Часы

Кристи Агата

– Убийство в соседнем доме обычно не проходит незамеченным, – ответила мисс Уотерхаус. – Мне даже пришлось выставить за дверь двух репортеров, которые пришли спрашивать, не видела ли я чего-нибудь.

– Вы выставили их за дверь?

– Разумеется.

– И были совершенно правы, – одобрил Хардкасл. – Конечно, они пролезут куда угодно, но я не сомневаюсь, что вы способны с ними справиться.

Мисс Уотерхаус в ответ на комплимент позволила себе нечто вроде улыбки.

– Надеюсь, вы не будете возражать, если мы

зададим вам такие же вопросы? – осведомился инспектор. – Если вы видели что-нибудь, представляющее для нас интерес, и сообщите нам об этом, мы будем вам очень признательны. Насколько я понял, в то время вы были дома?

– Я не знаю, когда произошло убийство, – сказала мисс Уотерхаус.

– Мы думаем, что между половиной второго и половиной третьего.

– Тогда я действительно была дома.

– А ваш брат?

– Он не приходит домой к ленчу. А кто именно был убит? В местных утренних газетах об этом не говорится.

– Мы сами еще не вполне осведомлены о личности жертвы, – ответил Хардкасл.

– Кто-то посторонний?

– Возможно.

– И вы думаете, что мисс Пебмарш была с ним незнакома?

– Мисс Пебмарш уверяет нас, что никого к себе не ожидала и что понятия не имеет, кем является убитый.

– Она не может быть в этом уверена, – промолвила мисс Уотерхаус. – Ведь она слепая.

– Мы сообщили ей подробнейшее описание.

– А какой он из себя?

Хардкасл вынул из конверта фотографию и протянул ей.

– Взгляните, – сказал он. – Может, вы его знаете?

Мисс Уотерхаус посмотрела на снимок:

– Нет, я, безусловно, никогда его не видела. Выглядит он вполне респектабельно.

– В самом деле, – согласился инспектор. – Напоминает адвоката или бизнесмена.

– И на фотографии он не кажется мертвым. Как будто он заснул.

Хардкасл не стал объяснять, что из всех сделанных в полиции фотоснимков трупа был выбран именно этот, как наименее неприятный для зрителей.

– Смерть не всегда бывает мучительной, – отозвался он. – Не думаю, что этот человек хоть на момент осознал, что гибель близка.

– А что говорит об этом мисс Пебмарш? – осведомилась мисс Уотерхаус.

– Она в полном недоумении.

– Странно, – промолвила мисс Уотерхаус.

– Не могли бы вы как-нибудь помочь нам? Постарайтесь вспомнить вчерашние события. Может быть, вы смотрели в окно или находились в саду, скажем, между половиной первого и тремя?

Мисс Уотерхаус задумалась.

– Да, я была в саду… Дайте мне вспомнить… По-моему, это было незадолго до часу дня. Я вернулась в дом около без четверти час, помыла руки и села перекусить.

– Вы не видели мисс Пебмарш входящей в дом или выходящей оттуда?

– Как будто она входила в дом… Я слышала скрип калитки, кажется, чуть позже половины первого.

– Вы не разговаривали с ней?

– О нет. Только скрип заставил меня подумать, что это она. Это обычное

время ее возвращения. Как раз тогда мисс Пебмарш заканчивает свои уроки. Вы, возможно, знаете, что она преподает в институте для детей-калек.

– Согласно ее заявлению, мисс Пебмарш ушла из дому около половины второго. Вы это подтверждаете?

– Ну, я не могу назвать точное время, но я видела, как мисс Пебмарш прошла мимо нашей калитки.

– Прошу прощения, мисс Уотерхаус. Вы сказали, прошла мимо калитки?

– Да. Я была в гостиной, окна которой выходят на улицу, – в столовой, как видите, они выходят на задний двор. После ленча я отнесла кофе в гостиную и села там в кресле у окна. Я как раз читала «Таймс» и, когда переворачивала страницу, заметила мисс Пебмарш, проходящую мимо калитки. Разве в этом есть что-то необычное, инспектор?

– Разумеется, нет, – улыбнулся Хардкасл. – Только, насколько я понял, мисс Пебмарш собиралась сделать кое-какие покупки и зайти на почту, а я считал, что ближайший путь к магазинам и почте – по другой стороне полумесяца.

– Это смотря какой магазин вам нужен, – объяснила мисс Уотерхаус. – Конечно, до Олбени-роуд ближе добираться тем путем…

– Возможно, мисс Пебмарш всегда проходила мимо вашей калитки в это время?

– Откровенно говоря, я не знаю, в какое время и в каком направлении мисс Пебмарш обычно уходит из дому. Я вообще не занимаюсь слежкой за соседями, инспектор. Я занятая женщина, и мне вполне хватает собственных дел. Конечно, некоторые проводят время глядя в окно и наблюдая, кто проходит мимо и кто к кому пришел. Но это занятие для инвалидов или для тех, кому больше нечего делать, кроме как размышлять и сплетничать о соседских делах.

Судя по искреннему возмущению в голосе мисс Уотерхаус, инспектор понял, что она имеет в виду какую-то конкретную особу.

– Совершенно верно, – поспешно согласился он. – Возможно, мисс Пебмарш шла мимо вашей калитки к телефону, не так ли? Здесь поблизости есть телефон-автомат?

– Да, напротив дома 15.

– Теперь я должен задать вам очень важный вопрос, мисс Уотерхаус. Не видели ли вы прибытие этого человека – таинственного незнакомца, как, по-видимому, его окрестили утренние газеты?

Женщина покачала головой:

– Нет, я не видела ни его, ни других посетителей.

– А что вы сами делали между половиной второго и тремя?

– Примерно полчаса я провела решая кроссворд в «Таймс», потом пошла на кухню и вымыла посуду после ленча. Что же дальше?.. Ага, я написала пару писем, выписала несколько чеков для счетов, затем поднялась наверх и рассортировала вещи, которые собиралась сдать в чистку. По-моему, я была в спальне, когда в соседнем доме начался переполох. Я отчетливо услышала, как кто-то визжит, поэтому, естественно, подошла к окну. У калитки стояли молодой человек и девушка. Он как будто обнимал ее.