Чекисты рассказывают. Книга 5-я
Шрифт:
— Пейте кофе, — словно во сне, Морев услышал голос Осавы. — Вы не волнуйтесь, все будет подготовлено и рассчитано. Риск минимальный. Потом, возвратившись сюда, вы получите все, что пожелаете. Так сказал большой начальник.
Осава прошелся по комнате. Морев дрожащей рукой взял чашку с кофе, которая стала невероятно тяжелой, поднес к губам. Он окончательно понял, что выбора нет. Понял и другое: за семь лет жизни за границей он не добился ничего. Закурил. Постепенно овладел собой.
— Что я должен делать?
— Завтра я познакомлю вас со своим помощником, который займется вашим обучением и подготовкой. Остальные вопросы будем решать постепенно.
Когда Морев покинул дом, в котором размещалась редакция газеты «Харбинское время», дождь,прекратился, тучи расступились и выглянула луна. Впервые луна показалась Мореву не такой, какой он видел ее в России. «Чужая. И светит, откуда-то сбоку!» — подумал Морев. Он все еще дрожал мелкой дрожью.
Потом сделалось жарко. Он снял плащ и перекинул на руку. Стал себя успокаивать: «Может быть, это к лучшему?! Получу много денег и, наконец, заживу по-настоящему. Куда-нибудь уеду... Ходят же туда другие и возвращаются, а почему не удастся мне?!»
В начале июля Морева вызвал к себе помощник капитана Осавы русский белоэмигрант Москалев. Беседа состоялась в номере гостиницы «Марс».
— Знакомьтесь, — сказал Москалев, едва Морев вошел в комнату. Морев увидел молодого человека, невысокого роста, коренастого, одетого в полувоенный костюм. Незнакомец сидел в кресле в затемненном углу. Только тогда, когда Морев подошел почти вплотную, то узнал его. Это был Юрий Лучанинов. И Морев вспомнил, как весной прошлого года к нему, в правление ТКП, явился этот юноша и сразу выпалил:
— Я дворянин. Могу выполнить любые ваши задания.
Тогда его приняли в ТКП. Вскоре он исчез из поля зрения руководителей этой организации.
— Нас знакомить не нужно, мы знаем друг друга, — сказал Морев и пожал руку Лучанинова. — Где ты пропадал?
— Сейчас я могу вам об этом сказать. — Лучанинов говорил Мореву «вы» потому, что считал его своим начальником. Но, ответив так на вопрос Морева, он все же посмотрел на Москалева. Тот не возражал, и Лучанинов продолжал: — В составе восьмого полицейского отряда я участвовал в карательных операциях против китайских красных партизан.
— Садитесь, господа, — предложил Москалев. — Сейчас мы должны с вами решить один принципиальный вопрос: согласны ли вы вдвоем участвовать в операции?
Морев и Лучанинов опять посмотрели друг на друга, и оба кивнули в знак согласия. Москалев продолжал:
— Юрий Лучанинов уже бывал в Советской России и знаком с условиями жизни на Дальнем Востоке.
— Вот и хорошо, — проговорил Морев. — Значит, нам вдвоем будет легче.
Было раннее утро, когда Морева и Лучанинова доставили на пристань. У трапа небольшого катера ожидал Москалев.
— Проходите, — заторопил он. — Винтовки и патроны внизу. — Москалев провел в каюту и указал на два ящика. — Желаю удачи! — Пожал руки и приказал отчаливать. Через несколько минут катер вышел на середину Сунгари.
К вечеру прибыли в Фугдин. На катер явился жандарм и на ломаном русском языке пояснил:
— Дальше плыть будете на буксирном пароходе, чтобы не привлекать внимание русских. Я получил такое указание.
Морев и Лучанинов пересели на буксир, который тащил баржу с углем. После летних дождей вода в Сунгари сильно поднялась, течение стало быстрым, и буксир легко тянул баржу вниз по течению. Вначале виднелись заросли гаоляна, затем пошли болотистые места.
К Фуйюаню добрались на закате дня.
Как и прежде, их встретил начальник местной полиции, привел в небольшую фанзу, накормил. При нем был переводчик-китаец, который, однако, плохо владел русским языком. Из разговора с ним Морев понял лишь одно: вопрос о месте перехода границы будет еще решаться. Они должны набраться терпения и ждать, когда свяжутся с переправщиком, им скажут.
Невьянцев вошел в кабинет Дерибаса неслышно. А может быть, Терентий Дмитриевич настолько был погружен в свои мысли, что не услышал, как открылась дверь. Он читал документ и поднял голову только тогда, когда услышал обращение:
— Терентий Дмитриевич!
— Садитесь. Что у вас?
— Наш человек, который обычно переправляет участников ТКП через границу, сообщил, что получил задание устроить двоих. Ожидает их на нашей стороне со дня на день. Он предполагает, что эти люди будут выполнять какое-то особое задание. Ему сказали, что он головой за них отвечает.
— Фамилии, имена или приметы известны?
— Нет. Сообщили только, что ориентировочно переправа состоится в ночь на 12 июля, то есть послезавтра.
Дерибас размышлял: «Захватить этих диверсантов при переходе границы — тем самым лишить доверия японской разведки и ТКП нашего опытного переправщика! С его помощью удалось выявить несколько групп ТКП... Но и пропустить в глубь Советского Союза этих людей нельзя. Возможно, это те самые шпионы, которые везут оружие и должны следить за штабом Блюхера!» Приказал:
— Организовать захват. Взять живыми или мертвыми!
Переводчик пришел поздно ночью, разбудил Морева и сказал:
— Здесь переправляться на левый берег Амура нельзя. Русские усилили охрану границы. Вам лучше проехать дальше, в сторону Амурской протоки и перейти там. Кроме того, господин Доихара просил передать, что лучше всего переходить без переправщика, самостоятельно. Так будет надежнее...
Морев и Лучанинов сели в таратайку, запряженную лошадью, и двинулись в путь. Вначале светила луна и хорошо просматривалась дорога. Перед рассветом луна скрылась за горизонт, стало темно.
Когда подъехали к реке, были густые сумерки. Возница, указав на спрятанную в кустах лодку, сказал: