Чашка кофе для вампира
Шрифт:
Марк с досадой фыркнул и растер кровь по щеке. Проскользнул внутрь склепа, теперь уже осторожнее. Достал из кармана джинсов свой сотовый телефон, включил фонарик. Осветил темное помещение.
Его взору предстали рисунки и нецензурные надписи. Видимо, склеп был заброшенным местом, в котором иногда веселились юные искатели острых ощущений.
В центре склепа на небольшом возвышении стоял закрытый гроб, сбитый из грубой, неотесанной древесины, кое-где изъеденной насекомыми. Марк ожидал увидеть внутри спящего вампира. Содрогаясь от отвращения, он столкнул крышку и заглянул внутрь гроба. К его огорчению,
Раздосадованный неудачей, Марк выбрался наружу.
Погода резко ухудшилась. С неба накрапывал мелкий моросящий дождик. Море внизу штормило. Порывы ветра пробирались под кожаную куртку, заставляя морщиться от холода.
Тропинка стремительно раскисала, и он быстро зашагал в сторону домов-призраков. Перемахнул через высокую стальную ограду кладбища и оказался у заброшенных подъездов. Противный дождь разрушал все следы неведомого преступника, но тонкое обоняние не подвело Маркоса и на этот раз. Возле одного из подъездов витал запах, похожий на тот, что ему удалось распознать у самшитовых кустов.
Дождь усилился и теперь безжалостно поливал его плечи и спину, но он старался не обращать внимания на холод. Его интересовал подъезд дома-Призрака, в котором прятался преступник.
Марк был уверен – Катю пытался столкнуть кто-то из нелегалов, прячущихся в заброшенных высотках. Ему хотелось посмотреть в глаза тому, кто это сделал.
По мере того, как он поднимался по ступеням заброшенного подъезда, запах усиливался. Но теперь вокруг примешивались и другие тошнотворные ароматы – смрад гниющего мусора и полуразложившихся трупов мелких животных, из которых когда-то пили кровь.
Марк содрогнулся от отвращения. Вот она – истинная сторона его темной сущности. Смысл существования сводится к убийству ради пропитания. Ради крови. Он подумал о Кате, такой теплой и живой. О ее хрустальном смехе, миндальном запахе. Разве смогла бы она разделить с ним его существование? «Никогда бы не смогла»,– с горечью подумал Марк, и ему захотелось поскорее убраться из этого жуткого места. Если где-то и есть настоящее кладбище, так именно здесь, в домах-Призраках.
«Неудивительно, что они стонут по ночам. Я бы тоже стонал, если бы у меня внутри оказалось столько гнилья», – бесшумно крадучись по лестнице, рассуждал он.
Запах усиливался с каждой секундой. Маркос остановился у двери одной из квартир на третьем этаже. Запах шел оттуда.
Осторожно толкнув дверь мощным плечом, Марк замер. Заглянул в запущенный, грязный коридор. Там было пусто и тихо. Он шагнул в сторону некогда просторной кухни, на данном этапе заваленной мусором и отходами, и удивленно остановился.
Посреди кухни, за столом, уставленным немытой посудой, сидел вампир. Редкие волосы на его голове были засалены, бледное, безжизненное лицо и шея перепачкались в крови. Длинные кисти рук сжимали крупную крысу. Губы с наслаждением высасывали из нее кровь, а вместе с ней жизнь.
Заметив чужака в своем логове, вампир откинул свой завтрак в сторону и подскочил с места. Марк снова содрогнулся от отвращения – перемазанные в крови крысы руки потянулись к нежданному гостю. Сконцентрировавшись, он в тот же миг резким движением отбросил противника к стене.
– Кто ты такой? Что тебе
– Ты столкнул девушку со скалы, – Марк нависал над ним сверху. Он бы мог впиться вампиру в горло и начать душить, но чувствовал отвращение даже при мысли о том, что к нему придется прикоснуться.
Вампир втянул в себя его запах и поморщился.
– Ты лишил меня добычи! Я учуял твой мятный запах, когда девчонка была уже у меня в руках! – взвизгнул он.
– Зачем ты хотел ее убить? Мертвая кровь тебе ни к чему!
– Я не хотел! С ней было что-то не так! Я выследил ее из самшитовых кустов и уже собирался впиться ей в горло, но меня что-то оттолкнуло! Я лишь защищался, толкая ее в ответ!
Вампир попытался встать на ноги, но Марк с силой пихнул его обратно в мусор.
– А ты разве не знаешь, что в Гермонассе нельзя нападать на людей?!
– Иногда можно! У меня сегодня день рождения! Я хотел полакомиться человеческой кровью! А ты спугнул мою добычу! Из-за тебя я вынужден праздновать крысой!
– Тварь! – в глазах все потемнело от злости. – Ты чуть не убил ее!
Марк с отвращением схватил со стола недоеденную, истекающую кровью и подергивающую в предсмертных конвульсиях лапами крысу и швырнул ее в лицо вампиру.
– Если тебе лень прогуляться до ближайшего автомата и купить пакет Кровавой Мэри, можешь продолжать высасывать кровь из крыс! До тех пор, пока к тебе не вломятся представители закона, чтобы арестовать за незаконное нападение на людей!
– Я предпочитаю естественное пропитание! – пронзил его злобным взглядом вампир. – Там, откуда я прибыл, тебе бы всадили кол в сердце за то, что ты пьешь синтезированную кровь из пакетов!
Брезгливо передернув плечами, Марк развернулся и стремительно вышел из квартиры. Ему казалось – еще немного, и его вывернет наизнанку. В этом гиблом месте, до отказа заполненном гниющими отходами и трупами животных, было невозможно дышать. Он скользил по ступеням так быстро, что его тень мелькала на лестнице, и остановился только возле ворот старого кладбища. Тут же ощутил, как, отнимая последние силы, на тело накатывают тяжелые волны усталости. Утро – не самое лучшее время для активности. Ему надо добраться до темного места и выспаться. Иначе силы окончательно покинут его, а при дневном свете это опасно.
Марк заметил дыру в заборе и протиснулся на кладбище. Он помнил про заброшенный склеп. Все же, склеп лучше, чем смердящие дома-Призраки.
Уже теряя сознание, пробрался в склеп и упал на пол. Перед глазами все померкло.
Он очнулся от дикого чувства голода. Желудок скрутило в тугой узел и терзало от боли. Для вампира нет худшей муки, чем страдание от голода. Все тело начинает выкручивать наизнанку, а под кожу, в мышцы, будто врезаются тысячи игл одновременно.
Марк сел на грязном полу и нащупал в кармане джинсов сотовый телефон. В склепе было так холодно, что его трясло. Он взглянул на экран. Батарея почти разрядилась, но к счастью, фонарик еще работал. Марк хорошо видел в темноте, только Гермонасса отличалась от других городов – из-за плотного покрова облаков ночью здесь царила непроглядная тьма. Он осветил себе путь наружу, и вскоре оказался на ночном кладбище, щедро поливаемом осенним дождем.