Чекисты рассказывают. Книга 5-я
Шрифт:
— Я учту это в своей работе. Теперь несколько замечаний по статье «Современное внутреннее состояние России». Наряду с правильными, для нелегальных организаций в СССР, установками в ней содержится несколько неприемлемых пунктов. Так, говорится, что развертывание промышленности идет больше в порядке рекламном и совершается за счет бумажноденежной эмиссии. Рекламность выражается в том, что одновременно с созданием единиц новых фабрик и заводов десятки и сотни прежних идут дальше по пути разрушения. Но это в корне неверно. В России за последние годы построены сотни новейших промышленных предприятий, которые намного превосходят дореволюционные. Это — очевидный факт! Там, в Харбине, может быть, и поверят, а здесь крестьяне стали во всем разбираться.
Или, например, говорится: армия не представляет собой прочной опоры власти. Этот тезис нельзя считать серьезным. Недооценивать это ТКП не имеет права.
— Что ж, вы предлагаете хвалить большевиков?
— Почему обязательно хвалить? Но к оценке обстановки подходить объективно. В результате неправильной оценки могут быть ошибочные выводы в работе.
— Хорошо. Я передам ваше мнение.
На следующий день Белых провожал Гришу во Владивосток. По дороге на вокзал Гриша рассказал:
— Два месяца назад мы командировали в Приморье четырех человек. Обули, одели, вооружили, но они как в воду канули. Ни слуху, ни духу. Последнее письмо было из Пограничной с сообщением, что они переходят границу. Предполагаем, что засыпались и попали в ГПУ, так как Грачев не допускает мысли, что они испугались. Смелые были мужики. Мне поручено их разыскать.
В тот же день Дерибас приказал Невьянцеву:
— Возьмите группу оперативных работников и произведите обыск на острове, где под видом рыбаков орудуют участники антисоветской организации. Необходимо изъять оружие, собрать улики и арестовать всю группу.
Во Владивосток была послана телеграмма:
«Примите меры к розыску четырех диверсантов. Один из них полгода назад бежал из Приморья в Маньчжурию. При белом правительстве был знаком с известным вам Грачевым. Соберите приметы на бежавшего. Добудьте фотографии. При обнаружении диверсантов действуйте осторожно, чтобы не спугнуть Гришу. Арестуйте только после отъезда Гриши в Харбин».
Гриша приехал во Владивосток поздно вечером. Прямо с вокзала направился по данному Грачевым адресу на Алеутской улице. Ориентировался он здесь неплохо, так как бывал в этом городе не один раз. Еще издали увидел небольшой флигель, окруженный штакетником. Вошел во двор. Постучался.
Дверь открыл мужчина в пальто.
— Вам кого?
— Петра Федоровича.
— Это я.
— Вам привет от Александра Александровича.
— А Анна разве в Хабаровске?
Ответ никак не вязался со словами приветствия, но это был пароль. Значит, он встретил того человека, который ему нужен. Гриша вошел в чисто прибранную комнату.
— Раздеваться не предлагаю, — сказал хозяин, — сегодня не топлено. — Хозяин развел руками.
— Я ненадолго. Вот посылка от Герасима Павловича. На рассвете я уйду.
Гриша рассказал о работе ТКП, о Грачеве и Мореве. Расспросил о делах «приморской группы ТКП».
— Грачев считает, что во Владивостоке работу можно развернуть шире, с меньшей опасностью, — инструктировал Гриша руководителя владивостокской группы.
Спустя неделю группа Комиссаренко — Чумакова была арестована.
ЯПОНСКАЯ «МЕЛЬНИЦА»
Две недели поджидали пограничники банду Куксенко. В районе вероятного перехода границы были выставлены усиленные пикеты. Бойцы день и ночь мерзли в снежных сугробах и напряженно всматривались в сторону Уссури, откуда должен был появиться недобитый «атаман».
Наготове были резервные части, которые должны отрезать нарушителям границы обратный путь в Китай.
Тайга металась и скрипела стволами наклонившихся под тяжестью снега сосен. Погода менялась часто.
Первые нарушители появились на советском берегу в четыре часа утра.
— Идут! Передай по цепи...
Отряд Куксенко двинулся в лес. Куксенко хорошо ориентировался на местности — вокруг родные места. Он вел отряд к железной дороге.
Спустя полчаса путь преградил, отряд пограничников:
— Бросай оружие! Ни с места!
Куксенко вскинул винтовку, выстрелил и повел группу в атаку — хотел пробиться в тайгу. Но пограничники преградили путь бандитам. Раздался дружный залп. Три бандита упали. И снова послышался властный голос:
— Сдавайтесь, вы окружены!
Куксенко понял, что поход провалился. Начинался рассвет. Куксенко решил возвратиться в Китай. Шли медленно, по старым следам. И когда показалось, что граница совсем рядом, снова услышали приказ:
— Бросайте оружие! Сдавайтесь! — Теперь голос раздавался со стороны границы.
— Будем прорываться! — приказал Куксенко.
Но едва диверсионная группа попыталась продвинуться вперед, как ее встретил мощный оружейный огонь. Один из бандитов был ранен, громко стонал.
— Занять оборону! — приказал Куксенко.
Стало совсем светло. Пурга утихла, и тайга стояла безмолвная, чистая, покрытая инеем. В стороне границы в просветах между деревьев виднелись лошади. Куксенко понял, что попал в западню. Но сдаваться не собирался. Отлично понимал, что его ждет. Оставалось испробовать еще один путь: вдоль границы. «Может быть, удастся проскользнуть?»
Приказал дать залп. Когда началась перестрелка, оставил двух человек для прикрытия и повел отряд на север. «Найду выход из мешка! Найду!!!»
Путь оказался свободным, и отряд изо всех сил пробивался сквозь лесную чащу. Снег выпал глубокий, и двигаться было трудно. Шли медленно. Но, казалось, выход найден.
Через час впереди показалось большое поле. Чтобы не выходить на открытое место, Куксенко решил снова свернуть к границе. Но едва прошли метров триста, как снова услышали:
— Бросай оружие! — И увидели пограничников.