Частный визит в Париж
Шрифт:
– Она Максиму нужна, для работы. Он не может ее найти и обратился к услугам детектива, – отшутился Реми. – Так попытайтесь вспомнить, что вы о ней слышали, когда, при каких обстоятельствах?
– Это было так давно…
– Как давно?
– Ну, не знаю, год, может быть, назад…
– Так. И что вам говорил ваш отец?
– Что там много документальных фактов из той эпохи. Папа еще сам, по-моему, не читал в тот момент. Он к нам приехал прямо из библиотеки с этой книгой… Если мне память не изменяет. И то удивительно, что я хоть это помню – наверное, потому, что папа потом ее искал.
– Погодите,
Реми глянул недоумевающе на Максима. «Ну да, – сообразил Максим, – если он ее не читал, как он мог найти тайник?»
– Я не могу вам сказать точно, мне так кажется, что он говорил: вот, мол, нашел в библиотеке книгу, пролистал, там любопытные факты из эпохи русской эмиграции…
– И как книга пропала?
– Я не знаю. Папа потом спрашивал, не забыл ли он ее у нас. Но у нас ее нигде не было, я помню, что я ее искала.
– Значит, он не знал точно, где именно потерялась книга?
– Ну, видимо… – Соня пожала плечами. – У вас что-нибудь есть новое? Нашли что-нибудь для Пьера?
– Не беспокойтесь, Соня, я свое дело делаю.
– Ведь это не он убил папу?.. – тихо спросила она, коротко глянув на Реми исподлобья.
– Я стараюсь это доказать.
– Я все время вспоминаю этого человека в саду. Это был не Пьер! Поверьте мне, Реми, это был не он! Я теперь в этом абсолютно уверена. У меня даже такое ощущение, что еще чуть-чуть, и я узнаю, кто это был. Это лицо, фигуру…
– Еще немножко терпения, Соня, еще немножко. И мы его все узнаем.
Соня предложила им кофе, но Реми вежливо отказался, сославшись на дела.
Максим колебался. Соблазн остаться еще раз наедине с Соней, и… и… И что? Они были убийственно чужими, словно никогда и ничего между ними и не было. А что, собственно, было? Так, проскользнуло чувство, взыграло желание – подумаешь, бывает. Ничего особенного, это жизнь, се ля ви.
И эта жизнь у каждого своя.
Он отказался и вышел с Реми.
– Куда сейчас? – спросил он детектива в машине.
– Вы торопитесь? Если да, я вас отвезу домой.
– А если нет?
– Тогда сделаем крюк. Мне надо повидать Пьера.
– А вас пустят? С ним свидания не разрешены.
– Меня – пустят. Мне есть что продать полиции: вашу книжечку.
Реми припарковался перед комиссариатом полиции Версаля и, предложив Максиму осмотреть в ожидании Версальский дворец, скрылся в высоких створчатых дверях комиссариата. Максим побрел в сторону дворцовой площади.
Дворец был огромен, великолепен и величествен. Булыжная дворцовая площадь неслышно отдавала цокотом копыт былых пышных конных процессий, громыханием колес золоченых карет – чтобы весь город слышал. Максим мельком подивился тщеславию Короля-Солнца, запечатленному в каждом камне помпезного здания.
Он прослонялся час, который отвел ему Реми, вокруг дворца, не столько рассматривая знаменитую достопримечательность, сколько предаваясь потоку своих размышлений. «Конечно, наличие драгоценностей в тайнике меняет все, как сказал Реми. И искать надо среди тех, кто читал книгу, кто общался с Арно. Может быть, и Пьер – не вижу никаких причин, по которым Реми его так уверенно исключил. Если он и не пошел бы на преступление ради какого-то столика в несколько сотен тысяч франков, то драгоценности… Они могут стоить несколько миллионов, совсем другой расклад! И он думал, что они по-прежнему там, в тайнике, не зная, что дядя их уже нашел. Поэтому он решил убить его… Как он побледнел, когда Соня сказала, что папа сделал завещание на мое имя! Ну а если уж действительно это не он… Книгу мог прочитать кто угодно. И любой мог убить. Такой мотив, как миллионы, подходит всякому».
«Ну, не всякому, допустим, – возразил он сам себе. – Мне не подходит. Нравственные ценности, мировоззрение, воспитание – все то, что называется культурой, – не позволит. Душа не позволит. Душа».
Погордившись собой мгновение, он вдруг ощутил острую тоску. Желание счастья. Такому славному парню, как он, пристало быть счастливым! А он – был ли? Формально – да. Формально – он талантливый режиссер, который уже добился успеха и добьется, он был уверен, еще большего. Богатство – пока не было, но эта приятная вещь уже где-то брезжила на горизонте. И внешне бог не обделил, и женщины у него были, даже с лихвой… И характер хороший – легкий и веселый. А вот счастлив…
Максим перебирал свою пустоватую суму счастливых мгновений – итог был жидок, протекал меж пальцев, почти ничего не оставляя.
Почему-то казалось, что для счастья ему нужна Соня.
Душа моя, Соня.
Соня, Соня, Сонечка.
Почему ты не живешь в России?
Почему ты мне не встретилась в Москве? Почему ты мне не встретилась? Русские девочки в общем-то красивее француженок… Но эта тонкость, эта таинственная прелесть, это летучее очарование, это медлительное наслаждение от беседы и просто от созерцания – все это только в Соне, в Соне. Ты так чудесна и так недосягаема, что я устал тебя любить, устал тебя желать, устал надеяться – ты все равно безнадежна. Безнадежно не моя.
Реми уже ждал его у машины.
– Пьеру тоже показалось, что Арно к тому моменту книгу еще не читал, а только пролистал.
«А все-таки, когда я отказался остаться на кофе, Соня была разочарована…»
– Что логично на самом деле, – продолжал Реми. – Иначе бы Арно не стал трезвонить, что в этой книге интересные факты.
«И даже, пожалуй, задета…»
Реми кинул внимательный взгляд на Максима. Заметив, Максим слегка смутился и закивал:
– Там действительно интересные факты…
Детектив усмехнулся.
– А как же дядя тогда о тайнике узнал? – попытался включиться в разговор Максим.
– Вторую книгу забыли? С потерянными страницами? Вот я думаю, что Арно их и «потерял». Он просто нашел эту книгу в другой библиотеке и узнал о тайнике, только позже того, кто у него стащил первый экземпляр… Полиция выяснит, на чьи имена были выданы книги. И это будет скорее всего имя Арно Дорана.
«Все-таки я точно знаю, что Соня ко мне неравнодушна. Как бы она себя ни вела со мной, как бы она ни боялась разрушить свою жизнь с Пьером, но ее тянет ко мне, тянет!»