Часовой Армагеддона. Разводящий Апокалипсиса
Шрифт:
— Ну, тогда — задержать, — сказал он, возвращая челюсть на место. Последние следы сонливости исчезли. Валентин чувствовал себя достаточно бодрым даже для того, чтобы еще раз повоевать с тальменами. Но черт побери, сколько же можно?!
– Тебе знакомо это заклятье?
Великий Черный покачал головой.
— Тогда как же ты его обнаружил? — заинтересовался Валентин. Полно, дорогой мой, да уж не сам ли ты его спальцевал? Вот только зачем?
— Я почувствовал, как одурманена женщина, — пояснил Великий Черный. — А потом точно так же помутился
Валентин присвистнул. Вот уж не сказал бы, что Диана была хоть немного одурманена. А с другой стороны, как-то уж слишком быстро она исчезла. Даже не высказавшись как следует.
— Оно еще здесь? — спросил Валентин, имея в виду заклятье.
Великий Черный кивнул.
Валентин снял один за другим все три «веера».
Вот оно. Тяжесть в глазах, слабость в ногах, усталое безразличие ко всему. Вплетено главным образом в потолок. Вполне естественно, подумал Валентин. Сверху мало кто ждет нападения. Кто же это меня так?
Заклинание оживилось, снова почувствовав жертву. Валентин отступил в глубины сознания — после сегодняшних приключений с Обручем дело привычное! — и дал ему относительную свободу. Убаюкав мозг — Валентин для пущей достоверности опустился на стул — оно принялось насылать картинки. Занг, Серый, Детмар, сам Великий Черный… Валентин присвистнул — да это же целая программа для допроса получается! Летучий полиграф, нацеленный на него, Валентина Шеллера!
Очевидно, Валентин выдал себя резким движением. Заклинание отдернулось в стороны и больше не показывалось.
— Я не смог удержать его дольше, — устало произнес Великий Черный. — Надеюсь, ты не выпустил на волю ничего из своих тайн.
— Тайн? — Валентин моргнул глазами. Какие у меня могут быть тайны?!
Но, с другой стороны, раз кто-то не поленился соорудить такое заклинание…
Валентин обхватил голову руками. Здесь?
В Эбо?!
Вот тебе и страна друзей!
— В замке, господин мой, ты был бы в большей безопасности, — проговорил Великий Черный.
Валентин покачал головой. Вряд ли. Оттуда меня оказалось слишком легко вытащить.
Да что я такое думаю?! Это же мое родное Управление!
Валентин усмехнулся. Ну, спросил он себя, и что ж ты не позвонишь в свое родное Управление?
Машинально Валентин ощупал переговорное кольцо. И второй раз за вечер почувствовал, как сердце летит в пропасть.
Кольцо было безжизненным, как и тогда, в Замке.
Он снова отрезан от связи!
Валентин содрогнулся всем телом. Против тальменов еще куда ни шло, но против своих… Что происходит? За что?!
Спокойно, сказал он себе, спокойно. Раскинь-ка мозгами, агент Шеллер! Послали служебную собаку след понюхать, а она вернулась — на танке, с тремя гранатометами и с джинном в бутылке. Какой же ты после этого свой? Казачок-то засланный!
Ага, сказал себе Валентин. Кажется, понимаю. Понятно, что они меня сразу вязать не кинулись — я ж весь в талисманах, как браток в наколках! Решили, значит, потихоньку. Ни слова не говоря.
Валентин скрипнул зубами. Очень похоже. Если мне Занг до операции, когда я еще просто агентом был, ни слова не сказал, то уж после…
Что же теперь?
Валентин нехорошо усмехнулся.
Теперь вам придется поторопиться, ребятки. Теперь я с чистой совестью к Добрякам обращусь. А там, если повезет, и до принца доберусь.
— Господин, — сказал Великий Черный. — Я больше не нужен?
Валентин покачал головой. Великий Черный влетел в свою бутыль, как будто жил там уже добрую сотню лет. Пробка подскочила с пола и запечатала горлышко.
Итак, Добряки, подумал Валентин. По токен-рингу — «помогите», «хелп ми» и прочие заклинания. Между прочим, самые действенные в Эбо.
А если не по токен-рингу?
Валентин пошевелил пальцами, подыскивая подходящий способ. Да, время позднее, светящаяся иллюзия над домом сработает лучше всего. Самое интересное, что ни один Добряк ни на секунду не усомнится, что человек, создавший многокилометровое световое облако, действительно нуждается в помощи.
Добряки, или добровольные помощники, были одним из самых удачных социальных экспериментов Акино. Работая непосредственно под его руководством, они обеспечивали поддержание индекса счастья на некотором нормальном уровне, который постепенно повышался. Поддерживать его было настолько непросто, что такие мелочи, как немедленная помощь любому жителю Эбо по самому пустячному поводу, совершались ими мгновенно и с удовольствием. Валентин встречался с Добряками всего дважды — один раз сломавши шею в горах, а второй раз по поводу глубокой депрессии — и из этих встреч вынес стойкое убеждение, что Добряки, оказывая помощь, действительно отлынивают тем самым от куда более тяжелой и скучной работы. За его теперешнюю ситуацию они ухватились бы руками и ногами.
Валентин встал и подошел к распахнутому окну.
— На вашем месте я бы не стал торопиться, — послышался из угла комнаты спокойный голос.
Валентин замер. Голос не был ему знаком; если это кто-то из Управления, почему я его не знаю? Ведь вроде бы разговаривать пришел, а не убивать… Или он не из Управления? Добряки сами пожаловали?
В интонациях говорившего не было угрозы; слова его прозвучали добродушным брюзжанием. Черт его знает, подумал Валентин. В конце концов, я под защитой. И в куда лучшей форме, чем полчаса назад. Пусть выскажется. Но на всякий случай…
Он повернулся к незнакомцу лицом и засунул руку в мешок, нащупывая Шкатулку. В конце концов, еще пять шариков у меня осталось.
К счастью, незнакомец не стал доводить дело до крайностей.
— Помилуйте, Шеллер! — воскликнул он самым добродушным тоном. — Вы что же, всерьез собрались стереть меня с лица земли?
Землянин, отметил Валентин, попробовав прощупать магию. Нулевой фон. И талисмана вроде бы при нем нет.
— Есть за что, — пояснил Валентин. — Только что я подвергся магическому нападению.