Чайка ? принцесса с гробом. Книга 3

Сакаки Итиро

Шутить с диверсантами нельзя.

Альберик слышал и то, что они в случае необходимости могли подорвать себя порохом. Захват живого диверсанта — сложнейшая задача.

— Но ведь в живых нам нужно оставить лишь Чайку Газ, чтобы выудить из нее информацию?

— Мы уже недавно говорили об этом. Возможно, она просто марионетка. Поэтому мы должны по возможности брать живьем всех, кто имеет к ней какое-либо отношение, — тихо и назидательно ответил Альберик. — В идеале нужно обойтись вообще без смертей.

— Господин Альберик… — Виви удивленно

посмотрела на своего начальника.

Он же сказал еще несколько слов, но таким голосом, словно обращался скорее к себе, нежели к ней:

— Ведь мы больше не на войне.

Да. Сейчас уже не то время, когда ценность человека определялась тем, скольких он убил.

Уже нельзя думать, что можно «убить — и дело с концом».

Для человека, которого всю жизнь готовили к войне (и более того — к войне готовилась вся его династия), это было поистине отчаянное время. Он не мог использовать свое единственное умение. Можно сказать, у него забрали смысл жизни.

Но…

— Как рыцарь, я хочу попробовать сразиться с ним один на один, — сказал Альберик Виви с натянутой улыбкой. — Я не хочу никаких смертей среди противников, не говоря уже о моих подчиненных. Поэтому для уверенности нам нужно нападать всем отрядом.

— ...Хорошо, — ответила Виви, согласившись, наконец, с его мнением.

— Матеус. Прости, но мне нужно, чтобы ты продолжил следить за ними. Когда Николай и Леонардо вернутся, мы отправимся за ними. Не упусти их, пока мы не соберемся.

— Вас понял.

В ответ на слова Альберика Матеус кивнул, взял в руки гундо, закрыл глаза и вновь сел на пол.

***

Она была подобна незаживающему шраму.

Глубокая, похожая на рану трещина в земле… и наполняющий ее плотный белый туман.

Некоторые назвали бы эту картину восхитительной.

Подобные величественные пейзажи нередко брали смотрящего за душу. Особенно когда удавалось увидеть такое под собой. Осознание собственной ничтожности расширяло кругозор и учило смотреть на происходящее в перспективе.

Но… если вспомнить, что из долины «никто не возвращается», то этот необозримый пейзаж начинал казаться зловещим. Он словно превращался во тьму, в которой никогда нельзя было угадать, что за угрозы таились поблизости, и в какой момент они появятся перед тобой.

— Понятно… — сказала Акари, прищурившись. — Так вот ты какая, «долина, из которой никто не возвращается».

Она стояла на самом краю гигантского разлома. Оступись Акари хоть немного, и немедленно полетела бы к самому дну… но, тем не менее, она стояла совершенно спокойно и вглядывалась в плотный туман.

Долина находилась к востоку от Радемио.

Эта местность сама по себе была гористой, и неудивительно, что между горами образовалась долина… Но конкретно «долина, из которой никто не возвращается» появилась из-за разлома, расколовшего дно старой долины. Естественно, она уходила глубже… гораздо глубже равнины, на которой стоял Радемио.

— Вечный туман? Как необычно.

Хоть она и смотрела в туман под своими ногами… вряд ли Акари хоть что-то видела. Невозможно даже прикинуть, насколько глубока долина. Немногим ранее Тору попытался измерить глубину с помощью брошенного камня, но звука от падения они так и не услышали. Либо разлом уходил настолько, что оттуда не доносились звуки, либо что-то смягчило падение камня, возможно, мох или песок. Естественно, правильного ответа они не знали.

— Нам сказали, что это место издревле часто заволакивало туманом, — сказал Тору, стоявший сбоку от Акари.

— С учетом того, что мы даже глубины не знаем, пробовать спускаться рискованно.

— Надеюсь, магия Чайки поможет нам понять примерный вид ущелья, — отозвался Тору и обернулся.

Чайка за их спиной сидела возле раскрытого гроба, извлекала из него детали и собирала свое гундо.

Ее гундо казалось старым, местами с потертой краской и множеством мелких царапин, свидетельствовавших о том, что им пользовались уже весьма долго. К длинному стволу и механизму крепилась похожая на хребет деталь, из-за которой оно напоминало скорее организм, нежели просто «инструмент».

«Кстати, а если подумать…» — вдруг задумался Тору, глядя на гундо Чайки. — «Чье оно было раньше?»

Чайке на вид лет 15, но гундо ее выглядело так, словно им пользовались лет 10-20. Вряд ли Чайка довела его до такого состояния сама. Она получила его от кого-то.

Возможно, этим гундо пользовался сам Артур Газ.

— …Готово! — сказала Чайка и подняла гундо.

Она привычным движением вскинула устройство размером с саму себя и прильнула к закрепленному наверху прицелу.

В руках миниатюрной Чайки гундо смотрелось особенно грозно.

Но в то же время движения Чайки были совершенно естественными. Несомненно, у нее имелся большой опыт обращения с ним. Она держалась уверенно и грациозно, словно какой-нибудь зверь.

— …

Видимо, теперь она выбирала, где ей лучше встать. Не отрываясь от прицела, она зашагала вперед…

— М-мья?!

Но на четвертом шаге земля закончилась.

Чайка немедленно завалилась вперед. Естественно, никакого троса на нее намотано не было. Она летела прямо вниз, к неизвестно насколько глубокому дну…

— Хм.

…Но недолго.

Акари немедленно поймала ее за воротник своим молотом и притянула обратно. Немного подергав ногами в воздухе, Чайка, наконец, упала рядом с Тору и Акари.

— Я часто думаю… — сокрушенным голосом произнес Тору, глядя на лежащую перед собой Чайку. — Как ты вообще выживала до того, как повстречала нас?

Как бы это сказать… она слишком неосторожна в повседневной жизни.

Она так часто отвлекалась во время управления машиной, что чудом избегала аварий, и даже когда ходила, то и дело спотыкалась. Когда она готовила, то сразу же резала пальцы ножом, а затем роняла тарелки… другими словами, она во всем была неуклюжей.