Чебурашка
Шрифт:
Татьяна Ивановна Иванова, бессменный секретарь, заведующая всеми личными делами, по долгу службы и природной любопытности находилась в курсе всех и всего. А Иванова Маша, обучающаяся здесь на тех же условиях, что и Чебурашка, — ее дочь, и учится она, как вы могли догадаться в нашем классе.
Я и подумать не мог, что меня окружают надменные снобы. Кучка высокомерных посредственностей без забот и целей, у которых будущая профессия и будущий ВУЗ давно определены предками. Да и вообще, все их будущее расписано на годы вперед.
У Новиковой неофициально отец владеет несколькими торговыми площадями.
Мои предки тоже входят в вип список.
У отца три автосалона с официальными дилерствами, мать бывшая модель и четырехкратная мисс города, известный меценат и публичная личность. В данный момент занимается благотворительностью. И конечно, предки спят и видят, что однажды я возьму в свои руки семейные капиталы и стану у штурвала автобизнеса. Вот только я не безвольная марионетка, а у них нет контрольного пакета исключительных прав на мою жизнь. И в чем я действительно уверен, так это в желании сделать себе спортивную карьеру, а не с калькулятором в руках просиживать дизайнерские брюки в скучных офисах, где даже цвет стен в кабинете директора определен дилерским договором. И впаривать среднему классу кредиты с завышенными процентами на до предела задопленные тачки согласно ежемесячным планам поставщика — не мой спорт!
— Хочешь, угадаю день твоего рождения? — шепчет Чебурашка, выводя узоры на полях в тетрадке.
Фокусы? Серьезно?
Я помню, как Глебов демонстрировал нам чудеса с отгадыванием задуманного числа или результатом математических действий, но вот чтобы день рождения… Кажется, чудо-зверьку удалось меня заинтересовать.
— Ну, попробуй, — шепчу ей, пока у доски распинается один из товарищей, пытающийся вычислить значение функции по заданному значению аргумента.
К слову сказать, Чебурашка, уже решила все примеры по этой теме, умудрилась и мне объяснить решение, причем так, что я на самом деле понял, и теперь откровенно скучала. Поэтому и решила попытаться обратить меня в свою математическую веру.
— Загадай день своего рождения.
Киваю. Двенадцатое декабря. Не за горами, кстати.
— Умножь его число на два.
Двадцать четыре, думаю я.
— Прибавь к результату пять.
Двадцать девять.
— Умножь сумму на пятьдесят.
Серьезно? В уме? Двадцать девять на пятьдесят… Так, как там… Тридцать на пятьдесят — тысяча пятьсот. Вычтем из них пятьдесят… Тысяча четыреста пятьдесят. Так, кажется.
— Умножил? Или калькулятор дать? — ехидно щурится Чебурашка.
— Умножил.
— Отлично. К этому результату прибавь месяц своего рождения.
— Готово, — говорю я.
— Результат?
— Тысяча четыреста шестьдесят два.
— Твой день рождения двенадцатого декабря.
Что? В смысле? В чем это логика?
— Ты сжульничала! Ты заранее знала ответ!
— Да неужели? Мой результат — две тысячи триста шестьдесят два. Разница всего в 900. Это мало.
Она искренне улыбается, хотя, кажется,
— Серьезно? Ты никогда не слышал об этой задачке? Это уровень пятиклассника!
— Теперь ты окончательно убедилась в том, что у меня проблемы с математикой. И как, желание помочь не отпало?
Даже на расстоянии я ощущаю излучаемое ее полупрозрачным телом недоразвитого лопоухого кузнечика тепло и мягкий, едва уловимый аромат кокоса. И замечаю странные метаморфозы внутри себя. Мелкая зубрилка только что посмеялась надо мной, но внутри ничего не протестует. Нет ощущения унижения или оскорбленности. Напротив, как-то спокойно и легко.
Рядом с ней мне оказывается не стыдно показаться глупым.
Может, это потому, что мне на нее плевать? Нет желания демонстрировать свое превосходство. Нет цели покрасоваться или выглядеть умнее. Чебурашка словно бесполое существо, которое вызывает лишь легкий интерес, что возникает ко всему мало-мальски необычному. Пожалуй, с такими же чувствами я бы смотрел на какую-нибудь мадагаскарскую выхухоль, внезапно очутившуюся на зеленой лужайке у центрального входа в гимназию.
Вроде и интересно, но не особо.
— Я дам тебе тест. Сделай его сам, без помощи интернета или учебников. Так я пойму, на каком ты уровне.
— Разве мы не выяснили, что я на уровне пятиклассника?
— Пока мы выяснили, что в пятом классе у тебя была жутко скучная, посредственная математичка.
Я усмехнулся. Кажется, Чебурашка не считает меня идиотом. Пока.
Тест она мне даст.
— Слушай, из меня не надо делать знатока математики. Мне просто нужно закрыть неуды и пропуски по алгебре и геометрии. Ну, и постараться не заработать новых. А это проблематично, потому что по четвергам у меня тренировка накладывается на уроки. А пропускать тренировки нельзя. Я планирую профессионально заниматься боксом. В нем вся моя жизнь. Но родоки считают это блажью и глупостью. Поэтому, если до них дойдут новости о проблемах с учебой, мне просто не дадут заниматься спортом.
— Ясно. Ладно. Тогда с тебя список тем, по которым неуды и пропуски. Завтра суббота. В котором часу ты сможешь прийти на занятие?
— С утра у меня тренировка. Могу только после четырех.
— Тогда в шестнадцать тридцать. Королёва, двадцать пять, квартира двенадцать. Принеси чистую тетрадь листов на сорок восемь.
Глава 5
Настоящее
Матвей Соколовский
— Милый привет! Чем занимаешься? Пообедаем в «Сити Холле»? А то вечером буду поздно, надо быть на банкете в «Айрис» по случаю открытия нового бассейна для детей с ограниченными возможностями, — бодро щебечет матушка в телефонной трубке.
— Можно, — соглашаюсь я, планов-то все равно не было. — Встретимся там через пятнадцать минут? Я как раз по Ленина спускаюсь.
— Отлично. Жду.
Однако, ждать приходится мне. Успеваю даже дождаться заказа, прежде чем в стеклянные двери вплывает Маргарита Соколовская. На ней стильное платье, явно дизайнерское и жутко дорогое. Другого она попросту бы не надела.