Чекист: Горячее дыхание войны
Шрифт:
Во время обеда приятели не говорили о работе, а вспоминали годы, проведенные в Риге, обсуждали ситуацию на фронте, дружно ругали англичан и их "бульдога" Черчилля. Только когда обед закончился, за чашкой кофе, тоже приготовленного Куртом, Отто Харманн вернулся к прерванному разговору.
– Дорогой Людвиг, - сказал он.
– Думаю, я смогу тебе помочь, но мне сначала нужно, как ты понимаешь, поговорить с шефом. Майор Шнитке, как мне кажется, согласится. У нас как раз в тылу 50-й армии русских есть группа агентов. Правда, они там находятся уже месяц, понесли некоторые потери, мы хотели их отозвать, но наш долг помогать
Именно на это и рассчитывал фон Хольшенбах, когда пришел к своему приятелю. Поэтому он искренне поблагодарил своего собеседника. Они улыбались, довольные друг другом. Настроение у абверовцев было отличным.
7
21 августа 1941 года,
Брянщина
Только после обеда поисковая группа старшего лейтенанта госбезопасности Александра Тихонова добралась до деревни Васильевка. Проселочная дорога в полуторке не доставила Тихонову никакого удовольствия. Вот уже целую неделю он спал чуть ли не по четыре часа в сутки, и поэтому весь путь, сразу после того, как грузовик двинулся с места, боролся со сном. Красноармейцы в кузове вначале о чем-то переговаривались, а затем замолчали: они тоже не высыпались и поэтому потихоньку дремали.
Полуторка ехала между полей с рожью и пшеницей, изредка проезжая небольшие рощи, но не заезжая в лес. Жаркое августовское солнце до того разогрело землю, что казалось, будто бы в Советском Союзе теперь будет тропический климат.
Васильевка была даже не деревней в полном смысле этого слова, а скорее деревушкой, небольшим поселком, состоящим из двух десятков дворов. Она располагалась на самом краю густого леса. Когда-то, поговаривали, более ста лет тому назад, в этот район приехали поморские староверы, да так и остались там. Были они людьми работящими, и Васильевка не зря считалась зажиточной деревней. Зажиточным был и колхоз, образованный там при советской власти.
Тихонов, когда показались околицы Васильевки, разминая шею, сделал круговые вращения головой, потом несколько раз опустил и опять согнул в локтях руки. От долгого сиденья в кабине грузовика у него затекли все мышцы.
– Приехали, Михайленко? Это Васильевка?
– обратился он к шоферу.
– Так точно, товарищ старший лейтенант. Васильевка и есть.
Автомашина въехала в село и направилась к его центру, где располагалось правление колхоза. На дороге и во дворах никого видно не было. "Попрятались от жары по домам, - подумал старший лейтенант, который плохо переносил высокую температуру. Он родился в Мурманске и только после начала войны его перевили на работу поближе к югу.
– Где здесь правление колхоза?
– Да вот оно, справа, - Михайленко кивнул головой в сторону длинного одноэтажного деревянного здания, у входа которого висел красный флаг. Через минуту полуторка остановилась. Мотор перестал работать и Тихонов услышал как в соседних дворах сонно вздыхают коровы, негромко кудахчут куры и лениво тявкают собаки.
Старший лейтенант начал было открывать дверь, чтобы наконец-то выбраться из тесной для него кабины, как вдруг с чердака соседнего дома по полуторке длинной очередью ударил ручной пулемет.
8
И сразу же вслед за пулеметом застрочили автоматы. Казалось, пули неслись к грузовику буквально со всех сторон. Нападение было очень неожиданным, и поэтому эффективным. Тихонов успел все-таки выбраться из кабины, но в него тут же попало сразу несколько пуль, и он упал на землю, поливая ее своей кровью. Умер чекист не сразу.
"Засада. Как же так. Мама...", - успел он подумать и умер.
Старшина-пограничник, ехавший в кузове полуторки, раненый в грудь и в живот, нашел в себе силы поднять автомат и сделать несколько выстрелов в сторону чердака, откуда всё строчил и строчил пулемет. Однако, выпущенные пограничником пули прошли далеко от пулеметчика. Больше он ничего не успел сделать - в него попала автоматная очередь.
Остальные члены поисковой группы старшего лейтенанта г/б Александра Тихонова, в том числе и водитель автомашины, были убиты при первых же выстрелах. Никто из них не ждал нападения, хотя к этому нужно было быть готовым. Но, увы, на войне все ошибаются. За это приходится порой расплачиваться по самому большому счету - собственной жизнью.
Выстрелы, одновременно, как по команде, неожиданно прекратились. Настала тишина. Не было слышно не единого звука. Замолчали собаки, домашний скот, даже сверчки.
Прошло минуты две, после чего из-за угла одного из домов показалось два человека, одетых в форму бойцов НКВД. Они осторожно приблизились к полуторке, постоянно оглядываясь во все стороны. Один из них подошел к убитому старшему лейтенанту и из автомата дал по нему короткую очередь. Этого он мог не делать - командир поисковой группы был уже мертв. В это время второй ловко запрыгнул со ступеньки кабины в кузов грузовика, и через секунду оттуда тоже донеслись короткие автоматные очереди.
– Готово!
– раздался голос из кузова.
Тут же из крестьянских домов, из здания правления колхоза начали выходить другие вооруженные автоматами ППД люди, одетые в форму бойцов НКВД. Человек восемь, не больше. Это были крепкие, тренированные парни, как на подбор, не старше тридцати лет. Среди них выделялся высокого роста офицер, в петлицах формы которого блестели два эмалевых прямоугольника, говоривших, что он носит звание старшего лейтенанта госбезопасности.
Немецкие диверсанты, а это были диверсанты одной из рот полка "Бранденбург 800", собрали в одном месте трупы убитых красноармейцев. К ним же они оттащили и тело капитана Тихонова.
– Обыскать! Собрать оружие и документы!
– кивнул офицер в сторону убитых и двое солдат принялись немедленно выполнять его приказание.
Сам же офицер вынул из кармана белый носовой платок, снял с головы фуражку и протер лоб, на котором выступили крупные капли пота: солнце продолжало нещадно обогревать грешную Землю. К нему вскоре подскочил сержант госбезопасности и передал какие-то документы.
– Это офицера, господин лейтенант.
– Черт бы побрал тебя, товарищ сержант!
– тут же вполголоса выругал его старший лейтенант госбезопасности.
– Какой "господин лейтенант"? Разве ты не видишь какая на мне форма? Ты забыл, где мы находимся? Еще одна такая ошибка и по возвращению ты будешь строго наказан. Тебе все ясно, товарищ "сержант госбезопасности"?