Чеченский излом. Дневники и воспоминания

Трошев Геннадий

30 мая 3. Яндарбиев отдал приказ о прекращении боевых действий, но уже через несколько дней стало ясно, что полевые командиры не собираются его выполнять. В Грозный начали просачиваться мелкие группы боевиков. Понимая, что в создавшейся политической ситуации широкомасштабные операции федеральных войск исключены, они вернулись к тактике партизанской войны. В горных районах бандгруппы активно использовали тайм-аут для перегруппировки и восстановления боеспособности.

Ультиматум генерала Пуликовского

К началу августа произошли некоторые кадровые изменения в руководстве федеральных сил. Генерал-майор В. Шаманов уехал учиться в Москву — в Академию Генштаба, его место занял

генерал К. Пуликовский (командир существовавшего тогда 67-го корпуса СКВО), а командующим Объединенной группировкой войск стал генерал В. Тихомиров (по штату — один из замов командующего войсками СКВО), который в конце июля уехал в отпуск, и руководство всей ОГВ фактически легло на плечи Пуликовского. Ему пришлось нелегко в тех обстоятельствах…

По данным разведки, чеченские вооруженные формирования приурочили ко дню инаугурации Президента РФ (9 августа) серию террористических акций в Грозном. Работая на опережение, Координационный центр МВД в Чечне наметил 6–8 августа специальную операцию по уничтожению баз, складов и мест сосредоточения боевиков. Однако утечка информации на этапах планирования и подготовки позволила руководству боевиков сдвинуть свою акцию на еще более ранний срок. Видимо, чувствовали себя настолько уверенно, что уже могли не считаться с «расслабившимся» противником.

В Москве — ельцинский триумф, а у нас — трагедия.

Скопление боевиков в пригородах Грозного началось задолго до августа, часть из них проникала в город под видом мирных жителей и беженцев. Таким образом, к началу операции они успешно выполнили первую задачу — блокировали части внутренних войск и подразделения милиции в местах дислокации, умело использовав недостатки в обороне города. Так, например, большинство блокпостов оказались зажатыми в узком пространстве между близлежащими домами, поэтому отряды боевиков могли свободно перемещаться по маршрутам, которые фактически не прикрывались блокпостами. Это позволило неприятелю сосредоточить внимание на захвате важнейших объектов города.

Почему А. Масхадов решился на такой шаг? Ведь наверняка понимал, что, стянув в город основные силы, может все равно оказаться в кольце (так в дальнейшем и получилось). С военной точки зрения — чистейшей воды авантюра. А вот с политической — верный козырь, учитывая затяжной характер конфликта, склонность Москвы к мирным переговорам и, что самое главное, стремление некоторых лиц из ближайшего президентского окружения (наивно полагавших, что если федералы перестанут стрелять, война сама собой закончится) любыми способами остановить войну, вплоть до полного вывода наших войск… Думаю, здесь уместно обратиться к внешне бесстрастной хронике тех трагических дней.

6 августа в 5.00 боевики вошли в город с нескольких направлений — со стороны Черноречья, Алды и Старопромысловского района.

5.50

Группа боевиков (около 200 человек) захватила товарный двор железнодорожного вокзала. Часть боевиков начала движение по улице Павла Мусорова к центру города.

12.30

Ведется огонь по зданию УБОП, Дому правительства. Интенсивная стрельба идет практически по всему городу. Боевики окружали и обстреливали блокпосты, КПП, комендатуры, устраивали засады на маршрутах выдвижения наших частей. Тяжелая обстановка сложилась вокруг зданий Дома правительства и территориального управления (где находились представители различных силовых структур: МВД, ФСБ и проч.), здесь оборону держала рота ВДВ под командованием старшего лейтенанта Киличева.

Генерал К. Пуликовский отдал распоряжение о введении в город штурмовых отрядов из состава Минобороны и внутренних войск, однако они завязли в тяжелых уличных боях и еле-еле продвигались вперед. Только к исходу 7 августа бойцам капитана Ю. Скляренко удалось добраться до Дома правительства. Другой отряд во главе с капитаном С. Кравцовым дважды пытался пробиться к блокированным в центре города подразделениям. Сам командир погиб. Такая же участь постигла и подполковника А. Сканцева, руководившего

третьим отрядом…

О напряженности боев в Грозном свидетельствует дневник заместителя командира мотострелкового батальона 205-й бригады Сергея Гинтера. В составе штурмового отряда он был в районе правительственных зданий, где вместе со своими товарищами держал оборону. На глазах офицера гибли боевые друзья. Не зная, выживет ли он сам, Сергей стал вести эту смертельную хронику. Лист бумаги вобрал в себя всю жестокость и курьезность тех событий. Сложив листок в квадратик, Сергей написал просьбу нашедшему это поедание — отправить его жене и дочери по указанному адресу. Приведу этот своеобразный дневник дословно:

«Дорогие мои девочки! Пишу из здания правительства. Нас обстреливают со всех сторон. При прорыве сюда ночью сожжены 3 машины (две БМП и танк).

Уже сутки ведем бой. Что будет дальше — не знаю. Пока потеряли 5 убитыми и 20 ранеными. Вот еще один прибавился. Продолжу после, жарко становится.

Время 12.20. Плюс 2 убитых, о раненых не знаю. Ждем артиллерию. Что-то задерживается, хотя и обещали. Пуликовский просил держаться сутки.

15.00. Получил приказ с группой в 18 человек занять соседний дом. Пошел.

16.05. Пишу уже из этого дома. Выбили 8 дверей в двух подъездах на 1, 2,3 этажах. Сейчас сижу в офисе какого-то фонда. Все хорошо, но нет ни капли никотина. Страдания ужасные. Ждем сумерек и ночи с опаской. Периодически раздаются выстрелы и разрывы.

В моей группе пока никто не пострадал. Как в здании правительства — не знаю.

18.10. Периодически стрельба стихает. Сейчас такой момент. Прошло сообщение по связи, с воздуха засекли чеченский танк, двигавшийся в нашем направлении.

Это я писал 8-го. Сегодня десятое августа. За два дня многое изменилось. Здание правительства полностью сгорело. Дом, что я занимал со своей группой, тоже. Техники почти не осталось. Сколько людей потеряно — не знаю. Связи нет. Ни одна колонна до сих пор к нам не пробилась. Сейчас перебазировались в частное 12-этажное здание. Весь город горит. Опять стрельба, разрывы. Здание ходуном ходит. Пару раз наши «вертушки» нас зацепили.

11 августа. Сегодня ночью, часа в два, в нас что-то врезалось: то ли танк, то ли САУ. Пару квартир разнесло. Пара ребят контужены, но легко. Потушили уже утром. Сожгли еще одну БМП. Время 8.40 утра. Все еще хочется жить, хотя это чувство уже слегка притупилось.

12 и 13-го не писал. Наш самодельный флаг сбили. Ночью вешали его обратно. Полная неизвестность. С вечера близко слышны вопли «Аллах акбар!», около 11–12 дня боевики предложили нам сдаться. Мы отказались. Потом стрельба.

Сегодня уже утро 14-го. Боялись, что эта ночь будет самой тяжелой. По радиоперехвату стало известно, что боевики хотели все закончить к 8 утра, до начала действия перемирия.

Сейчас около 7 утра. Тихо, но периодически стреляют. В нашей группе из Ханкалы на сегодня убиты 9 и около 30 раненых. Из пяти танков осталось 2. Из 11 БМП — шесть. Еще неизвестно, сколько пропало без вести. Это потом. Ах да, 12-этажку оставили после того, как ее расстреляли из гранатометов и подожгли из РПО (огнемет).

Сегодня 15 августа. Держимся. Пришли минометчики — как всегда, под вечер. 12-этажку еще раз заняли. Результат — одна половина наша, под красным флагом. Другая — их, под зеленым…»

Слава богу, этот офицер и его несколько солдат остались живы. После деблокирования Дома правительства Гинтер смог выбраться в Ханкалу за пополнением, боеприпасами, продовольствием, вывезти раненых. Пробыв там один день, он снова стал прорываться к своим, к тем, кто продолжал удерживать занятые позиции.

Между тем к 13 августа федеральным войскам удалось выправить положение — разблокировать несколько КПП и блокпостов (за исключением пяти). К тому же некоторые отряды боевиков понесли значительные потери и оказались в трудном, даже безвыходном положении.