Чаша и Меч
Шрифт:
После третьего глотка фляжка вернулась к хозяину. Орвар поднял сестру из снега и с шутливым недовольством отряхнул ее шубу.
— Уже жалею об этом. Идем обратно.
— Пододи, — девушка схватила его за руку. — Смотри, какие звезды. Давай посмотрим.
Он притянул Фрейю к себе и обнял за плечи:
— Ну, давай.
С приближением конца праздника настроение ярла Бьярна портилось все больше и больше. Покоя не давали слова старой вёльвы. Он минут пять стоял перед чашей, ожидая, когда она наконец соизволит открыть глаза. И таки дождался. Старуха достала из кармана камешек и бросила его на
— Что это?
Он взял овальную гальку и с недоумением посмотрел на нарисованную на ней руну. Науд — руна нужды и необходимости.
— На твой вопрос ответит покойник, — неожиданно ясным и молодым голосом пояснила вёльва. — Боги не хотят говорить с тобой. — И так как он все ещё колебался и не уходил, ехидно добавила: — «Вещать мне ещё или хватит?» [12] .
— Хватит.
Тролль бы побрал и эту старуху, которая словно видела его насквозь, и богов, что день за днем по капле, по щепотке отнимали его удачу.
12
Цитата из «Пророчества Сигрдривы», см. «Старшая Эдда».
Ярл зажал камень в кулаке и быстро пошел прочь, готовый сорвать гнев на первом, кто попадется под руку. Ему не повезло, дорогу заступил Фенрир.
— Зачем ты вызвал меня сюда?
Его недовольство было обоснованным. Для охраны достаточно было использовать свинфилкингов и нескольких ульфхеттаров [13] . Своего единственного берсерка ярл вызывал только для важного дела. Именно такое им и предстояло сегодня ночью.
— Скоро ты понадобишься. аспоряжения получишь по дороге.
13
Свинфилкинги и ульфхеттары — воины «кабаны» и «волки»
Фенрир проводил своего ярла задумчивым взглядом. Значит, сегодня и на дороге. Бьярн собирался обделать очередное грязное дельце и рассчитывал скрыть концы. Если учесть, что война за территории между стаями закончилась лет десять назад, и расстановку сил не могло бы изменить даже внезапное исчезновение одного или двух ярлов, то вывод напрашивался сам собой — Бьярн собирается убить кого-то из собcтвенной Стаи. Потенциальногo соперника, ближайшую угрозу. Но при этом безупречного эйги, которого он не смог бы обвинить открыто.
Так кто же это будет? Вывод напрашивался сам собой — молодой Хорфагер или его отец Магнус. С тех пор, как Бьярн узнал, что Орвар собирается созвать собственную Стаю, он потерял покой. Еще один старый обычай, который костью стоял в горле у ярла Лунда.
Значит, юная Фрейя потеряет сегодня отца или брата. Или обоих, что скорее всего. А что будет с женщинами? Они слишком ценны, чтобы убить и их тоже. По законам Стаи, потеряв всех мужчин семьи, женщины переходили под опеку ярла, а это значило, что Бьярн распорядится ими по собственному усмотрению.
С какой стороны ни посмотри, план ярла был хорош. Вот только он, Фенрир, в таких делах не участвовал.
Чтобы ещё раз хорошенько обдумать ситуацию, берсерк отошел в сторону от танцующих и подальше от столов. Опершись плечом о корявый ствол дерева, он смотрел в звездное небо, перечеркнутое черными ветками. День завтра будет ясный. Вот только настанет он не для всех.
Вдали замаячили два силуэта. По узкой тропинке друг за другом шли два эйги. Первый из них явно был мужчиной, а второй… Фенрир принюхался. Ноздри щекотал уе знакомый запах — яблоки, мед и… крепкий алкоголь.
По телу горячей волной прокатился гнев. Если какой-то из юнцов напоил дочку Хорфагеров и потащил ее в кусты, он сам разберется с ним, не дожидаясь отца Фрейи.
— Добрый вечер, Фенрир, — подошедший парень улыбался по все тридцать два зуба. — Счастливого Йоля [14] .
Это был ее брат, и берсерк разжал спрятанные в карманах кулаки.
— И тебе.
Фрейя замедлила шаг, с удивлением вглядываясь в лицо черного оборотня. Низкий голос звучал спокойно и мягко. В нем не было сиплой хрипоты и грубости, словно с ними сейчас заговорил не самый страшный в Свитьоде убийца, а один из гостей отца.
14
Йоль — праздник зимнего солнцестояния
Проходя мимо Фенрира очень близко, почти вплотную, она снова посмотрела на него и удивилась ещё одному открытию. Правая, не обезображенная половина его лица была по-настоящему красивой. Чеканный профиль, как с романской монеты — то ли бог, то ли герой.
— Счастливого Йоля, — сказала она и опустила голову.
Они успели отойти на несколько шагов, когда сзади снова раздался тот же низкий голос:
— Орвар.
Брат оглянулся и остановился. Он ждал.
— Говорят, хороший знак, если хевдинг [15] встретит Йоль со своим свейтингом [16] .
15
Хевдинг — военный вождь
16
Свейтинг — военный отряд
Фрейя напряженно прислушивалась, но больше со стороны огромной фигуры, замершей около ствола ясеня, не донеслось ни звука.
— Я тебя услышал, Фенрир. — Сказал брат.
До конца вечера он был молчалив и задумчив.
Многие из гостей уже направлялись к машинам, но жертвенная чаша ещё стояла на столе. Годи медлил унести ее, потому что вёльва упорно не желала покидать cвое кресло.
Словно ждет кого-то, подумал Фенрир. Ну, раз так, то и он обратится к богам. Эта неожиданная мысль удивила его самого. До сих пор, как бы ни поворачивалась жизнь, он был уверен, что разберется в ней сам. Зато никому не будет должен — ни богам, ни Стае.
Но сегодня он пожелал невозможного. Того, что не мог заслужить никакой службой.
— Девушку, — сказал он, когда первая капля разбилась о поверхность черной жидкости, наполнявшей чашу почти до краев. — Белую, как снег, румяную, как кровь.
— Уверен?
Прямо на него смотрели круглые черные глаза на покрытом морщинами лице. Фенрир, не мигая, смотрел в ответ. И молчал. Если вёльва захочет сказать что-нибудь, ее cледует выслушать в молчании.
— Ну, что ж, попробуй. Только сначала найди себя самого. Стань целым, тогда тебе будет что разделить со своей женщиной.