Час дракона
Шрифт:
– Дай попить… морда толстая, – задыхаясь, повторил он.
– С водой напряженка. Могу в рот тебе поссать, – глупо сострил Барин, и в следующий миг «квашня» внезапно ожила.
– Поссать говоришь?! – прорычал Фараон, рывком за ногу сдернул Сашу с табуретки и одновременно неуловимым движением сломал ему правую руку.
Затем, не вставая, нанес Вовку два чудовищных удара коленями (в грудь и в лицо), резво вскочил, схватил со стола «Вал» и выпрыгнул в окно. А оглушенный,
Последнее предположение отчасти подтвердил Акинфиев.
– Повезло тебе, парень, – закончив обрабатывать Сашу, вздохнул он. – Ребра смещены, но не прорвали легкие. Иначе бы худо пришлось. Вплоть до летального исхода! Вероятно, сил у беглеца не хватило. Не оправился до конца от действия яда. Твое счастье!
– Жубы… мои жубы, – потерянно прошептал Барин.
– Вставь керамические, – посоветовал Андрей. – Могу порекомендовать хорошую частную клинику. Там работают мои друзья: делают все безукоризненно, берут недорого…
– Не стоит беспокоиться, док! – встрял в беседу Середа. – «Жубы» ему вряд ли понадобятся!
– Почему? – удивился Акинфиев.
– Он не выполнил приказ полковника Корсакова: не заковал Фараона в наручники, не взял в подмогу двух чистильщиков, хотя Дмитрий предупредил старлея (теперь, думаю, бывшего) о чрезвычайной опасности фигуранта, – наябедничал Игорь и резко обернулся к раздетому по пояс, умытому, забинтованному Вовку с подвешенной на грудь рукой. – Молись, Сашок… Горячо молись, чтобы Логачев с Ерохиным сумели благополучно изловить беглеца! Иначе Васильич тебя собственноручно пристрелит. У него, как ты знаешь, есть подобные полномочия!
Барин заметно побледнел, подбородок у него дрогнул, в глазах мелькнуло отчаяние.
– Он действительно ТАКнакосорезил? – шепнул мне на ухо Акинфиев.
Я молча кивнул.
– А если изловят, все равно добра не жди, – продолжил вредный Середа. – Не первый год служишь, знаешь порядки. Разжалование и задушевная беседа в Особом отделе тебе обеспечены стопроцентно. А дальше… дальше сам понимаешь!
Вовк побледнел еще сильнее и зашевелил распухшими губами. Очевидно, начал молиться.
– Да-а-а, жаль парня! – покачал головой Акинфиев. – Такой молодой…
– Он боец секретной команды, прошедший особую подготовку и подписавший спецконтракт! – жестко отрезал возникший словно из-под земли Логачев. – Он не чета простым оперативникам (в том числе по размерам зарплаты). Зато и спрос с него другой! Согласно ведомственной инструкции номер сто восемнадцать, то, что натворил Вовк, является тягчайшим должностным преступлением! Со всеми вытекающими последствиями… Однако с этим успеется. А теперь сю-юрприз!!! Виталий Федорович, покажи нашим соратникам Фараона без маски!
Из-за угла вышел Ерохин с черным пластиковым мешком на плече (такие обычно используются для переноски трупов. – Д.К.)…
– По дороге случайно подобрали, – в ответ на мой недоуменный взгляд пояснил Логачев.
– Фараона?! – не въехал Игорь.
– Мешок, дурья голова! Вытряхивай, Федорович!
Положив свою ношу на землю, Ерохин со скрежетом расстегнул молнию. Внутри, связанный по рукам и ногам, находился генерал-майор Анатолий Глинский – заместитель Нелюбина по административно-хозяйственной части!!!
Глава 6
– Предатель из нашего ведомства! – ахнул Середа. – Кто бы мог подумать!
– Просто вы их у себя плохо ищете. Все на других коситесь! – проворчал я.
– Их?! – приподнял брови Логачев. – Думаешь, найдутся еще? У НАС?!
– Уже находились, в команде «Ч». [42] – с нажимом напомнил я.
Логачев сконфуженно потупился.
– Ты лучше скажи, старая лиса, давно ты стоишь за углом? Небось весь наш разговор слышал?!
42
См. «Операция Аутодафе».
– Слышал, – сознался Петр Васильевич. – По той простой причине, что взяли мы Глинского почти сразу и быстро вернулись обратно. Но не через пустырь (не хотелось по костям лазать), а обходным путем. Подошли как раз к началу вашей приватной беседы о художествах Барина. Ни ты, ни Середа стучать бы на него не стали (слишком уж вы оба щепетильные). Поэтому я не упустил шанса получить нужную информацию… Гхе, гм, – Седой богатырь, похоже, не знал, как покорректнее завершить свою речь.
– А как вел себя при задержании дражайший Анатолий Борисович? – поинтересовался Середа. – Сильно сопротивлялся?
– Куда ему! – презрительно фыркнул Логачев. – Даже автоматом воспользоваться не успел!
– Антидот помог иуде справиться с Барином, но не более того. Его подловили на краю пустыря, у кромки леса. Он зацепился ногой о чей-то скелет, упал, треснулся башкой о камень, «поплыл»… ну и взяли «тепленьким». Сукин сын практически не сопротивлялся. Так… подергался самую малость… Там же у кромки валялся этот мешок, словно специально для него приготовленный, – терпеливо разъяснил Ерохин.
– Башкой, говоришь, треснулся? – вдруг встрепенулся я. – Значит, допрос под «сывороткой» [43] отпадает?!
– Он отпадает в любом случае! – нахмурился Петр Васильевич. – По моим сведениям, на Глинского не действуют наши психотропные препараты. Он – исключение из правила. Придется допрашивать в режиме «Б». [44]
– Вы ничего от меня не добьетесь, – подал предатель голос из мешка. – У меня очень высокий болевой порог!
43
«Сыворотка»или «сыворотка правды»– жаргонное наименование ряда психотропных препаратов (таких, как натрий-пентонал, натрий-аминал, скополамин и т. д.). Они подавляют волю, ввергают человека в полубессознательное состояние и заставляют его с предельной откровенностью отвечать на любые задаваемые вопросы.
44
То есть с применением пыток.