Чеченский излом. Дневники и воспоминания
Шрифт:
Наверное, детальная боевая хроника покажется скучной иному читателю, но для непосредственных участников тех боевых действий она полна живых впечатлений, особых чувств, за ней судьбы сотен солдат.
Тот сентябрьский день не только был отмечен успехами, но и доставил огорчения. Ожесточенное сопротивление боевиков, дождь и слякоть, затруднявшие продвижение вперед, — все это, видимо, не лучшим образом повлияло на боевой дух двух отрядов ОМОНа, которые отказались идти в бой. Я вынужден был доложить об этом В. Рушайло. Поведение омоновцев его рассердило.
— Прими все возможные
Между тем мой заместитель генерал-полковник М. Лабунец (командующий Северо-Кавказским округом ВВ) и генерал-полковник А. Шевцов (представитель МВД РФ) сами быстро навели порядок в подчиненных подразделениях. Лабунец даже охрип от крика, а Шевцов поехал на «броне» в боевые порядки дрогнувших милиционеров, лично поднял их в атаку. Так по-русски обложил трусов, что тем действительно стало стыдно.
К счастью, такие случаи малодушия в бою были единичными. На протяжении всей операции больше никто не проявлял слабостей. Хотя враг на отдельных участках дрался отчаянно. Например, в Чабанмахи при штурме опорного пункта боевик-фанатик, встав в полный рост, бросился с гранатой на наших бойцов. Подорвал и себя, и одного из солдат, двоих ранил.
За сутки (с утра 11-го до утра 12 сентября) разведбатальон и отряд спецназовцев преодолели три мощных опорных пункта ваххабитов, подавили огонь нескольких групп снайперов и вышли к центру села. Уже в полдень над Карамахи реял российский триколор. На улицах села лежали трупы бандитов.
Уже накануне ваххабиты, по всему чувствовалось, запаниковали, многие хотели сдаться — это мы знали и по радиоперехватам, и по показаниям пленных. Однако наемники не давали местным возможности капитулировать, заставляли драться до конца: понимали, что если те еще могут как-то избежать суровой кары закона под тем или иным предлогом, то наемникам нет никаких оправданий: руки у них были по локоть в крови еще до прихода в Кадарскую зону.
Одновременно с натиском 22-й бригады в Карамахи продолжили продвижение в Чабанмахи спецназовцы подразделения ГУИН и ОМОН. Особенно храбро сражались дагестанские омоновцы. Они с гордостью водрузили российский флаг над селом. Это случилось 12 сентября в 18.00. Остатки разгромленных банд скатились в лесистую лощину возле северо-западной окраины Карамахи.
Фактически с утра 13 сентября началась «зачистка» обоих сед. Параллельно добивали уцелевших боевиков в «зеленке» между населенными пунктами. Это было непросто. Двое суток (вплоть до 15 сентября) мы выкуривали бандитов из всех щелей. Побросав оружие, они просачивались из зоны боев поодиночке и мелкими группами. Заворачивались в ковры, ползали на четвереньках между овцами в стадах — в общем, шли на любые ухищрения, спасая свои шкуры. Горько признавать это, но, к сожалению, некоторым удалось уйти, в том числе и Надиру Хачилаеву. До сих пор не могу понять, как это случилось. Не исключаю, что его могли пропустить за деньги местные милиционеры. Хотя могу и ошибаться.
В целом же в Кадарской зоне была разгромлена мощная группировка боевиков — до тысячи человек. Сотни убитых и раненых, захваченных в плен. Разрушен мощный укрепрайон.
Оценивая успешные действия федеральных сил, надо подчеркнуть, что во многом их предопределяло на сей раз четкое взаимодействие подразделений различных силовых ведомств. И в этой связи не могу не отметить генерал-полковника М. Лабунца, руководившего подразделениями внутренних войск. Думаю, без такой опоры мне пришлось бы тогда трудно. Позже он достойно воевал в Чечне, особенно отличился при разгроме банд Р. Гелаева в селе Комсомольское. Я ходатайствовал перед главкомом ВВ и министром внутренних дел РФ о представлении к званию Героя России и генерала М. Лабунца, и полковника В. Керского, чья бригада показала образец воинского мужества при взятии Карамахи. Считаю, что они достойны золотых звезд.
В Кадарской зоне пришлось еще раз убедиться в надежности нашей артиллерии. И, поверьте, не ради формального долга хочу отметить в этой связи начальника ракетных войск и артиллерии СКВО генерал-майора В. Боковикова. Именно четкое управление с его стороны во многом способствовало успеху проведения Кадарской операции.
Однако, высказывая добрые слова в адрес офицеров и генералов, надо прежде всего отдать должное мужеству и доблести наших солдат, их боевой смекалке и находчивости. Меня, в прошлом танкиста, просто поразило мастерство наводчика орудия танка Евгения Капустина. Как он молниеносно и точно поражал цели!.. В горячке боя, не дожидаясь команды, самостоятельно открывал огонь на поражение.
Помню, я заметил в бинокль, как около полутора десятка бандитов бросили свои позиции и перебежали в один из домов. Не успел сказать об этом командиру танкистов, как вдруг вижу — дом с боевиками взлетает на воздух. Точнехонько в окно положил снаряд кто-то из наводчиков орудий.
— Кто стрелял? — спрашиваю.
— Сейчас узнаю, — ответил офицер-танкист. Выяснил. — Это рядовой Капустин. Он, товарищ генерал, всегда бьет без промаха. А сегодня к тому же праздник — День танкиста.
В дальнейшем я с особым интересом наблюдал за действиями этого солдата. И ни разу он не дал повода усомниться в своем мастерстве. То попадание в окно не было случайной удачей (впоследствии он был награжден звездой Героя РФ). И такие солдаты в нашей группировке были в преобладающем большинстве. Я старался всех их представлять к государственным наградам. Заслужили ребята.
15 сентября я доложил министру обороны и начальнику Генштаба об успешном завершении операции в Кадарской зоне.
Анатолий Квашнин. Штрихи к портрету
Уже по моим дневниковым записям читатель мог понять, как тревожился при проведении Кадарской операции А. Квашнин. Звонил по пять-семь раз на дню: «Как идет дело?.. На каких рубежах?.. Что ваххабиты, как отреагировали на ультиматум?..» До того измотал вопросами, требуя постоянно докладывать, что в один такой момент я не выдержал и велел своему офицеру связи: «Скажи Квашнину, что меня нет — уехал на другой участок, на рекогносцировку…»