Чаша огня
Шрифт:
— Что ты хочешь сказать? — Илви внимательно посмотрела на меня.
— Как ты думаешь, Эвид мог совершить убийство, чтобы не потерять свою власть над вами?
Илви поежилась от моих слов. Несколько минут она о чем-то думала, потом отрицательно покачала головой:
— Нет, Максим.
— Даже здесь, в условиях своей безнаказанности и царящей среди людей апатии?
Я внимательно посмотрел на нее.
— Да, даже здесь, — твердо сказала Илви. — Эвид, конечно, последний негодяй и мерзавец, каких никогда не встретишь на Земле, но он не способен на такое. Ему просто не хватит на это смелости. Ведь глубоко в душе он трус. Он и в экспедиции-то оказался только потому, что хотел доказать себе обратное. Вся его властность и решительность — сплошная бравада, маска, которую он надел на себя скрепя сердце тогда, и к которой уже привык сейчас. Уж поверь мне! Я-то его хорошо знаю.
— Ладно, — буркнул я, отводя в сторону взгляд. — А кто, по-твоему,
— Я не знаю, Максим…
— И все же?
Она бросила на меня быстрый взгляд, в котором скользнуло недовольство. Сказала:
— Возможно, кто-то из окружения Эвида и мог отважиться на такое…
Я понял, что большего мне из нее сейчас не вытянуть.
— Хорошо. Пойдем!
— Куда? К Эвиду?
Она с готовностью поднялась, как будто обрадовалась моему предложению.
— Нет. Пока у нас нет неоспоримых доказательств его вины, говорить нам с ним не о чем. Я хочу осмотреть окрестности домика Эвида. Возможно, мне удастся обнаружить тайник, в котором они прячут медикаменты, или какие-нибудь следы Кэрис.
Илви не стала со мной спорить. Тщательно подогнав биофильтры, мы вышли на поверхность планеты. Красный свет, лившийся отовсюду, больно резал глаза. Слепящий шар солнца, висевший низко над горизонтом, остался за нашими спинами, а мы направились прямо к домику Эвида. Не доходя до него шагов тридцати, я остановился. Илви, шедшая сзади, наткнулась на мою спину. Изумленно посмотрела на меня.
— Ты что?
Я взял ее за руку.
— Могла бы ты на время отвлечь Хона Бланта, пока я буду осматривать местность?
Илви неопределенно пожала плечами.
— Попробую… А это надолго?
— Не очень. Тебе неприятно?
Она снова пожала плечами, на этот раз безразлично.
— Вот и хорошо! Я пройду здесь, за домиками, чтобы он меня не видел.
Ободряюще улыбнувшись ей, я свернул с дорожки налево. Почва здесь была не такой утоптанной, и я то и дело проваливался по щиколотку в рыхлую коричневатую массу. У последнего домика я остановился, прижался к холодной шероховатой стене. Защитная эмаль, которой были покрыты керамические плиты, сильно потемнела и потрескалась. В некоторых местах под отвалившимися кусочками просматривался черный материал стен, покрытый мелкими выбоинами. Здесь, на краю лагеря, болото подходило почти вплотную к аварийным домикам. Совсем недалеко от меня росло несколько грибовиков. Они были неплохим укрытием, и я осторожно перебрался туда. Гниющая болотная вонь теперь едва сдерживалась моими биофильтрами. В первую минуту я даже почувствовал легкое головокружение. Впрочем, скоро приступ удушья прошел, и я сосредоточил все свое внимание на домике Эвида, который теперь был виден мне очень хорошо. Хона Бланта нигде не было. Контраст света и тьмы казался слишком резким: слепящее алое пламя превращало тени в бездонные угольно-черные пропасти, в которых бесследно пропадали отдельные элементы пейзажа. Я чуть скосил глаза вправо и увидел Илви, подходящую к домику. Тут же откуда-то, словно, из небытия возникла громоздкая фигура Хона Бланта. На лице его играла самодовольная ухмылка. Илви остановилась около него и о чем-то заговорила с ним.
Я вышел из-за своего укрытия, больно обжегшись о ветви-щупальца грибовика, и нырнул в черный коридор тени. Минуты через три я был уже у цели и обошел домик Эвида сзади, оставшись никем не замеченным. Здесь я остановился и осмотрелся. Почва за домиком была хорошо утоптана, образуя небольшую площадку, вдававшуюся в болото. Ветер нес оттуда смрад гнилых испарений, чавканье и хлюпанье невидимого отвратительного чудовища, пожирающего черную болотную грязь. В косых бликах света, падавших на поверхность болота, казалось, что она едва заметно колышется, словно под ней действительно шевелится что-то огромное и живое. В отдалении от площадки, метрах в пятидесяти я различил небольшое скопление грибовиков. Видимо там тоже был кусочек сухой почвы. Багровое марево света, стелившееся над болотом, окутывало этот островок странной жизни со всех сторон, и щупальца грибовиков, казалось, судорожно извивались, словно, стремясь достигнуть низкого тяжелого неба. Прямо к этому островку от места, где я стоял, вела узкая тропинка, протоптанная через болото. Было видно, что по ней ходили и не раз. Мне сразу же вспомнился рассказ Кэрис, заставшей Эвида и Хона Бланта за перетаскиванием каких-то коробок. Пожалуй, далекий островок был бы идеальным местом для тайника. Тревожное предчувствие закралось мне в душу.
Отделившись от тени домика, я осторожно двинулся по тропинке, чувствуя, как при каждом шаге скользят и разъезжаются мои ноги. Солнце стояло у меня за спиной, и моя тень протянулась почти до самого островка растительности. Болото блестело, словно, сотнями раскаленных металлических пластин, ослеплявших меня. Я почти ничего не видел перед собой, низко опуская голову и прикрывая глаза ладонью. Неожиданно справа раздался громкий чавкающий звук, заставивший меня остановится на месте, как вкопанного. Повернув голову, в полуметре от себя я разглядел зловеще зияющий черный кратер «ведьминого колодца». На краю его что-то слабо поблескивало раскаленным металлом. Ослепленный отблесками болота, в первую минуту я подумал, что мне это только кажется. Осторожно приблизился к этому месту. Нет, так и есть. Присев на корточки, я взял из липкой болотной взвеси тонкую цепочку с небольшим изящным медальоном виде ширококрылой бабочки. Вещь была отлита из платины и раньше явно принадлежала женщине. Может быть Кэрис? Внимательно осмотрев тропинку около «ведьминого колодца», я обнаружил несколько свежих следов. Одни — небольшие и узкие — были, скорее всего, женскими. А рядом с ними отчетливо просматривались следы гораздо крупнее и четче. Судя по всему, это следы мужских ботинок. Около самого кратера женские следы выглядели смазанными, как если бы женщина поскользнулась и начала падать.
Меня все еще одолевали сомнения. Кэрис? Если это была она, и если она упала в «ведьмин колодец», тогда все встает на свои места… Вот только поскользнулась ли девушка сама, или ее столкнули? Я продолжал стоять, склонившись над притоптанной черной почвой, разглядывая следы мужских ног. Это были подошвы обычных космических ботинок, если не считать косой неровной вмятины на правом отпечатке, похожей на след от трещины. Неплохая примета!
Из предосторожности я оглянулся, но ничего не увидел — позади меня было сплошное море ослепительного багрового огня, сквозь которое просматривался только громадный алый бок солнца. Горело небо — пронзительным алым пламенем, горело болото — холодно и бесстрастно, словно отблеск ртути. Эх! Жаль, что нечем зафиксировать следы. Илви, наверное, уже не терпится вернуться к себе в домик — Хон Блант плохая компания для задушевной беседы. Сколько прошло времени? Минут десять? Не больше. Я сунул найденный медальон в карман и быстро зашагал в сторону островка, стараясь не сходить с тропинки. У зарослей грибовиков я остановился и снова осмотрелся. Черная чаща перепутанных скользких ветвей-щупалец казалась змеиной гривой Медузы Горгоны. У самой земли я заметил нечто вроде лаза, пробитого в этой ощетинившейся изгороди излучателем. Лаз был довольно большой — в него могли пролезть сразу два человека — но очень низкий. Чтобы пробраться через него, нужно было встать на четвереньки. Неприятный запах исходил из чернеющей глубины. Включив фонарь, висевший у меня на поясе, я осторожно пополз вперед, стараясь не задевать свисающие отовсюду ядовитые лохмотья. Метров через пять пространство впереди значительно расширилось, и я смог подняться на ноги. Передо мной было нечто вроде небольшой пещеры, вырубленной излучателем в самой гуще грибовиков. Черные стволы сочились желтоватой слизью, стекавшей прямо к моим ногам. Луч света фонаря выхватил из темноты ряды коробок, укрытых защитной пленкой. Подойдя ближе, я рассмотрел на упаковках стандартные ярлыки Звездного Флота Трудового Братства: «сублимированные продукты звездолетчиков». Даже по приблизительной оценке этого запаса хватило бы на десять лет пребывания на этой планете небольшой звездной экспедиции. И все это Эвид со своими подручными укрывает от товарищей ради достижения своих корыстных целей! Теперь у меня на руках были неоспоримые доказательства его вины.
Встав на четвереньки, я пополз к выходу. Илви все еще разговаривала с Хоном Блантом, но по ее лицу и натужной улыбке я понял, что она уже на грани срыва. Илви сразу же заметила меня. Я подал ей знак и увидел облегчение на ее лице. Она о чем-то быстро заговорила с Хоном Блантом, собираясь уходить, но тот попытался ее задержать. Илви решительно оттолкнула его руку и торопливо зашагала прочь. Назад мы возвращались порознь. К счастью, в лагере было безлюдно. Впрочем, как и всегда. Бывшие добровольцы отсиживались по своим домикам, как улитки в ракушках, предпочитая ничего не видеть и ни о чем не знать. Едва я переступил порог домика, Илви набросилась на меня с обвинениями.
— И это называется «недолго»? — недовольно фыркнула она. — Я чуть с ума не сошла, дожидаясь тебя! Побеседовал бы сам с этим Хоном!
— Он ни о чем не догадался?
— Нет. Его больше интересовала моя грудь, чем твои похождения… Если бы ты слышал какие гадости он мне наговорил!
— Извини. Я немного задержался.
— Ты что-нибудь нашел?
Она внимательно посмотрела на меня. Брови ее начали хмуриться — верный признак плохого настроения. И все же она старалась не подавать вида.
— Да нашел, — кивнул я, — и очень многое!
— А Кэрис? — напряжение в голосе Илви выдало ее волнение.
Я нащупал в кармане медальон, который нашел около «ведьминого колодца».
— Пошли к твоим подругам!
— Зачем?
— Мне нужно их кое о чем спросить.
Илви нахмурилась еще больше. Я взял ее за локоть, заглянул в глаза.
— Что с тобой?
Она, молча, посмотрела на меня, борясь с надвигающимися слезами.
— Если хочешь, можешь остаться. Я пойду один.