Чаша ярости
Шрифт:
— Они здесь, — Иоанн тормознул, — за углом. Что предпримем?
Петр уже предпринимал.
— База! Это первый! В шестнадцатом секторе переетрелка. Срочно группу сюда! Как понял?
— Уже на марше! — отозвался переговорник.
— Почему не доложили о ЧП?
— Простите, виноват. Услышал выстрелы, мгновенно группу, а тут вы меня опередили…
— Какого хрена они не следят за территорией? Группа должна быть здесь раньше нас! — Отключившись от штаба, Петр позволил себе понегодовать. Стрельба не прекращается уже минут пять! Неизвестно сколько людей полегло! Блин, я им докладываю о происшествии, а не они мне!
— Тихо, тихо, Кифа, не шуми. Начальник смены прав. Пока он тебе докладывал бы, время могло уйти… Возьми-ка это. — Иоанн протянул Петру пистолет, штатное оснащение «хаммера» охраны, у Иоанна был такой же. — Мы же не можем остаться в стороне, правда?
Спокойствие друга в данной ситуации подействовало на Петра отрезвляюще. Какого черта он взъелся на начальника смены? Правильные действия: прими решение, осуществи его, доложи начальству. Прокололся — твои риски… Проверив магазин, он кивнул:
— Выдвигайся потихоньку.
«Потихоньку» заключалось в полной иллюминации, на какую только способен «хаммер», громко орущей сирене и свирепом голосе Иоанна в мегафоне:
— Прекратить стрельбу! Оставаться на местах! Получилось так, что машина вклинилась в самый разгар позиционного боя: наступал переломный момент. Сторона, обладающая меньшей огневой мощью — «глоками», — несла потери, у стены лежал окровавленный человек и тем не менее пытался отстреливаться, но огонь «калашей» не давал ему поднять головы. Неподалеку распростерлись три безжизненных тела. Еще двое из команды с «глоками» прятались за углом здания, им было совсем неудобно вести огонь. А «подельник», видимо, решил проявить мужество и поплатился — вот он, лежит, дергается от боли, получил-таки свою долю смертельного металла из знаменитого автомата российского производства. У автоматчиков положение было не в пример лучше: трое стрелков залегли в длинной, плотной живой изгороди из кустов вперемешку с камнями — очень милое ландшафтное решение парковых Дизайнеров оказалось неплохой огневой позицией. Местами, правда, кусты были поломаны — так, будто сквозь них проехали на тяжелой машине, и возле одного из таких проломов в нелепой позе лежало тело одного из команды с автоматами. Они вели бой грамотнее своих перников — во-первых, стоит повторить, оружие мощнее, во-вторых, тактика достаточно грамотно отработана. Стрелки, постоянно перемещаясь в сторону жилых корпусов, вели шквальный огонь, да так расточительно, будто где-то под рукой прятался грузовик с патронами.
Впрочем, хвалить одних и порицать других возможно было лишь с точки зрения профессионала — без личной заинтересованности ибо ни Петру, ни Иоанну, ни начальнику смены неведомо было кто «одни» и кто «другие». Как говорится в детстве: «оба хуже».
— Они уходят в жилой квартал, надо их отрезать! Иоанн газанул поперек их движению, а Петр, выставив пистолет в бойницу, сделал несколько выстрелов — не столько на поражение, сколько для того, чтобы дать обеим сторонам понять: в их игре появился еще один участник. И пусть думают, гады, на чьей он стороне.
В ответ по броне машины застучали автоматные пули — сдаваться никто не желал, тем более что жалкое отрывистое пуканье оружия Петра выглядело весьма бледно по сравнению с монолитным пулевым дождем неизвестных стрелков. Петр с сомнением поглядел на пистолет, его взгляд перехватил Иоанн:
— Да, нам бы мощи поболе…
— Ничего, вон кавалерия идет на подмогу.
Зажимая сцену действия в клещи, с четырех сторон по аллейкам двигались машины охраны Храма. С многоцветным миганием и отвратительным по тембру, но и отвратительно громким гудением. Из-за кустов по ним было произведено несколько одиночных выстрелов, но стреляющие осознавали, что теперь надо в корне менять тактику — с оборонительной на отступательно-оборонительную. Ломая живую изгородь, на дорогу выпрыгнул джип, косвенно подтверждающий предположение Петра о спрятанном в кустах «грузовике с патронами», и помчался в сторону главной площади Храма, попутно собираясь протаранить машину с Петром и Иоанном.
— На понт берет, — спокойно произнес Иоанн, глядя на стремительно приближающуюся машину.
Само хладнокровие — он даже не положил руки на пульт управления, не то что не попытался отъехать. Петра удивило не столько это — слава богу, он Иоанна знает миллион лет и привык к его умению держаться кремнем в экстраординарных ситуациях, — но лексика: «на понт»… Петр подумал, что как-нибудь надо будет поинтересоваться, откуда Иоанн знает этакие жаргонизмы, которые и сам-то Петр только слыхал когда-то…
В итоге «на понт» взялся сам нападавший, — в последнюю секунду резко увел джип от недвижно стоящего «хаммера» и погнал его дальше по дороге.
— А вот теперь мы, — пробормотал Иоанн, разворачивая машину вслед и включая режим повышенной мощности.
Завыв от натуги и вдавив пассажиров в спинки сидений, «хаммер» бросился в погоню. За ним, мигом развернувшись, махнули еще две машины охраны, другие стояли на месте — разбирались с оставшимися стрелками.
К великому счастью обитателей страны Храм, перестрелка развернулась в пусть прекрасном по дизайну, но достаточно пустынном в этот жаркий час месте, где отсутствовало жилье. Только — парк с изредка встречающимися торговыми автоматами. Гуляющих, повторим, практически не было по причине жары, а те, что были, заблаговременно покинули дорожку, по которой мчались малопредсказуемые моторизованные монстры. Да что там дорожку! Те, кому не повезло очутиться здесь в неурочный час, давно лежали в ближних и дальних кустах, вжавшись в землю.
Иоанн легко догнал джип с преступниками, поравнялся с ним, несильно, но громко — с лязгом, со скрежетом рвущегося железа, толкнул бортом.
— Эй, не скидывай их с дороги, они же об дерево размажутся, допрашивать некого будет! — завопил Петр.
— Понял. Не дурак.
«Хаммер» выдвинулся еще на корпус вперед, резко вильнул, оказавшись перед носом у беглецов, и начал рывками притормаживать, давая понять сидящим в джипе, что альтернатива одна — вмазаться их «кенгурятником» в бронированный зад. Естественную попытку джипа уйти от столкновения в сторону, обогнуть Иешуа по крутой дуге пресекли другие «хаммеры», толково взявшие его «в коробочку». Погоня прекратилась. Бойцы охраны, облаченные в защитные костюмы, высыпали из машин и наставили на джип «ижики». В мегафоне загремел голос Латынина:
— Медленно открываем окна, медленно выбрасываем оружие, медленно выходим! Никаких резких движений! Сопротивление бесполезно!
Внявшие гласу здравого смысла, пассажиры джипа подчинились указаниям. Через секунду все трое уже лежали на земле, а вокруг топтались охранники, обыскивали лежащих и защелкивая на них наручники.
Латынин подошел к Петру и сообщил спокойно:
— Все в порядке, те двое на полянке тоже упакованы. Сдались сразу, без капризов. Всего — пять трупов, один — легко раненный в ногу. Будем сразу разбираться или подождем?
— А чего ждать-то?
— 0'кей, мистер Оруэлл. Через десять-пятнадцать минут подъезжайте к штабу. Мы их слегка приведем в порядок, и сможете допросить сами.
— 0'кей, — рассеянно ответил Петр, машинально и туповато раздумывая о том, как, однако, резко может суперскучный день превратиться в лихой боевик — с победным концом, к счастью.
Взглянул на Иоанна — оба, не сговариваясь, засмеялись, поскольку поняли, что думают об одном и том же.
— Иешуа это не понравится, — сообщил Иоанн откровение.