Чайки над Кремлем
Шрифт:
– Племянник, – ответил Вальдхайм. – Сын младшей сестры.
– Разве у него была сестра? – незнакомец удивленно поднял брови. – Генрих никогда не рассказывал о ней. Она жива, надеюсь?
– Умерла в прошлом году.
– Прискорбно, – незнакомец печально поджал губы. – Сочувствую, господин лейтенант… лейтенант?..
– Лейтенант Вальдхайм, к вашим услугам.
С лица незнакомца мгновенно слетели остатки веселости.
– Ну вот, – сказал он. – Я всегда жаловался на недостаток воображения тех, кто сочиняет такие идиотские пароли.
– А…
– Нет, – строго сказал Келлер. – С сегодняшнего дня и, надеюсь, в течение ближайших двух недель, меня зовут Вольфганг Келлер.
Вальдхайм осторожно скосил глаза на газетную страницу.
– Вас смущает сообщение о вчерашней автокатастрофе? – спросил Келлер. – Инженер Отто Лауфер погиб в автокатастрофе. Это чистая правда. Подробности вас не должны интересовать. Есть еще вопросы?
– Почему вы не подошли к нам в аэропорту?
– Я не получил предупреждения о том, что в самолете, кроме меня, будет еще один человек, причастный к операции, – холодно сказал Келлер.
Лейтенант слегка покраснел.
– Вы имеете в виду Ольгу?
– Я имею в виду девушку, приметы которой вы сообщили в Центр на прошлой неделе.
– Это чистое совпадение, – сказал Вальдхайм. – Она летала в Берлин по служебным делам, не связанным с операцией.
– Весьма возможно, – сказал Келлер. – Но я не люблю случайностей, – он взял газету. – Бедняга Рейнсдорф, – сказал он. – Так лихо воевать в сорок первом, и вот – нелепая случайность, – Келлер вздохнул. – Что же до инженера Отто Лауфера, то… В конце концов, он просуществовал всего три дня. Будем считать, что он являлся транспортным средством. Не более того. Не возражаете, если я приглашу вас совершить небольшую прогулку?
4
Лейтенант Макс Вальдхайм и Вольфганг Келлер неторопливо шли по набережной. Дождь, с самого утра барабанивший по окнам и крышам домов, сделал ее пустынной, хотя время было еще почти курортное – начало сентября.
– А здесь прохладнее, чем в Берлине, – сказал Келлер. – Наверное, из-за дождя. Часто идут дожди?
Вальдхайм неопределенно пожал плечами. Он все еще не оправился от неожиданности.
– Странный городок, вы не находите? То ли гарнизон, то ли курорт. Ранняя осень, ранняя зима. Летом – жарко, комары и, видимо, обилие туристов… Вам нравится это место? – спросил приезжий.
– Нет, – на самом деле Вальдхайму не нравился приезжий, вернее, его беззаботная и, как думалось лейтенанту, бессмысленная болтовня.
– А раньше нравилось?
– Раньше нравилось, – сухо ответил лейтенант.
– Вы бывали здесь до войны?
Вальдхайм остановился.
– Вы же наверняка изучали мое досье, – сказал он. – К чему этот допрос?
Келлер удивленно посмотрел на лейтенанта.
– Это вовсе не допрос. Просто мне интересно ваше мнение. О городе, о погоде. О здешних людях. Что в этом плохого? Считайте, что я очень любопытен.
– Я был бы вам признателен, господин
Вольфганг Келлер внимательно посмотрел на него и улыбнулся.
– Вы бывали здесь до войны, Макс? – повторил он свой вопрос.
– Да, я бывал здесь до войны. Вернее, не здесь, – лицо лейтенанта болезненно дернулось. – Я бывал в Москве.
– Покойный Рейнсдорф настоятельно рекомендовал мне морскую прогулку, – сказал Келлер. – Советовал осмотреть архитектурный памятник на острове. Вы там, наверное, часто бываете?
– Бывал, – нехотя ответил Вальдхайм. – Но нечасто.
– В таком случае вам, наверное, тоже будет интересно. Почему бы не отправиться туда сейчас? – Келлер снова остановился. – Если не ошибаюсь, причал прогулочных катеров в той стороне?
– Да, в конце набережной.
– Прекрасно, в таком случае, пойдемте к причалу.
Келлер коротко взглянул на лейтенанта и отвернулся.
– Я вам не нравлюсь, лейтенант Вальдхайм, – мягко произнес он. – Что ж, ничего не поделаешь. Должен вам признаться честно: я от вас тоже не в восторге. И от вашего друга Алекса Гертнера, можете сообщить ему при встрече. Но вынужден напомнить: на ближайшие две недели вы – мои подчиненные, я – ваш начальник. И мои просьбы рекомендую рассматривать как приказы. Ясно?
– Так точно!
– Щелкать каблуками не обязательно, – бросил Келлер. – Мы еще немного прогуляемся, и вы расскажете мне о Нойштадте. Не возражаете? Кстати, – он посерьезнел, – вам не пришло в голову, что если бы не ваше дурацкое упущение, полковник Рейнсдорф остался бы жив?
Вальдхайм почувствовал, что краснеет.
– Что вы имеете в виду? – спросил он.
Келлер резко повернулся к нему.
– Я должен был знать о поездке вашего агента в Берлин, – отчеканил он. – И о ее возвращении одним рейсом со мной.
Поскольку я не был поставлен в известность – и Центр, судя по всему, тоже – я вправе был предположить, что она следит за мной. С какой целью? Если ее послали не вы, то кто?
– Это просто совпадение, – сказал Вальдхайм. – Ее отправило в Берлин начальство. Какая-то рутина…
– Я не уверен в этом, – возразил Келлер. – Совпадений в нашем деле не должно быть. А случайности крайне редки. Кто встречал ее в аэропорту?
Вальдхайм растерялся.
– Я не обратил на это внимания… Я боялся пропустить вас…
– И все-таки, пропустили… Хорошо, – сказал Келлер. – Я поинтересуюсь этим у руководителя вашей группы. Надеюсь, он обратил на это внимание.
– Я не уверен, что Алекс подумал об этом, – пробормотал Вальдхайм. – Во всяком случае, ни он, ни я не придали этому значения.
Келлер насмешливо присвистнул:
– Подпольщики… Что ж, теперь знайте – любое нарушение инструкции влечет за собой смерть. Хорошо, если чужую. Ладно, забыли. Дело сделано.
– Ольга – не агент, – неуверенно сказал Вальдхайм.