно она неслась на американских горках вверх и вверх, а потом резко вниз….
Застегнув молнию на скромном, но безупречно сидящем на ней, платье, Аля оглядела себя в большом зеркале в спальне и осталась довольна собой. Темное платье открывало плечи, притягивало взгляд к соблазнительной ложбинке на груди, подчеркивало тонкую талию и плавные линии бедра.
Богдан оценит…. Особенно ее распущенные волосы, что уже отросли до плеч. Осталось только его дождаться.
Услышав хлопок закрывшейся двери и шаги в коридоре, Боня поднял голову и насторожился. Аля повернулась следом за котом и увидела на пороге комнаты мужа.
— Богдан? — Она поднялась ему навстречу, протянула руки, пытаясь обнять его за шею.
Бо, ничего не ответив, отстранился, прошагал мимо и скрылся в спальне.
Опять….
Черт, почему именно сегодня?
Приступы мигрени у ее мужа становились тем реже, чем больше времени проходило с момента получения травмы. Аля верила, что когда-нибудь они пройдут совсем. Но всякий раз, когда Богдан раньше положенного приходил домой и, не отвечая на ее расспросы, закрывался в спальне, она испытывала леденящее чувство бессилия что-либо изменить. Такое, словно в грудь ее вонзили клинок и проворачивали там… медленно… мучительно…. Совсем как в те осенние дни, когда Богдан лежал в коме, а она могла лишь надеяться на то, что он когда-нибудь поправится.
Аля тяжело вздохнула и неуверенно шагнула к двери в комнату. Она услышала звук скидываемой на пол одежды и шум рухнувшего на постель тела.
Предполагая, как муж отреагирует на вторжение в его личное пространство в такой момент, Аля пошла на кухню и достала нужную таблетку. Набрала
Богдан лежал на спине, прикрыв глаза локтем.
Чем отличается мигрень от головной боли, Богдан знал на собственном опыте. И если головную боль вполне можно перетерпеть, то мигрень просто парализовала все его сегодняшние планы. Как всегда впрочем….
В момент приступа он болезненно реагировал на окружающий мир. На солнечный свет, на любой шум, на запахи, прикосновения к себе. А в виски словно вкручивали шурупы — боль просто адская….
Поэтому сразу обозначил Але ситуацию — не лезь, не трогай и не обижайся на грубость.
Если бы еще Аля его слушалась….
Как и сегодня.
Он вроде бы уже нашел более-менее удобную позу, в которой молоты, бившие его по голове, поумерили силу, когда его плеча коснулись легкие пальчики.
— Бо? — Тихо позвала Караля. — Выпей таблетку.
— Аля, уйди, прошу тебя. — Ответил, он не открывая глаз.
— Нет, — неуверенно настаивала она, — не уйду, пока не выпьешь таблетку.
Что ж она привязалась с этой долбанной таблеткой? — захотелось спросить вслух. Поэтому Бо сжал зубы, чтоб обидные слова не слетели с языка.
— Тебе ведь легче станет.
— Мне станет легче, если ты дашь мне спокойно отдохнуть и уберешь из спальни то, что так противно воняет.
Свечи….
Ароматические свечи, которые она весь вечер расставляла по квартире, не минуя и спальню….
— Уберу, если выпьешь таблетку. — Не сдавалась девушка, стараясь не обращать внимания на его слова. Это не Богдан хочет ее обидеть, это проклятая мигрень….
— Ладно, давай, — он приподнялся на локте, кровь хлынула к голове, а вместе с ней боль и жар, выпил таблетку, заставляя себе правиться с дурнотой, вернул стакан. — Все?
— Все.
Он снова рухнул на постель. Аля тем временем выносила из комнаты свечи и тушила их где-то там, за порогом — слава Богу, догадалась. При мысли об удушливом запахе дыма к горлу подкатила тошнота. После, он думал девушка уйдет, но Аля села рядом, поджав под себя ножки, и принялась перебирать пальчиками его волосы. Сначала захотелось скинуть ее руки и нахамить, а потом он заметил, что прикосновения девушки приятны ему.
Аля уже круговыми движениями массировала ему виски, надавив на них, и боль отступала. Таблетка это или его малышка-волшебница — какая разница?
Богдан протянул руку и обнял Каралю за бедра. Почувствовал под ладонью что-то кружевное и интересное, но думать о том, что на ней надето, сил не осталось. А она, устроив его голову на своих коленях, продолжала пытаться ему помочь. Уж как могла….
Когда Бо уснул, Аля вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Когда он проснется, он будет прежним — знала девушка. И опять будет смотреть на нее виновато, и пытаться извиниться. А за что?
Аля села на диван, уронив на колени дрожащие от усталости руки. Боньку бы сюда, но кот остался с Богданом.
В такие минуты Але больше прежнего удавить Алину хотелось. А еще всех тех, кто сделал это с ее мужем. Иногда Але казалось, что злость ее столь велика, что она, хрупкая девушка, поборет четырех здоровенных амбалов, встреть только она их на узкой тропинке. Ну и скорее всего, выйди она из подъезда раньше, наткнувшись на то, что увидела она в мониторе дяди Сережи, убила бы…. Своими руками убила бы подонков и эту крашеную сучку тоже….