Чары, путы и кровные узы
Шрифт:
— Да, Ромка, наверное. — Лениво цедит Богдан. — Я дверь на щеколду запер, чтоб он как всегда в неподходящий момент не заявился. Погоди, я сейчас.
Богдан натянул белье и вышел из комнаты. А Алевтина откинулась на подушку, прислушиваясь к тому, что происходило за дверью спальни.
— Чего тебе? — Богдан приоткрыл дверь, мешая другу войти.
— Бо, — тот забавно пританцовывал в подъезде, — пусти, я по-нужде! Не могу терпеть!
— И за этим нужно было переться
— Да я с телкой, — Роман прошмыгнул в квартиру и, не замечая брошенной одежды, на ходу скидывая обувь, рванул к туалету, расположенному в противоположном конце коридора, объясняя на ходу, — а она, представляешь, офигенная! Пианистка, и вся такая… м-м-м-м….
Парень скрылся за дверью туалета. Богдан усмехнулся, поднял с пола охапку вещей и бросил на кресло в гостиной, надеясь, что озабоченный друг не заметит и не пристанет с вопросами. Услышав шум воды, вскоре он увидел товарища, с блаженной улыбкой вышедшего в коридор.
— Короче, гуляли мы, гуляли и тут меня приперло.
— А сейчас-то она где?
— На улице ждет. Она же приличная. Кстати, ты чем сегодня занимаешься вечером, а то у нее подружка вроде есть. Можем навестить тебя.
— Кхм…. — Бо, кашлянул, кивнул в сторону спальни и прошипел, — да пошел ты. Сколько раз говорить, меня твои телки не интересуют, с подружками и без.
— А-а, — понимающе улыбнулся друг, — ты не один. А с кем?
— Не твое дело. Вали.
— О`кей. — Послушно ответил Роман и принялся обуваться, нарочно медленно завязывая шнурки.
— Богдан? — Услышал вдруг парень голосок Али и чертыхнулся про себя. — Ты где?
Девушка нарисовалась на пороге спальни в одной его рубашке, едва прикрывающей худенькие бедра. Весь ее вид — растрепанные волосы, румянец на щеках — все это просто кричало о том, чем была занята девушка всего несколько минут назад. И Бо ревниво покосившись на друга, встал между ним и Алей, мешая тому смотреть на нее.
— Бо-оги, мои, — оживился Роман и из-за плеча друга попытался подробнее разглядеть ее, словно не замечал попыток друга, — пардон, помешал.
— Аля, иди в кровать. — Не поворачиваясь, бросил девушке Богдан. По звуку закрывшейся двери понял, что она послушалась.
— Вот это да, — оценивающе присвистнул Роман, — а она ничё так… когда без одежды. Поделишься?
Ответом ему стал короткий, но весьма болезненный удар в челюсть.
— Понял-понял, Бо! — Роман, потирая ушибленное место, примирительно поднял вторую руку. — Заслужил, сам виноват, так мне и надо — больше не буду.
— Не вынуждай меня, Ромыч, — предупредил его Богдан, — в следующий раз будет больнее.
— Все, ухожу. — Друг спешно ретировался.
Богдан вернулся к Алевтине.
— Мне пора. — Она посмотрела на него. И про Романа почему-то ничего не спросила. Слышала она его слова? Или нет?
Бо ничего не ответив, сел за ее спиной и привлек тело девушки ближе к себе. Сцепив руки на ее животе, он уткнулся носом в ее плечо. И замер так. Хотелось, чтоб так всегда и оставалось и не приходилось сейчас собираться и везти ее домой.
— Не отпустишь? — В голосе Али смех.
— Не-а.
— Тогда этот вечер будет последним из тех, что мы провели вместе, я серьезно. — Вздохнув ответила она. — Не обольщайся, Бо. Да, сегодня меня отпустили с тобой, но все может измениться. Я свою маму прекрасно знаю. Мама вообще не любит, когда ей перечат, как отец сегодня. И я….
— Слушай, как ты с ними живешь? Я пообщался с ними пару часов, и теперь я знаю что означает фраза «выжатый, как лимон».
— Вот так и живу. А вообще родителей не выбирают.
— Хотела бы все изменить?
— Безумно. Но к чему сейчас эти разговоры? Пусти, Бо….
Она, потянув в стороны его руки, высвободилась из его объятий и ушла в душ.
Богдан помассировал кулак, ушибленный о лицо товарища, и принялся одеваться.
— Ну, и где твоя дочь? — Наталья нервно поглядела на часы. — Без пяти минут десять. Или ты считаешь, что ей можно задержаться еще дольше? Опоздает хоть на секунду и завтра будет наказана….
Аркадий, наверное, хотел что-то сказать, он уже даже рот для этого открыл, но тут послышались звуки поворачивающегося в замке ключа и голос Алевтины, громко прощающейся со своим провожатым.
— Пока, Богдан, спасибо что проводил и за прекрасный вечер. Еще увидимся.
А следом хлопок закрывшейся двери.
Наталья переглянулась с мужем, затушила в пепельнице сигарету и устремилась в коридор, встречать дочь.
— Ну, — она наблюдала за сияющим лицом девушки, — как погуляли?
— Прекрасно, мама. — Аля разулась, повесила куртку на плечики, оглядела себя в большом зеркале и направилась в свою комнату. Проходя мимо замершей, как изваяние, матери, она чмокнула ту в щеку.
— Phi, maman (фран. — фи, мама), — она сморщила носик, — encore une fois, vous emporte tabac (фран. — опять вы увлеклись табаком)?
— Я вижу у тебя прекрасное настроение? — Наталья подняла бровь, проигнорировав реплику девушки.
— Да, спасибо. — Аля зашла в ванную и наклонилась над раковиной, споласкивая руки.
— Видимо фильм понравился.
— Да, и тебе рекомендую. Сходи с папой, развейся. Забудь хоть раз о работе.
— И как он назывался?