Чеченский след
Шрифт:
— Еще что, — ответил я хмуро. — Сам помял, а теперь ментов вызывает.
— У-у, — протянул Турецкий. — Тогда это надолго. Слушай, может, мы без тебя управимся?
— Нет уж, вы меня дождитесь, пожалуйста, — попросил я.
— Ладно-ладно, шучу. Дождемся, конечно. В конце концов, ты у нас сегодня звезда телеэкрана, — Турецкий усмехнулся и добавил: — Хоть и с помятым задом.
— Ну и шуточки у вас, Александр Борисович, — попенял я.
— А что, мне нравится. Ладно, до связи. — Турецкий отключился.
Пока ждали прибытия патруля, прошло не меньше получаса. Я тем временем позвонил домой —
Приехавшие долго удивлялись, почему виноватый водитель «копейки» сам настоял на официальном оформлении. Их, конечно, это насторожило, и «расследование» несколько затянулось. В результате все, естественно, решилось в мою пользу, но еще один драгоценный час был безвозвратно утерян.
Так что, когда я доехал наконец до Турецкого, шел уже шестой час. По дороге до квартиры Бараева я рассказал ему свою историю с Юлией.
— Чего-то ты со своей новой машиной вечно влипаешь в истории. Может, ее у тебя того… сглазили? — Турецкий оглядел салон моей «БМВ», словно пытаясь проверить свою догадку.
Я пожал плечами.
— Хорошо, — продолжал Турецкий уже нормальным тоном, — посмотрю я, что там с твоей долговязой красавицей.
— Спасибо.
— Пока не за что.
Московская квартира Бараева располагалась на Кутузовском проспекте. Квартира была, надо сказать, впечатляющая, даже с черным входом, а вернее, пожалуй, выходом. Очень удобно, должно быть. Обстановочка в квартире тоже соответствовала рангу проживавшего в ней. Но хлопот от этого только прибавилось — одно дело обыскать однокомнатную клетушку с одной кроватью, а другое — искать тоненькую папочку с бумагами в этаких апартаментах. Но ничего, глаза страшатся — руки делают. К ночи в квартире не осталось ни одного неизведанного закоулка. Чернокозовских протоколов, однако, в квартире не нашлось. Как я и предполагал, впрочем. Так что я не слишком расстроился.
— Счастливчик ты, Гордеев, — заметил Турецкий, пока мы спускались по лестнице.
— Почему? — не понял я.
— Что, мыслевыводитель испортился? Придется тебе теперь ехать за Бараевым в Штаты.
— Да, — вздохнул я. — Похоже на то.
— А чего ты вздыхаешь-то?
— Да как-то не тянет меня в Америку! Мне больше Европа нравится.
— Жируешь, однако. Не тянет его в Америку! Ничего, зато обстановку сменишь. Развеешься.
— И потом, как-то надо еще Бараева убедить отдать мне документы.
— Что-то с тобой случилось, Гордеев. Сам на себя не похож. Ты не заболел, часом?
Сказать по правде, на самом-то деле меня очень беспокоила судьба Юлии. Я не хотел уезжать, не выяснив, что с ней случилось. Это, конечно, тоже не слишком было похоже на меня, — видно, все-таки действительно люди с возрастом меняются.
Турецкий все же умудрился догадаться, что меня удерживает.
— А, за «космонавтку», что ли, свою беспокоишься?
Я, конечно, все отрицал.
— Не боись, найдем мы твою Юлию Гагарину. И сохраним в лучшем виде до твоего приезда. Стар ты, однако, становишься, Гордеев, остепеняешься.
— Я
Я довез Турецкого до дома, и мы распрощались.
— Извини, на коньяк не приглашаю, Иришка дома спит уже, наверное, — свет не горит, — на прощание сказал мне Турецкий.
— Ну вот, — обиженным тоном сказал я, — чего ж я вас тогда подвозил?
— Ты все равно за рулем, — утешил меня Александр Борисович.
Да, я забыл, какой меня дома ждет разгром. Отдохнуть придется не скоро. Хотя фиг с ним, с разгромом. Завтра, все завтра. Жаль только, что тот порядок, который едва успела навести Юлия, был не оценен бандитами. Я взглянул на часы. Начало второго, однако! Да, тревожить Елену по поводу моей предстоящей поездки в Штаты придется завтра. То-то она обрадуется поутру. Ладно, хоть поспит спокойно.
На следующий день Елена позвонила сама. Разбудив меня в девять утра, замечу! Проклиная на чем свет стоит телефон и его изобретателей, я взял трубку:
— Гордеев слушает!
— Я вас разбудила? Извините. Я вам вчера весь вечер домой звонила, а вас не было.
— А на мобильный почему не позвонили? — спросил я строго.
— А у меня нет вашего номера, — ответила она растерянно.
— Что, серьезно? Немедленно записывайте! — Я продиктовал номер своего мобильного.
— Я хотела вас спросить, как продвигается дело. Оно же не закрыто?
— К сожалению, нет. Я, кстати, тоже собирался вам звонить. У меня не очень приятная новость… — Я сделал паузу. — Дело в том, что Бараев забрал с собой доказательства, которые я нашел в Чечне. Вчера обыскивали его квартиру, но там ничего не нашли.
— Совсем ничего?
— Ну, я имею в виду из интересующих нас бумаг. Так что придется ехать за ним в США.
Как ни странно, Елена не очень расстроилась.
— Примерно этого я и ожидала, — сказала она. — Сколько вам надо денег?
— Я думаю, долларов восемьсот хватит. На дорогу и проживание там.
— Что ж, хорошо. Где и когда вы сможете со мной встретиться?
Условились опять у Грибоедова через пару часов.
Предстояло еще сделать визу. Хорошо, что США чуть ли не единственная страна, которая дает право на въезд в течение одного дня. Все, что им нужно из документов, — это действительный загранпаспорт и анкета, которая заполняется прямо в посольстве. Хотя неофициально считается, что с собой надо набрать максимальное количество бумажек, подтверждающих, что ты не намерен оставаться навсегда в их хваленой стране. А потому я заехал к себе на работу за бумажкой, подтверждающей, что я здесь работаю. Ну а заодно и действительно поработать — что-то мне в последнее время было не до приема посетителей. Все равно в посольство идти сегодня уже поздно.
На следующий день, особенно тщательно побрившись, я с самого утра отправился в американское посольство. Человек, проводивший собеседование, был неплохо настроен по отношению ко мне. Так что через пару часов после приема я уже имел на руках американскую визу. Я отогнал машину на стоянку и поехал на такси в Шереметьево-2: билет на самолет Москва — Вашингтон я заказал еще вчера вечером.
Когда я сидел в мягком кресле салона самолета, ожидая взлета, зазвонил мой мобильный.
— Ты еще не в Штатах? — спросил меня Турецкий.