Чекисты о своем труде (Рассказы и очерки)
Шрифт:
Подождав немного, Ваня выразительно посмотрел на Красикова.
Тот смущенно пробормотал:
— Мы думали, что вы чекисты, полковник вам не верил, потому и сговорился с кутеповцами. Они дали ему связи в Латвии. Вас они хотели передать латвийским пограничникам.
— Ну, а дальше что? Куда вы идете? Что будет с другой парой?
— Вторая группа из трех человек, — продолжал Красиков, — с ними полковник. Мы думаем пойти на Смоленск, где у полковника есть брат, а оттуда мы должны попасть в Москву.
— Когда вторая группа будет здесь? — переспросил Ваня.
— Они уже скоро прибудут. А скажите, кто эти люди с вами? — спросил Красиков шепотом.
— Это мои люди. Я думаю,
— У меня только пятьсот, остальные у полковника, англичане дали ему больше двух тысяч. И французы дали кое-что, — добавил Красиков.
— Ну, ладно, дождемся полковника. Где вы должны встретиться?
— Здесь, — ответил Красиков.
— Подождем, — сказал Ваня.
Не прошло и получаса, как дозорный шепотом доложил: «Идут».
Вслед за ним, почти по пятам, через люк по одному вошли трое с фонарями в руках. Ваня и его товарищи зажгли свечи. Раздался крик: «Руки вверх!»
Полковник схватился за револьвер.
— Спокойно, полковник, — сказал Ваня. — Вы среди старых знакомых, а если вам хочется сопротивляться, посмотрите вокруг себя. Нас шестеро, а вас трое.
Тут и пограничники зажгли свои фонари. Стало светло. Полковник увидел направленные на него наганы. Он растерялся и опустил оружие.
Ваня приказал Красикову: «Объяснитесь с полковником». Красиков рассказал, что с ними произошло.
— Ну вот, — сказал Ваня, когда Красиков кончил. — С вас за хлопоты тысячу рублей. Мы вас выведем к дороге, а там плывите, как умеете. Я умываю руки. Таких мерзавцев я еще не встречал.
Полковника и его спутников отпустили.
На этом поручение Вани кончалось. Пятерых террористов подберут другие, с них теперь не спустят глаз.
Через три дня Ваня сидел в кабинете начальника в Москве и докладывал обо всем, что было. Начальник слушал его внимательно, затем сказал:
— Все прошло хорошо. Группу террористов мы проследили до Смоленска. Операция проходит успешно.
И. ГРИГОРЬЕВ
ПОРТУГАЛЬСКОЕ КАПРИЧЧИО
Ноябрьской ночью 1936 года в Лиссабонском порту раздался мощный взрыв. Огромный немецкий пароход «Кап-Анкония» пошел ко дну. Тревожно взвыли сирены, забегали полицейские. А вскоре в дверь маленького домика на окраине города постучал человек. Дверь бесшумно открылась. К домику быстро подошли еще пятеро, шагнули внутрь.
На следующее утро мальчишки-газетчики кричали на всех углах: «Полиция расследует дело о взрыве немецкого парохода!» Газеты были нарасхват. Купил один номер и молодой человек среднего роста, с большим портфелем в руках. Он входит в большое здание, увешанное множеством вывесок, и поднимается в лифте на пятый этаж.
Молодой человек толкает дверь, на которой прибита медная дощечка: «Мануэль Оливейра и компания» и эмблема фирмы — сардинка на блюде, — и, войдя в свой кабинет, вынимает из портфеля газету и углубляется в чтение.
Входит его секретарь, красивая молодая девушка.
— Как дела, Клара? Груз прибыл на место?
— Да, и он в полной сохранности, сеньор Оливейра. Кроме того, сегодня прекрасная погода.
— А у вас отличное настроение?
— Вы отгадали, сеньор. Ведь сегодня день моего рождения!
— О, мы обязательно отпразднуем его!
Звонит телефон.
— Здравствуйте,
Оливейра кладет трубку. Виду него сосредоточенный. Он вынимает из лежащей на столе коробки сигарету и закуривает.
К зданию немецкого посольства в Бургосе, «столице» франкистской Испании в период гражданской войны, на большой скорости подъезжает запыленная машина. Из нее выходят два немца в полувоенной форме. В дверях кабинета их встречает высокий человек со шрамом на лице:
— Я жду вас с утра. Вчера пришла почта из Берлина. Установлено, что взрыв «Кап-Анконии» организован красными. Броневики, грузовые машины, амуниция, в которых так нуждается Франко, — все пошло прахом. Фюрер взбешен. Испанцы смеются над нами. Берлин требует схватить преступников и доставить рейхсфюреру СС, в противном случае наказанию подвергнутся те, кто не выполнит этого приказа.
— Но, Фридрих, — замечает один из прибывших, — мы-то здесь при чем? Взрыв произошел в Лиссабоне, и за него несет ответственность наша резидентура в Португалии. Пусть они и расхлебывают это дело.
— Удивляюсь твоему неведению. Во-первых, резидент в Лиссабоне, полковник Гофман, снят со своего поста и отозван в Берлин. Я ему не завидую. А во-вторых, на его место назначен ты, Отто!
— Я?!
— Да. Ты должен сегодня выехать в Лиссабон и заняться этим делом. В результате взрыва «Кап-Анконии», — продолжает Фридрих, — погибло двадцать четыре человека экипажа, специалистов-техников и шоферов, сопровождавших груз. Обнаружено шестнадцать трупов. Восемь человек пропали бесследно. Из них четверо находились в этот день на берегу. Возможно, они не вернулись на корабль. Возможно, вернулись и погибли. Какова участь остальной четверки — неизвестно.
— Гестапо стало проверять прошлое и родственные связи пропавших без вести и обнаружило, что шофер Ганс Рихтер, 1902 года рождения, — сын члена Коммунистической партии Германии Петера Рихтера, скончавшегося в прошлом году в Дахау, — Фридрих достает из конверта пачку фотографий. — Вот, познакомьтесь.
Эсэсовцы внимательно всматриваются в улыбающееся лицо молодого человека…
— А этот — Зигфрид Баш. Двадцати четырех лет. Шофер. В день взрыва, как и Рихтер, находился на берегу. Его дядя был членом социал-демократической партии. — Фридрих передает остальные фотографии — Рудольф Замер, двадцати восьми лет, электротехник, бывший член Коммунистического союза молодежи Германии, папа — учитель, тоже из красных. Он тоже был на берегу. Его ровесник, твой тезка Отто Шлифер, матрос, был на берегу, его тетка замужем за евреем. Губерт Глаубе, двадцати четырех лет, матрос, должен был находиться на корабле, отец принимал участие в Гамбургском восстании, сейчас «отдыхает» в Дахау. Хорст Заславский, матрос, двадцать шесть лет, был на пароходе, полуполяк, полунемец. Петер Пробст, тридцатичетырехлетний шофер из Дрездена, был на борту — единственный, о котором ничего предосудительного не обнаружено. Итак, восьмерка отъявленных негодяев. У них наверняка была подпольная коммунистическая организация, гибель «Кап-Анконии» — дело их рук. Все ясно? Да, четверо исчезнувших шоферов должны были сопровождать грузовики в Испанию.