Час, когда придет Зуев
Шрифт:
— Да отстаньте, — затянула Вера-Магдалина, но тут же осеклась и проговорила тихо и почти трезво: — Сами же знаете.
— Ну вот, — по-прежнему благодушно молвил толстячок, потирая руки. (Волин отчего-то поежился.) — Вот мы все и выяснили. Что ж, тогда раздевайся.
— А? — не поняла Мэгги.
— Раздевайся, говорю. — И окликнул: — Кончик, иди сюда.
Из тумана вынырнул тип в красно-черной клубной паре и опрокинутым дымным факелом заколыхался у коротышки за спиной.
— Долго я буду ждать? — повысил голос
Мэгги повела головой, будто осматриваясь, но Волин увидел, что в глазах ее нет зрачков, все пространство между веками заполняли слепые красноватые белки.
— Прямо здесь?
— Какая разница?.. Ну что еще? Почему всегда какие-то проблемы?
«Нет! — мысленно выкрикнул Алексей. — Я же не это имел в виду!» Но он уже знал, что ничего не сможет изменить.
Мэгги подняла руку и расстегнула верхнюю пуговицу безрукавки.
— Прекратите! — пискнул Волин, но его не услышал даже стоявший плечом к плечу Лобанов, застывший словно статуя.
Безрукавка дохлой летучей мышью упала на пол. После заминки с застежкой туда же, прошелестев, сползло кожаное «мини». Знакомых Волину кружавчиков под ним не оказалось.
У Мэгги было красивое тело, но Алексей не испытывал ничего, кроме подступающей тошноты.
Тот, кого величали Кончиком, распахивая полы малинового пиджака, вразвалку приблизился к Вере-Магдалине, сцапал ее за плечи, резко развернул к себе спиной и с силой толкнул. Ахнув и налетев на ближайший стол, девушка согнулась и уперлась локтями в подернутый жиром цинк покрытия.
Кончик одной рукой дернул «молнию» брюк, а второй, вцепившись в волосы Мэгги, рывком запрокинул ей голову назад. Раскалывая кирпичную харю ухмылкой, он ткнулся в бесстыдно белеющие женские ягодицы. Мэгги застонала.
А потом Волин увидел, как ее груди заходили взад-вперед, словно тугие мячи, подвешенные к потолку мерно покачивающегося на стыках вагона.
Алексею сделалось совсем худо, резкость в глазах расплылась. Лобанов! Чего он стоит столбом? У него же ружье! Хотя, ему-то какое дело? А может и правильно, и не нужно? Ну их всех к чертовой матери!
Кончик, задрав подбородок, прокряхтел и отвалился от Мэгги. Девушка, не меняя позы, осталась полулежать на осклизлой столешнице.
Юрий Иванович подал какой-то знак. Другие подручные, толокшиеся позади, мигом окружили девушку.
Волин сперва не понял, что произошло дальше. Над столом, со свистом рассекая воздух, мелькнул какой-то предмет. Бухнул глухой удар. Зад Мэгги неизящно взметнулся вверх, ноги ударили пятками в пол и засучили, как лапки лягушки, выдернутой из воды птичьим клювом.
Мужские фигуры расступились, и Алексей увидел, что в том месте, где секунду назад чернела голова Веры-Магдалины, на столешницу толчками выплескивается что-то красное, парное, растекается лужей и журчащими струйками падает на пол.
Слабея и погружаясь в пространство,
— Попробуй меня. Тебе понравится, — шепнули кривляющиеся губы.
Волин так и не смог до конца разобрать, что случилось на самом деле, а что пригрезилось в дымке полуобморока. Он пришел в себя и оглох одновременно.
Полыхнуло пламя, вспучился сизый дым, и видимость окончательно пропала.
А когда дым немного рассеялся, стало похоже на то, что секунду назад здесь прямой наводкой ударила гаубица, превратив целый ряд столов в груду обломков, за которой плевалась искрами поверженная электроплита. Повалившийся вместе с ней котел ахал паром и булькал растекающейся жижей. Среди устрашающего разгрома там и сям тлели клочья разодранного тряпья. Малиновый обрывок, похожий на рукав, болтался, зацепившись за свисающий с потолка крюк.
Лобанов недоуменно вертел в руках курящуюся двустволку.
24
— Ты смотри! Как тот револьвер, только хлеще, — проговорил Сергей. Теперь до Волина дошло, из какой пушки тут пальнули.
Но поразмыслить над удивительным фактом он не успел.
— Неплохо, — проговорил у них за спиной Юрий Иванович. — Впечатляет. Что же, однако, это доказывает? Ничего по существу возразить вы мне не смогли…
Волин обернулся, завертел головой, но толстячка нигде не увидел.
— Да за такие дела!.. — Лобанов тоже огляделся.
— За какие? — из ниоткуда переспросил коротышка.
— Хватит дурака валять!
— Это не я, это вы его валяете. Что вы опять себе вообразили? Небось снова страшное злодеяние?
Лобанов повел стволами.
— Ты где?
— Ну, может быть, и злодеяние. Но если так, вы, милостивый государь, не в ту сторону целитесь.
— Подожди, я до тебя доберусь, — пообещал Сергей.
Несмотря на нахальный тон, в голосе Юрия Ивановича Волину послышалась растерянность. Вроде и не напугал его Сергеев фантастический залп, но как-то все же вывел из равновесия.
— Пошли отсюда, — шепнул Алексей.
— Подожди.
— Пошли, говорю. — Волин шагнул в ближайший проход между столов.
— Куда? Ты дорогу знаешь? — Лобанов нехотя потащился за приятелем.
— А ты как сюда явился?
— Здесь два раза одной дорогой не ходят, — буркнул Сергей…
Поплутав в тумане и неразберихе чудовищной кухни, они добрались до стены и двинулись вдоль нее, огибая шеренгу эмалированных баков с отбросами. Должен же где-то быть выход. О том, что делать дальше, приятели не заговаривали. Но Волин точно знал цель, к которой стремился: прихожая, где остались их вещи и дверь, ведущая наружу. Правда, как туда добраться, он не представлял.