Чайки возвращаются к берегу. Книга 1 — Янтарное море
Шрифт:
Сначала явился Силайс.
— О, — воскликнул он с восхищением, — высокая культура!
— Не могу же я поставить здесь шатер из еловых веток и бидон с картофельным самогоном! — засмеялся Лидумс.
— Этот бар, пожалуй, даже лучше! Во всяком случае, он придется больше по вкусу вашему гостю.
Силайс принял из рук хозяина бокал с ледяным коктейлем, с удовольствием отхлебнул.
— Кто же этот таинственный гость?
— Сейчас увидите!
И верно, в дверь постучали. Лидумс пошел навстречу.
Гость оказался знакомым. Это был Большой Джон.
Сегодня
— Вижу, что привычки лесных людей основательно забыты!
— А Казимир только что собирался поставить здесь еловый шалаш и подать вместо коктейля домашнюю водку из картофеля, — засмеялся Силайс.
— Ну, зачем же такой узкий национализм! — улыбнулся и Большой Джон.
Он затеял какой-то непринужденный разговор, вроде того, что нравится в Лондоне Казимиру и что не нравится, какой ресторан Казимир предпочитает, читает ли он газеты и как его занимают очередные сумасбродства принцессы Маргариты…
— Да, королевская власть окончилась вместе с девятнадцатым веком! — с некоторым сожалением сказал он. — Никогда еще не было примера, чтобы наследный принц продавал свое первородство даже и не за чечевичную похлебку, а за сомнительные прелести голливудской актриски! — он вспомнил историю предыдущего претендента на английский престол, отказавшегося от права наследования ради женитьбы на американке. Принцесса Маргарита, младшая сестра королевы, пошла по стопам дядюшки. Ее часто видели в ночных клубах Лондона, где она искала сомнительных удовольствий в компании великосветских шалопаев.
Этот типично английский разговор, целиком вытекающий из сегодняшних номеров газет с их великосветской хроникой и перечнем скандалов и скандальчиков, мог продолжаться сколько угодно. Но Лидумс понимал, что Большой Джон пришел совсем не ради коктейля и пересказа очередных сплетен. Поэтому спросил в лоб:
— Не пора ли мне перестать грабить королевскую казну и приняться за дело, дорогой сэр?
— О, казна не обеднеет от этой дружеской помощи! — смеясь ответил Большой Джон.
— Боюсь, что это не понравится Будрису, — Лидумс говорил серьезно. — Будрис отпустил меня не навечно. Из-за моря можно только руководить и советовать, а работать надо т а м!
— Кажется, это камешек в наш огород, Силайс? — Большой Джон продолжал шутить.
— Казимир прав! — мягко сказал Силайс, не принимая шутки.
Большой Джон выпрямился, держа бокал с коктейлем в руке и глядя поверх него прямо в глаза Лидумсу, сказал все с той же улыбкой:
— Но ведь у нас до сих пор нет серьезных гарантий в том, что мистер Казимир именно тот, за кого себя выдает? А вдруг он заслан к нам пресловутыми советскими чекистами? Тогда его интерес к работе английской разведки будет особенно понятен!
Силайс побледнел, вскочил на ноги, словно его ударили. Лидумс показал ему рукой, чтобы он сел, и спокойно сказал:
— Ну, советские разведчики во время прошлой войны пренебрегали посольскими обязанностями, которыми меня наделил Будрис, и предпочитали работать в роли официальных сотрудников разведки противника, выполняя порою функции
Он отпил глоток вина, с удовольствием замечая, что даже и нервы не очень уж напряглись. Но как же был дальновиден Будрис, когда говорил ему, что провокаций будет много и в самое неожиданное время: при пирушке с «друзьями», при встрече с женщиной, которая станет утверждать, что любит тебя, при выслушивании приказа, который грозит тебе гибелью.
Да, таких или похитрее ловушек будет еще много. Но иногда приходится идти в наступление и по минированному полю.
Силайс низко склонил голову. Большой Джон принужденно улыбался. Улыбнулся и Лидумс.
— Это была шутка, Казимир, — неловко сказал Джон.
— Скверная шутка, дорогой Джон! — сердито заметил Силайс.
Обида Силайса была понятна. Своей «шуткой» Большой Джон как бы перечеркивал всю работу прибалтов, сотрудничавших с английской разведкой.
Лидумс вдруг весело захохотал. Джон и Силайс посмотрели на него с удивлением.
— О, у меня просто запоздалая реакция. Помните, анекдот о жирафе, который по ночам хохотал над анекдотами, услышанными днем от лондонцев. У него была слишком длинная шея. Пока он улавливал соль анекдота, проходило слишком много времени.
— Что же вас рассмешило с таким опозданием?
— Я подумал о том, как много проиграли бы англичане, если бы я оказался представителем чекистов. Во-первых, они сами привезли меня к себе по своему тайному пути на своем разведывательном катере, во-вторых, доставили к себе в дом и создали довольно сносные условия для жизни. А еще смешнее было бы, если бы потом чекисты разгласили на весь мир этот опрометчивый поступок английской разведки! Сколько иронии мог бы излить на вас автор подобной книги, описывая такой вот разговор советского чекиста с представителем английской разведки, и не где-нибудь, а в самом центре туманного Лондона!
Он снова расхохотался, поднимая свой бокал с коктейлем.
Силайс весело вторил ему. Большой Джон сидел нахмурившись. Но «шутка» зашла так далеко, что он был обязан или вычеркнуть Лидумса из доверенных разведки, с чем наверняка не согласится Маккибин, по департаменту которого числился теперь Лидумс, или…
Большой Джон с досадой сказал:
— Вы слишком мрачно шутите, Казимир. У нас нет никаких оснований не доверять вам. Как раз на днях мы собирались начать наши занятия.