Чехов

Гоблин (MeXXanik)

— Если ты не станешь делать глупостей — то бить я тебя не стану. Ты ведь не станешь делать глупостей, так?

Парень сглотнул и закивал.

— Отлично. Тогда помоги своим друзьям и проваливаете отсюда.

Парень снова мотнул головой и побежал к лежавшему на дорожке Пожарскому, помогая ему подняться. Я же щёлкнул пальцами, отпуская блокирующих призраков, и два бойца упали на колени, держась за шеи и жадно хватая ртом воздух. Я же спокойно шагнул к Пожарскому и произнес:

— Вы напали на меня вчетвером, и по закону Империи я имел право убить вас, как представляющих угрозу своей жизни. Но я сегодня великодушен и прощу вам эту выходку, мастер Пожарский. Но если вы решите ее повторить — я перебью всех. А затем оживлю трупы и превращу их в покорных бессловесных рабов, которые будут исполнять мои приказы. Вам ясно, мастер Пожарский?

Я пристально взглянул на противника. Тот немного помедлил, но кивнул. Но в глазах парня на секунду мелькнула лютая злоба, из чего я сделал вывод, что разговор не закончен. Оно и понятно. Один некромант раскидал троих противников за минуту, да ещё и при свидетеле. Потому что секретарша наверняка наблюдала за дракой из окна. Если об таком узнают в городе, это будет серьезным ударом по чести бойцов. Ну посмотрим, решится ли княжич на открытый конфликт.

— Вот и отлично. Надеюсь, на этом наши разногласия закончены. А теперь, господа, я попрошу вас покинуть территорию.

Я ждал от противника каких-нибудь пафосных слов, типа "ты труп, Чехов", или "тебе конец". Но к моему удивлению четверка покинула двор молча. Я же вернулся к двери дома, потянул на себя створку и заглянул в приёмную.

Дело Васильевской лавки

Арина Родионовна сидела за столом и пристально смотрела в окно. И едва я вошел, она обернулась:

— Прошу прощения за эту безобразную драку, — произнес я.

— Мальчишки — всегда мальчишки, — тихо сказала секретарша. — Не думала, что в таком возрасте вы продолжаете играть в войнушку со своими приятелями.

— Войне все возрасты покорны, — я развел руки в стороны. — И эти господа мне не приятели. Не все считают некроманта «просто хорошим человеком».— Возможно, я передумаю, когда узнаю вас поближе, — заметила Арина и окатила меня проницательным взглядом.

— Но теперь, мы можем идти, если у вас не пропал аппетит.

Секретарь кивнула, встала с кресла и одернула подол платья. И я заметил, что на щеках девушки играл лёгкий румянец:

— Надеюсь, Пожарский и его родичи не вернутся? — уточнила она, когда мы вышли из дома.

— О, вряд ли, — заверил ее я. — Скорее всего, они поняли, что вчетвером меня будет очень сложно взять.

— Неплохой бой, — оценила девушка и обернулась ко мне. — В свои годы вы уже добились ранга мастера?

Я кивнул:

— У меня особенная сила, за которую многие меня презирают. Так что слишком уж много боёв мне пришлось провести.

Тренировки на манекенах практически не давали роста ранга бойца. И основным способом повышения ранга был опыт, полученный в потасовках. Это было ещё одной причиной, по которой на драки между подростками смотрели сквозь пальцы.

— У вас был неплохой учитель, — отметила Арина.

Я усмехнулся:

— В Империи было всего два некроманта за последние пятьсот лет. И оба в семье Чеховых. Моя дражайшая бабушка, Софья Яковлевна, уже не в том возрасте, чтобы обучать меня боевым навыкам. Так что всю науку приходилось постигать самому.

Девушка покосилась на меня, и в её взгляде я заметил интерес. И я решил сменить тему:

— Как ваш первый рабочий день?

Девушка пожала плечами:

— Да, нормально. Даже интересно. Разные люди с разными проблемами…

"Дальше будет ещё интереснее. Бытовое насилие, уголовные дела с пьяной поножовщиной, кражи", — хотел было ответить я, но осекся. Вместо этого произнес:

— Будет о чём рассказать в лицее.

— О, да. Очень интересная практика, — согласилась секретарша и на ее губах появилась слабая улыбка.

Мне вдруг стало любопытно, с кем она захочет поделиться впечатлениями. Быть может, у нее есть молодой человек. Но я тотчас отогнал от себя эти мысли. Не стоит мне думать об Арине в таком ключе. Все же она сотрудница агентства.

— Кстати, вы уже определились, кем хотите стать после того, как закончите лицей? — решил я сменить тему.

— С детства мечтала быть дознавателем охранки, как Марья Петровна, — ответила девушка, и я заметил, как заблестели ее глаза.

— Какая ещё Марья Петровна? — не понял я, и девушка удивлённо посмотрела на меня:

— Ну как же? Героиня сериала про царскую охранку. Разве вы не видели?

— Я больше люблю фильмы про бандитов. Как пел классик.

— Ой, обязательно посмотрите, — затараторила девушка. — Очень умная главная героиня. А как она дела раскрывает…

— Вам бы понравилось общение с моим отцом, — задумчиво протянул я, и при упоминании Чехова-старшего, девушка аж засияла:

— Он наверняка рассказывал вам множество интересных историй.

Я только кивнул. Отец успел поработать при двух императорах. Работал над делом Шахматиста, серийного убийцы, который убивал детей и оставлял на месте преступления фото шахматных этюдов как подсказку. А после начала Смуты, он работал по крупным делам о бандитизме. Неудивительно, что отец целыми днями пропадал на работе. Я же был предоставлен сам себе. Ну и молодой студентке с факультета психологии, которая подрабатывала нянечкой после учебы. Впрочем, ей я тоже был не нужен.

Когда мне исполнилось десять лет, отец женился во второй раз. На своей коллеге, которая также была повернута на службе. И мы стали жить вчетвером: я, отец, мачеха, и их работа, о которой они могли говорить двадцать четыре часа в сутки. Даже в редкие выходные и во время отпуска.

Мое детство выпало на период междуцарствия. В то время, когда после внезапной кончины бездетного Василия Спокойного несколько влиятельных семей устроили грызню за власть, чтобы усадить на трон своего кандидата. Итогом стало десятилетие анархии, во время которой в городах появилось множество банд.