Чехов
Шрифт:
Вышел из машины, прошёл к задней двери, открыл её, явив моему взору сидевшую на диванчике Оксану.
— А можно всех посмотреть? — с сомнением произнес я, глядя на девочку.
— Увы, вашество, больше нет, — развел руками слуга. — Брать будете?
И мы, не сговариваясь, рассмеялись. С горьковатым на вкус смехом ушло напряжение от пережитого за сегодняшний день.
— Выходи, девочка Оксана, — скомандовал я. И свидетельница послушно вышла из авто.
— Фома, поможешь мне доставить ее домой? — обратился я к слуге. Тот с опаской покосился на мертвячку, но все же подошёл к неподвижно стоящей девице. И мы направились к крыльцу.
— Она нужна нам завтра к обеду, — произнес я, и слуга довольно улыбнулся:
— Значиться, не зря я ледник обновил, вашество.
— Не зря, — согласился я.
Под четким нашим руководством, Оксана добралась до погреба, где я приказал ей лечь на заботливо расстеленное одеяло поверх льда. Что она послушно и исполнила. После чего Фома отправился на кухню, оставив меня в подвале одного.
— Никак невесту в дом привести решил? — послышался за спиной насмешливый голос призрака. — Ничего такая. Красивая.
Обернулся. Любовь Федоровна стояла у лестницы, и с интересом разглядывала гостью:
— Первую ночь здесь проведёте? — уточнила она. — Ох уж эта блаженная прохлада, неподвижность. Как думаешь, родня-то невесту примет?
— Успокойтесь, — устало ответил я. — Это свидетельница по одному делу.
Призрак кивнула:
— Понимаю. Если можешь оживить мертвеца, хоть и на время — грех ситуацией не воспользоваться. Ладно, так уж и быть. Я тебе помогу. Приведу ее в порядок.
— Спасибо, Любовь Федоровна, — ответил я.
Призрак подошла к Оксане, присела рядом с ней и о чем-то зашептала. Я же вышел из подвала и отправился в комнату.
Телефон в кармане пискнул, когда я уже вошел в приемную. Я вынул из кармана аппарат. На дисплее высвечивалось сообщение от Беловой:
"Не спишь? Можем поговорить"?
Я вздохнул и запер входную дверь. Открыл список контактов, нашел номер Алисы. Нажал на вызов.
Девушка взяла трубку почти сразу:
— Привет, Чехов. Как дела?
— В последнее время все интереснее, — ответил я, не вдаваясь в подробности о событиях сегодняшнего дня.
— Ой! А расскажешь?
В голосе девушки послышался интерес.
— Не сегодня. Ты-то чего не спишь? Ночное дежурство?Подруга вздохнула:
— Ага. Скука смертная. Если честно, я думала, что будет интереснее.
"Радоваться надо", — хотел было ответить я, вспоминая, как отец день и ночь пропадал на работе.
— У меня есть к тебе просьба, мастер Павел Филиппович, — продолжила Белова.
— Для тебя что угодно, — ответил я и добавил:
— Ну, почти.
Девушка замялась, подбирая слова:
— В общем, можешь помочь одному моему знакомому? Вернее, знакомому отца. В общем, он промышленник. Соболев.
— Что за Соболев? — не понял я. — Не знаю такого. Хотя фамилия вроде на слуху.
— Глава молодого клана промышленников. Они делают линейку умных развивающих конструкторов и прочих игрушек.
— А, тот самый Соболев, — протянул я.
Игорь Соболев был молодым промышленником из простолюдинов, который смог основать организацию и раскрутить ее. Со временем Соболев начал принимать бастардов, и даже вроде как должен был скоро получить знак клана.
Знак клана могли получать промышленники из бастардов или простолюдинов, и это ставило их на один уровень с семьёй. С одной оговоркой: клан мог быть либо торговым, либо промышленным. А люди, принятые в клан, не могли быть государевыми слугами. Максимум — наемными советниками при службе, или экспертами. И на моей памяти, а, возможно, и за всю историю, этот парень был единственным простолюдином, который вот-вот должен был основать клан.
— И зачем им адвокат? — не понял я. — Проблемы с фискальной службой?
— Разбирательство в Торговой Палате.
Я едва не выругался. Торговая палата занималась спорами между промышленниками, гильдиями и прочими торговыми объединениями.
— По поводу чего разбирательство? — уточнил я.
— Он не сказал. Но что-то очень важное.
— Раз уж ты просишь — передай ему, что завтра, часов в десять утра, у меня найдется время. Потом посетители, а после обеда мне нужно встретиться с клиентом в остроге. Не знаю, когда освобожусь.
— Первое уголовное дело? — живо заинтересовалась Алиса.
— Ага. И жандарм такой попался…, — начал было я и осекся. Алиса ведь должна знать что-нибудь про этого Иванова.
— Какой? — не поняла моей заминки девушка.
— Дмитрий Иванов. Знаешь такого?
В трубке воцарилось молчание.
— Бастард семьи Шуйских. Молод, амбициозен и имеет большую поддержку рода. Метит на место начальника разбойного отдела.
— Шуйских? — оторопело переспросил я. — Сын того самого Великого князя Василия?
— Он и есть, — ответила Алиса. — Отец не дал ему фамилию, чтобы не возникло скандала. Но всегда оказывал сыну большую поддержку. А после смерти единственного княжича Никиты в обществе поговаривают, что скоро Василий примет его в семью. И даст фамилию.
— Единственный прямой наследник, — пробормотал я, понимая причину такой наглости молодого жандарма. — Далеко пойдет.
— Его уже считают начальником отдела, — произнесла девушка. — И если он передаст в прокуратуру дело "Сынов" для назначения обвинения, звание ему обеспечено. А вместе с ним и должность начальника подразделения.
"Вряд ли это будет скоро", — хотел было ответить я, но вместо такое сказал другое:
— Может быть, встретимся на днях? Сейчас я только немного разгребу накопившиеся дела, мы позвоним Суворову и завалимся в один из баров.