Чары, путы и кровные узы
Шрифт:
Ну, может после дня рождения, на который так уповала….
— Не надо было нам рассказывать ей, что мы знакомы. — Обреченно сказала Караля.
— А как бы я объяснил тогда такое участие в ваших проблемах, малышка?
Девушка сопела в трубку, видимо не зная, что сказать.
Конечно, если бы она сейчас казала, что ему не стоило так реагировать на аварию и объяснять ничего не пришлось бы. Но разве он мог объяснить ей, как испугался, когда машину понесло на встречную полосу. Сколько мыслей, одна другой страшнее, вихрем пронеслись тогда в его голове. Видит
Ну что ж, получилось, как получилось. Может быть, это и к лучшему….
Богдан отбросил в сторону телефон и вытянулся на постели, заведя руки за голову. Не хотелось думать о произошедшем, хотелось как можно скорее забыть габаритные огни потерявшего управление автомобиля и то чувство собственной слабости и беспомощности, которое тогда он испытал….
— Ну, и что ты задумала? — Аркадий внимательно смотрел на жену, которая лежа в постели перед сном набрасывала в ежедневнике меню на завтрашний обед и список недостающих продуктов, необходимых для его приготовления.
— Ничего особенного, Аркашенька, — нараспев ответила она, — семейный обед, всего лишь. Алькин друг в гости придет. Обязаны мы парнишке, выручил он нас….
— И только?
— Конечно же, нет! — Она захлопнула ежедневник. — Хочу убедиться в том насколько этот друг на самом деле «друг» для нашей дочери.
— Наташа, а тебе не приходило в голову, что твое вмешательство в жизнь Алевтины переходит все дозволенные границы?
Она в ответ так посмотрела на него, будто он сказанул несусветную чушь.
— В смысле?
— Не важно. — Спасовал он перед сердитым взглядом жены. — Тебе виднее.
Он, отвернувшись на другой бок, закрыл глаза, пытаясь уснуть.
— То-то же…. — Довольно пробормотала Наталья и, выключив свет, устроилась рядом.
Вот только уснуть ей удалось далеко не сразу. Какой-то странный мандраж окутал ее существо. Она вдруг почувствовала себя, как будто на двадцать пять лет моложе. Словно нечто окунало ее в прошлое, раз за разом и она никак не могла понять, в чем дело. Что или кто нарушил ее душевную гармонию и лишил сна…. И был у ощущений этих, скверный оттенок то ли разочарования, то ли недовольства собой. Нечто неприятное ей Богдан напоминал. Давно забытое и похороненное в сердце.
На следующий день Бо явился к ним домой ровно в пять часов вечера. Аля, выбежавшая встречать его на пороге, замерла, довольно оглядывая парня. Он был чисто выбрит, одет в неизменные джинсы, но сегодня на нем идеально сидела классическая рубашка, а в руках он держал букет цветов, которые торжественно вручил ее матери. Аля немного выдохнула — с самого утра она была как на иголках, и чертовски сложно было скрывать это от родителей. Но вот она посмотрела на него и словно его уверенность, и храбрость передались ей.
В самом деле, а чем Богдан плох? Только тем, что он старше нее, так и Егор был старше. И где теперь Егор? В лечебнице для наркозависимых?
Аля
Такое чувство, что ближе, чем Бо для нее не осталось человека в этом мире. И только ему она могла доверять, ведь он пока что ее ни разу не обманул и не предал. И почему тогда она так не хочет, чтоб он стал частью ее жизни официально? Потому что боится. Знает — то, что ей дорого тут же становится средством наказания в руках ее матери. Узнает, что Богдан для нее больше чем друг, узнает, что он — все для нее, и начнется — за каждую провинность карать мама ее будет, лишая возможности видеться с ним. И что бы сам Богдан ни обещал ей, он ничего не сможет сделать. По крайней мере, пока. Пока ей не исполнится восемнадцать….
А что потом? Сможет ли она стать ответственной за свою жизнь или ничего не изменится?
Обо всем этом девушка старалась не думать, провожая парня за накрытый стол.
Мама ее сегодня и правда постаралась — чего здесь только не было, стол ломился от деликатесов, которые в их доме давно не считались чем-то выдающимся. У них на каждом празднике обязательны были нарезки из дорогих мясопродуктов, слабосоленая рыба благородных сортов, икра в избытке. Утка на горячее, салат с королевскими креветками на холодное, «Мартини Асти» в качестве аперитива, сырное ассорти к нему — все это созерцал Богдан с выражением абсолютного равнодушия на лице. Аля выдохнула, увидев, как ловко он управляется с приборами, так, словно только и делал что завтракал, обедал и ужинал в ресторанах.
О том, что таким широким жестом ее мать хотела смутить парня и подчеркнуть социальную разницу между ними, Аля даже не догадывалась. Наивная девушка на самом деле решила, что все это — знак благодарности парню, который помог им в трудную минуту.
Богдан не смущался и вел себя за столом естественно и непринужденно. Когда Аркадий попросил его нарезать утку, запеченную и поданную к столу целиком, он справился. Хотя Аля знала, какая это заморочка и догадывалась, почему отец скинул подобные мужские обязанности на гостя — сам он этот процесс жутко не любил. Не любил ее папа пачкать руки, такой был у него пунктик, который мама всегда игнорировала. Или истребляла.
Богдан справился без рук, орудуя только ножом и большой вилкой с двумя зубцами.
Тогда родители устроили следующую проверку на вшивость — привязались с вопросом, почему он вместо шампанского пьет только сок.
— Я за рулем. — Ответил Богдан, но и этого им показалось мало.
— А вообще, — допытывался отец, — когда ты выходишь из-за руля… употребляешь?
— Иногда, — ответил парень, — не часто. Я мог бы конечно соврать, что вообще не пью, ни капли, но тогда вы мне, скорее всего не поверили бы.