Чаша огня
Шрифт:
Дан Эузу остановился в двух шагах от нас и молча, взглянул на Стива, затем перевел взгляд на меня. Несколько секунд я выдерживал напор его непроглядных темных, как омуты, глаз, потом могучая грудь председателя медленно поднялась и так же медленно опустилась, — он тяжело вздохнул. Протянул мне огромную, словно лопата, руку. Рукопожатие его было крепким, но глаза оставались по-прежнему непроницаемыми.
— Так вот вы какой, Максим Новак?
Он все еще испытывающее смотрел на меня.
— Какой?
Эузу не ответил, повернулся к Владу Стиву.
—
Стив кивнул:
— Да. Это мое личное мнение… — Он покосился на члена ВНС, молчаливо стоявшего за спиной Эузу, и твердо добавил: — Но если необходимо мое поручительство, то…
— Нет, это излишне! — прервал его Дан Эузу. — Достаточно того, что вы считаете это верным решением.
Я не понял, о чем они говорят. Настороженно покосился на председателя Совета ОСО.
— Наш гость, — невозмутимо продолжал он, — Палай Рам является членом Народного Совета, представителем кеосты колонии Терры. Он уже в курсе дела и считает, что ни у кого из членов Совета не будет серьезных возражений.
Эузу вопросительно посмотрел на скандинава. Тот утвердительно кивнул головой и взглянул на меня. Голубые глаза его были спокойны, даже, как мне показалось, холодны.
— Ну, вот и хорошо! — подытожил Эузу. — Думаю, Совет ОСО тоже поддержит нас.
Он поднял левую руку, приглаживая непослушные волосы. Повернулся ко мне.
— Перед тем, как начнется заседание Совета, я хотел бы поговорить с вами. Понимаю, что случившееся нельзя измерить и оценить никакими словами, поэтому не стану тратить на них время. Вы достаточно зрелый и волевой человек, чтобы трезво оценивать происшедшее.
Голос его звучал спокойно и ровно: без сочувствия, без осуждения, без упрека или поддержки. Только глаза холодновато поблескивали в глубоких глазницах.
— Будем смотреть правде в глаза, — продолжал он. — После всего случившегося, ваша дальнейшая служба в системе ОСО теперь невозможна. Устав есть устав, и не мне вам объяснять необходимость его безусловного исполнения. Но я прекрасно понимаю ваше состояние, понимаю, что вы сами не допускаете для себя такой возможности. Поэтому я хочу предложить вам компромиссный вариант. Безусловно, вам будет трудно расстаться с работой, о которой вы мечтали с детства. — Темные, словно вишни, глаза Эузу внимательно следили за мной. — Мы посоветовались, и решили предложить вам взамен работу вне Земли, пилотом патрульно-поисковой службы «Купол» на одной из орбитальных станций. Или же, вот хотя бы, истребителем Биологической защиты Терры! Это вполне осуществимо, не правда ли? — Эузу посмотрел на Палай Рама. Тот утвердительно кивнул.
Я сразу понял, чья это была идея. Я понял это еще с первых слов председателя Совета ОСО. Влад Стив, верный друг и мудрый начальник, несомненно, это он подсказал Эузу мысль направить меня на спутник или истребителем на Терру. Но лететь сейчас на Терру, начальником Биологической защиты, которой был мой отец, я никак не мог. Я еще не знал, как сообщу родителям о случившемся со мной… Хотя теперь они все узнают и сами. Я был безмерно благодарен Стиву за его заботу, но принять это предложение я не мог.
— Если мне позволят, я хотел бы навсегда покинуть Землю и пределы Договорной Зоны.
Я опустил голову. Воцарилось общее молчание. Искоса я взглянул на Влада Стива, и увидел, как еще больше поникли его плечи и еще безнадежнее стали его потухшие глаза.
— Ну, что ж, — сказал, наконец, Дан Эузу. — Это ваше право. В конце концов, вы сами должны решать свою судьбу, и я не смею мешать вам… Хотя, возможно, на вашем месте я поступил бы иначе, — добавил он.
Влад Стив так громко и тяжело вздохнул, что оба — и председатель Совета ОСО, и член ВНС Палай Рам — посмотрели на него с некоторым удивлением. Лицо моего начальника было застывшим и холодным, как белый мрамор резного орнамента под потолком.
— Я хочу просить вас, — с усилием глухо произнес он, обращаясь к Эузу, — освободить меня от обязанностей начальника Особого отдела…
Широкая бровь председателя ОСО приподнялась от удивления. Он явно не ожидал такого поворота событий.
— В том, что произошло с Максимом Новаком, — более уверенно продолжал Стив, — прежде всего моя вина, как его непосредственного руководителя. Я вел всю разработку этой операции, я направлял оперативную группу в горы, и я обязан был предусмотреть все до последних мелочей. Напряженность момента тогда не позволила мне досконально проработать все возможные варианты… Но я не оправдываю себя! Я не должен был ставить Новака старшим группы, и моя вина в случившемся очевидна. Новак не только сотрудник нашего Отдела, но и мой ученик, а ошибки учеников, это, прежде всего ошибки их учителей! Поэтому я не считаю возможным для себя дальнейшее свое пребывание на должности начальника Особого отдела.
Влад Стив замолчал, зябко подернув плечами. Я заметил, как Палай Рам недоуменно посмотрел на Дана Эузу, но тот был поглощен своими мыслями.
— Я понимаю вас, Влад, — наконец, медленно произнес Эузу. Несколько секунд молчал, словно, взвешивая что-то. Затем твердо сказал: — Но я не дам на это своего согласия, хотя вы и мой друг. Я никак не могу допустить потерю для Системы такого опытного и знающего работника, как вы. Эмоции, дорогой Влад, все это только эмоции! В этом нет никакого здравого смысла! В происшедшем виноваты не вы, и даже не этот молодой человек — виноваты мы все, общество, Трудовое Братство! И не стоит сейчас оценивать степень вины каждого в отдельности, потому, что это уведет нас в сторону от истины.
Стив хотел, было возразить, но Дан Эузу остановил его жестом руки. В это время откуда-то издалека донесся призывный перезвон серебряных колокольчиков. Эузу поднял голову и прислушался.
— Начало заседания Совета. Нам пора!
Он повернулся ко мне.
— Подумайте о том, что вы скажите Совету.
— Я думаю об этом с той самой минуты…
Эузу внимательно посмотрел мне в глаза, одобрительно покачал тяжелой головой и повернулся к выходу. Я остановил его за локоть.